Обри Кларк - Искушение
Еще несколько кресел взорвалось, и огонь метнулся в проходы. Чтобы не задохнуться в дыму, Салли легла на пол и поползла на животе.
Ник поднял руки и закричал:
— Воздух, не питай огонь, воздух, не питай огонь, воздух, не питай огонь!
Пламя мгновенно начало стихать и уменьшаться, задыхаясь без воздуха, словно подчинившись словам Ника.
Макс, молча стоявший на сцене с полуоткрытым ртом, свесив руки вдоль туловища, смотрел прямо на Кэсси.
Ник продолжал усмирять огонь, подчиняя его своей воле. В рассеивающемся черном дыму Кэсси увидела катающиеся по полу, кашляющие или лежащие без сознания тела. Она бросилась к Максу, но ее отвлек низкий гул и последовавший за ним громкий треск.
Она остановилась.
Потолок над головой стал разламываться на куски и рушиться вниз рядом с ней, сначала медленно, а затем быстрой лавиной из штукатурки и треснувших деревянных балок.
Кэсси прикрыла голову руками и обернулась как раз в тот момент, когда Ника сбили с ног падающие обломки. Макс также был полностью засыпан обломками. Оба не издавали ни звука.
Кэсси подняла глаза, рассчитывая увидеть голубое небо вместо потолка, но взгляд ее уперся в Адама, Диану, Фэй и остальных друзей, паривших в воздухе. Они в безопасности зависли среди стропил.
Кэсси закрыла глаза, выровняла дыхание и, обратившись к темной точке, обосновавшейся в ней, старалась подобрать в уме подходящее заклинание. По внезапному приливу тепла, идущему изнутри, и зловещему чувству, поднимавшемуся из самых глубин, она узнала свою темную магию — единственную магию, которая могла победить предков. Кэсси дала ей завладеть собой и сразу получила заклинание: «Каденс обрута, консургет».
Слова извергались изо рта, как рвота: «Каденс обрута консургет!»
Кэсси воздела руки, и упавшие обломки поднялись. «Консургет!»— выкрикнула она.
Все обломки балок и брусьев, пласты штукатурки, листы фанеры и металлической арматуры, которые обрушились подобно камнепаду рядом с Кэсси, оторвались от пола, взлетели и заняли свое место на потолке. Ее друзьям пришлось увертываться от встречной волны строительных обломков, летевших в них, как стрелы.
«Дуратус!»— крикнула Кэсси, и друзья не могли пошевелиться. Их так быстро засыпал поднимающийся вверх строительный мусор, что они оказались прижатыми к потолку этой смесью.
Ник выбрался из-под кучи мусора, протирая глаза от штуратурки и золы.
— Помоги Максу, — сказала Кэсси и увидела Макса, который уже встал на ноги, стряхивая белую пыль и мусор с одежды.
Его лицо было в ушибах, из губы сочилась кровь, но он был цел и практически невредим.
Ник потрогал напухающий синяк над бровью.
— Как думаешь, надолго они зависли там? — спросил он.
Где-то вдали от школы с улицы донесся звук приближающейся сирены.
— Достаточно, чтобы нам успеть уйти, — ответила Кэсси и повернулась к Максу.
— Говоришь, нам разрешили поработать над изгоняющим заклинанием?
— Я сказал, что давно пора, — сказал Макс, направляясь к выходу из разрушенного зала.
10
Положив ободранные локти на стол, Макс наклонился над Книгой Теней Черного Джона, пытаясь найти в ней нужное заклинание. Он и Ник вернулись из школы с разбитыми губами и синяками, багровеющими на лицах, но ни один не жаловался — это были крепкие ребята.
Макс обратил внимание на треугольник странной формы.
— Это — трискелион в круге, где-то я уже видел этот символ.
Ник и Кэсси пришли к Максу, чтобы вместе посидеть над Книгой Теней. Они заперлись в его комнате и приступили к изучению книги. На мгновенье Кэсси отвлеклась от символа и посмотрела на Макса, вытаскивавшего из-под кровати несколько картонных коробок. Кэсси обратила внимание, что под кроватью стоит много коробок, и успела разглядеть, что в одной, ближней к краю кровати, навалены старые карты, пожелтевшие бумаги, монеты, амулеты. Одна коробка была набита дневниками в кожаных переплетах. Именно в ней Макс начал рыться и вытащил какую-то старую книгу.
— Это твоя Книга Теней? — поинтересовался Ник.
— Типа того, наша версия. Некоторые мысли охотников.
Книга была аккуратно перевязана бечевкой, и когда Макс развязал ее, с корешка посыпалась пыль. По манере записей и заметок на страницах книги Кэсси предположила, что ее держало в руках не одно поколение охотников.
Спустя некоторое время Макс нашел то, что искал.
— Вот, — сказал он.
Ник взял книгу из рук Макса.
— Глазам не верю, тот же треугольник.
Он положил обе книга рядом. Треугольники были точной копией друг друга.
— Мои предки применяли экзорцизм в борьбе с ведьмами. На этой странице написано, как они это делали.
Взглянув на текст, указанный Максом, Кэсси увидела, что он частично написан по-латыни. Остальной текст был написан на языке, который она не смогла определить.
— И хотя это не помогало, — продолжил Макс, — они знали, что такой символ существует.
— Получается, что на этой странице книги моего отца должна находиться информация об экзорцизме. — До Кэсси наконец дошло, о чем хочет сказать Макс. — Иначе зачем он здесь нарисован?
— В самую точку. Сейчас начну расшифровывать. Похоже, мы на правильном пути. Надо сосредоточиться именно на этом разделе книги твоего отца, потому что в нем как раз может содержаться изгоняющее заклинание.
Сердце Кэсси забилось так часто, как будто ее внезапно разбудили.
— Знаешь, а ведь ты молодец!
Макс отвел взгляд.
— Я делаю, что должен, чтобы не пострадало еще больше людей.
— Правильно, — одобрил Ник, для которого Макс открылся с неожиданной стороны, и по-братски хлопнул его по спине.
Кэсси скопировала треугольник из отцовской книги на чистый лист бумаги. Пусть книга так и остается на хранении у Макса, а она будет работать с копией. Сложив листы, она засунула их глубоко на дно сумки.
— Это самое хорошее из того, что произошло за весь день, — сказала она.
— Хорошее? — Макс покосился на нее и слегка улыбнулся. — Более чем, если вспомнить, какой сегодня был день.
— Это уж точно, — ответила Кэсси и засмеялась.
* * *С чувством исполненного долга Ник и Кэсси подошли к ее дому. Каждый нес по бумажному коричневому пакету из бакалейного магазина, где они накупили мороженого, картофельных чипсов и прочих вкусняшек, чтобы им было чем подкрепляться вечером, работая над расшифровкой заклинания. Кэсси услышала какой-то хруст под ногами.
— Битое стекло, — определил Ник, — это может значить только одно.
