(не)любимая жена генерала драконов - Анастасия Марс
- А ты куда? – строго окликнул генерал Сару, которая, несмотря на полученные раны от осколков, решила последовать примеру остальных.
- Выполнять свои обязанности, - невозмутимо отозвалась женщина.
- В таком состоянии? – Феликс недовольно сузил глаза. – Не дури голову, на ногах еле стоишь. Твой приказ – восстановиться. И не спорь.
- Как прикажете, мой господин.
Сара ушла, а взгляд генерала скользнул по моему мокрому платью и остановился на подоле. На том самом месте, от которого я оторвала кусок ткани, чтобы помочь Саре. На одно мгновение мне показалось, что в зеленых глазах жениха промелькнуло не то одобрение, не то благодарность. Или вообще какое-то другое чувство, так сразу не разобрать.
- Вам нужно переодеться в сухое, - сказал Феликс неожиданно мягко.
- У меня нет другого платья, - произнесла я чистую правду, почему-то смущенная его теплым взглядом.
- Тогда придется позаимствовать одежду Сары. Возможно она будет вам немного велика, но это лучше, чем замерзнуть и подхватить лихорадку. И ни слова о приличиях. Здесь не действуют эти правила, - предупредил он мое возражение.
- Как прикажете, мой генерал, - добродушно усмехнулась я.
Вообще-то я и не собиралась спорить. В том, чтобы ходить в тяжелом мокром платье, было мало удовольствия.
Феликс иронично выгнул бровь.
- Кажется, я догадываюсь о причинах шторма.
Я вопросительно посмотрела на драконида.
- Вы вдруг стали послушной.
- В каюте вы довольно четко донесли до меня свою позицию касательно подчинения во время того, как…, - я многозначительно помедлила и выразительно вскинула бровь, намекая на особые обстоятельства, когда состоялся тот разговор.
- И вы поняли с первого раза? – Феликс скривился в ехидной ухмылке, однако от меня не укрылось как его взгляд жадно скользнул по моей фигуре.
Я невольно облизнула пересохшие губы и порадовалась, что влажная от воды вуаль скрыла этот жест от внимательного взгляда генерала.
- Я очень понятливая, когда мне это удобно, - не удержалась от взаимной колкости.
А может я просто подсознательно нарывалась на еще одно «объяснение»? Откуда-то во мне взыграло желание «повилять хвостом».
- В мире не существует мужчины, которому бы я подчинилась по своей воле, - добавила я с вызовом.
Генерал шагнул ко мне вплотную и, наклонившись к самому лицу, произнес низким властным голосом:
- Я существую, моя принцесса.
От тона, каким была произнесена эта фраза, и от близости Феликса, мне стало жарко. Еще немного и отпадет надобность переодевать мокрое платье.
Драконид некоторое время изучал мое лицо, а затем отпустил.
Остаток плавания не запомнился ничем необычным. Я ела, спала и прогуливалась по палубе в тех местах, где мне было разрешено.
А спустя два дня на горизонте показалась земля драконидов.
26
Я волновалась. Близился час, когда генерал должен был стать моим мужем, но за эти два дня мы не обмолвились и словом.
Тогда на палубе после шторма состоялся наш последний разговор. Вслед за тем, мой жених больше не изъявлял желания побеседовать со мной лично. Лишь иногда справлялся о моих делах через Сару, которая временно стала моей служанкой. Или, вернее сказать, спутницей.
Уверена, назови я ее служанкой в лицо, Сара не преминула бы высказать мне несколько ласковых. За это плавание у нас с ней сложились своеобразные приятельские отношения. Близкими подружками, делящимися всеми секретами, мы, разумеется, не стали. Не тот характер у обеих.
Однако, я чувствовала в Саре свою родственную душу. И наше общение в основном состояло из острот, ехидных замечаний и насмешек друг на другом. Что вполне себе устраивало нас обеих. Я видела, что Саре доставляет удовольствие обмениваться взаимными колкостями. Да и мне в такой компании было легче переносить путешествие.
Я знала, что Феликс, хоть и держался в стороне, наблюдал за мной. Порой, прогуливаясь по палубе, я чувствовала его пронизывающий взгляд, сверлящий мой затылок. Бывало, краем глаза замечала, как генерал смотрел в мою сторону.
Однако я сама ни разу не оборачивалась и не пыталась искать его фигуру. Не пыталась поймать его взгляд. Все же благородной шахрийской принцессе не пристало играть в гляделки с мужчиной. Пусть даже с женихом.
Так что, как истинная женщина, я делала вид, что ничего не замечала. И вообще не была заинтересована в генерале.
За час до прибытия в порт, я отправилась переодеться в свое единственное платье. После шторма его оставили сушиться на палубе. К сожалению, на следующее день солнце палило немилосердно. Платье конечно высохло, но ткань сильно полиняла. А если учесть, что платье было полностью вымочено в морской соленой воде, то вид у моего наряда был весьма плачевный.
Но других вариантов у меня не было. Шахрийская принцесса не ступит на земли драконидов в одежде чужеземцев. Так что оставалось только надеть этот ужас и нести его с достоинством.
Благо, на причале для меня подготовили паланкин, в котором можно было спрятать ничтожный вид одежды. Пусть шторы и были прозрачными, все же их плотности было достаточно для некоторой маскировки.
Вот только, как оказалось впоследствии, лучше бы я шла пешком или меня везли на коне. В этом случае я бы привлекла куда меньше внимания. И, вероятно, меньше оскорблений.
Когда вся процессия генерала появилась на улицах морского городка, мой паланкин тут же попал в центр внимания горожан. Если Феликса, идущего в самом начале вереницы, встречали с почестями и низкими поклонами, то, в тот момент, когда людям попадался на глаза паланкин с шахрийской женщиной, радостные вскрики превращались в злобные шепотки.
Очевидно, простой народ был не в курсе договоренностей своих правителей, и принял меня за какую-нибудь пленницу.
Кто-то из горожан просто кривился, кто-то плевал себе под ноги. Но один из мужчин отличился, бросив в паланкин кусок навоза.
27
Навоз был свежим.
Это я поняла, когда долетевший до моего паланкина кусок плюхнулся с омерзительным шлепком и разлетелся в стороны, запачкав не только шторы, но и подол моего несчастного платья.
Ну вот, а я думала, что наряд былужебезнадежно испорченным, но оказалось еще было куда стремиться. Теперь путь моего платья лежал только на помойку. Даже на тряпки не сгодится.
Я не успела и вскрикнуть от неожиданности, когда раздался звук извлекаемых из ножен мечей, а к шее смельчака в тот же миг было приставлено не меньше четырех клинков. Один из которых
