Бунтарь Гейдж - Элисса Эббот
— Хороший выстрел, — говорит он. — Ты можешь вернуть мне пистолет.
Я понимаю, что все еще крепко сжимаю его и возвращаю ему, руки слегка дрожат.
Пистолет кашляет смешным металлическим голосом.
— Я думала, она собирается задушить меня до смерти.
Гейдж вздыхает.
— Я уже говорил тебе. Ты не живая. Ты не можешь дышать. Тебе не обязательно есть. — Гейдж понижает голос, — и я не говорил, что ты великолепна.
— Сказал, — говорит пистолет. — Когда он впервые увидел меня. Это была любовь с первого взгляда.
— Я не знал, что она может говорить, — объясняет Гейдж. — Это была просто фигура речи.
— Вы двое хуже, чем супружеская пара.
Гейдж ухмыляется, показывая белые точки своих клыков. Я натягиваю свободную прядь волос, желая, чтобы у меня была расческа. Представляю, как должна выглядеть моя прическа после этой скоростной погони. Он тянется ко мне и заправляет прядь за ухо. Я чувствую, как мои брови опускаются в возмущении, что он думает, что может просто прикоснуться ко мне, когда пожелает.
Мы стоим на травянистом холме, омываемом жарой магмы, и я не могу не желать потерять себя в этот момент. Он опасен, страшен и отчасти придурок, но это еще не все. Я видела это сейчас в маленьких жестах, его спасении меня, нежном способе, которым он просто уложил мои волосы за ухо. И Боже, это было бы намного проще, если бы он не был таким сексуальным. Как будто мои глаза сражаются против меня, постоянно следуя вниз по его рифленому торсу и по его мощным ногам и тому, как броня обнимает его… нет. Не помогает, Ария.
Я мысленно трясу головой, пытаясь прояснить свои мысли, но они возвращаются к маме. Надеюсь, что доктор Примус даст ей достаточно одеял, потому что знаю, что сейчас худшие холодные периоды ночью, и они могут вызвать приступы кашля. Смутное чувство острых ощущений и волнения, все еще просачивающееся через меня, заставляет меня чувствовать боль в животе. Что бы она подумала, если бы знала?
Гейдж смотрит на меня собственнически как будто я какой-то приз, который он выиграл и планирует выставить на показ. Он тянется, чтобы погладить мою щеку, и я отступаю назад.
Он хмурится.
— Я не буду кусаться. Если только ты этого не захочешь.
Опять эта ухмылка. Я кусаю губу и заставляю себя остановиться. Он меня укусит? Почему это на самом деле звучит привлекательно для меня. Что со мной не так? Нет. Ни один инопланетянин не укусит. Никакого плохого парня. Раз и навсегда, я положу этому конец.
— Просто отведи меня в безопасное место, — говорю я.
— В стене дыра, — говорит Гейдж. — Несколько, на самом деле. О, и я обрушил часть пола после того, как ты ушла.
— Ох, надо еще найти Давосо, Тора и Велакса?
Гейдж сжимает губы.
— Они нам не нужны.
— У них есть информация о том, где Гай попытается украсть артефакт. Без них, мы просто блуждаем в темноте. Мне нужно успешно завершить эту миссию.
— Ты все еще заботишься о миссии? Те два Примуса там сзади — наемники. Нанять хотя бы одного стоит дороже, чем ты думаешь. Поверь мне, я знаю.
— Наемники?
— Да, видишь это? — Спрашивает он, как его нано броня открывают его торс.
Странная татуировка тянется через его… о. Я понимаю, что смотрю на его совершенно идеальный пресс и на то, как его мышцы в виде V тянутся к его паху. Я следую по пути его косых мышц, прежде чем они скрываются за его поясом. Не могу оторваться.
— Да, — говорю я. — Я вижу, что все в порядке.
Когда поднимаю глаза, мои щеки красные, и Гейдж снова ухмыляется. Разве у него нет другого выражения лица, кроме этой глупой, сексуальной озорной ухмылки?
К счастью, его броня снова покрывает его грудь.
— Это знак наемника. Мы проданы тому, кто больше заплатит. — Дерзость начинает исчезать с его лица, когда он говорит, заменяясь чем-то далеким и задумчивым. — Независимо от того, чего мы хотим. Если они скажут убить, мы убьем. Они говорят уничтожить, мы уничтожаем. — Он откашлялся, видимо, понимая, что говорит мне больше, чем хотел. — В любом случае. Дело в том, что это плохие новости. Обычно одного наемника достаточно, чтобы свергнуть небольшую армию. За тобой послали двух.
— Я думаю, что один мертв, — говорю я.
Он качает головой.
— Я бы не был в этом уверен. Рамона наносит настоящий удар, но это была Зенолитианская броня — немного медленная для маневра и имеет дерьмовую пропускную способность, но она так же сильна, как и броня.
— Спасибо, — говорит Рамона.
Гейдж запихивает ее в отсек на своей броне, игнорируя гневные протесты.
— Ты собираешься защитить меня от них? — Спрашиваю я. Хочу ли дистанцироваться от него или нет, факт остается фактом, что я никогда не встречала никого более компетентного, чем он, и если собираюсь выжить достаточно долго, чтобы заработать кредиты для мамы, то нуждаюсь в нем, рядом со мной. Только не со мной.
Мой вопрос, кажется, как-то раздул его эго, и он серьезно кивает.
— Они могут отправить всю команду наемников, если они хотят, но им придется пройти через меня. — Он понижает свой голос и наклоняется немного ближе, встречая мой взгляд. — Я защищу тебя.
Я думаю, что он собирается поцеловать меня, и понимаю, что у меня нет сил, чтобы остановить его на этот раз, но он смотрит в сторону, глаза становятся еще более отдаленными.
— Давай найдем Давосо и этих идиотов, — Гейдж говорит, наконец.
Я киваюне зная, что чувствую. В чем-то он кажется непроницаемым, уверенным и самоуверенным. Но чем больше с ним разговариваю, тем больше понимаю, что есть небольшая его часть, которая нуждается во мне так же, как я нуждаюсь в нем. Что-то внутри него сломалось, и ему плохо. Интересно, смогу ли я пробраться сквозь толстую оболочку, которую он сам себе ставит, и помочь ему исцелиться. И вот я снова туда иду, уже проскальзывая в своем решении держать дистанцию. Это будет непросто сделать.
Мы едем обратно в город, используя альтернативный маршрут, часто останавливаясь, чтобы Гейдж проверил несколько дисплеев и показаний. Мне неприятно это признавать, но
