Скиталец - Тиффани Робертс
Женщина, стоявшая на четвереньках в канаве, склонила голову. Ее плечи дрожали, и промокшие тряпки, обернутые вокруг нее, свисали в неуклонно поднимающуюся воду. У него не было причин подойти к ней. Ей не нужна была его торговля, не нужна была его помощь, казалось, она не хотела иметь ничего общего с такими, как он.
Но эмоция в ее позе запустила скрытые процессы внутри него. Он покинул свое укрытие и побежал к ней трусцой. Вскоре дорога будет полностью затоплена. Здесь она не была в безопасности, как и он сам.
Повязка на ее голове была сбита набок, и из-под нее выбилось несколько растрепанных прядей волос. Обломки, скопившиеся в ливневой канализации перед ней, действовали как небольшая плотина, создавая вокруг нее растущую лужу; она, казалось, этого не замечала.
Ронин остановился позади женщины. Она не двигалась, только медленно, неуверенно поднимались и опускались ее плечи. Ее тихие рыдания были едва слышны из-за шторма.
— Ты в порядке? — спросил он. Для людей было нормально плакать, не так ли? Особенно после такого падения, как у нее?
Женщина напряглась, подняла голову и посмотрела через плечо. Ее покрасневшие глаза встретились с его оптическими прицелами. Она повернулась к нему с удивительной скоростью, отталкиваясь руками и ногами. Ее юбка задралась между бедер, ткань поплыла по мутному течению, открывая бледные, стройные ноги.
Она вытащила нож из-за бедра и ткнула им в воздух между ними.
— Ты!
— Был таким всегда, сколько я себя помню.
— Почему ты преследуешь меня? — свободной рукой она вытерла влагу с лица, когда встала. Она держала нож поднятым, как будто это было то, что удерживало Ронина на расстоянии.
— Я скиталец по Пыли. Мои дела часто заставляют меня уходить из города.
— Это не та Пыль.
— Нет. Но все дороги ведут к ней, — он чуть не сказал больше, но хотел успокоить ее. Разговоры о смерти не помогли бы.
— Тогда уходи, — сказала она, махнув ножом в сторону юга.
Ронин наклонил голову, изучая ее. Тон женщины был твердым, голос сильным, но глаза покраснели, кожа вокруг них слегка припухла. Она сжала губы, но это не скрыло их дрожи. Ее хватка на оружии была такой, что побелели костяшки пальцев.
— Ты в порядке? — снова спросил он, меняя модуляцию своего голоса на более мягкий тон.
— Со мной все будет в порядке, когда ты уйдешь, — она сделала один шаг назад. Вода струилась вокруг ее лодыжек, как речные пороги. Шайенн был местом, где мучила жажда, но он редко мог выдержать что-то большее, чем моросящий дождь.
Он поднял взгляд на одну из ее обнаженных ног. На колене виднелась царапина. Скорее всего, поверхностная рана, но органические вещества восприимчивы ко многим болезням и инфекциям, которые могут оказаться смертельными.
— У тебя идет кровь, — сказал он.
— Я. Буду. В порядке.
Ронин нахмурился. За время своего существования он видел немало крови. Причин для беспокойства по поводу ее крови у него не было, но мысль о том, что ей больно, не давала покоя.
— Я могу перевязать твою рану.
— Какого черта тебе от меня нужно? — потребовала она, срывая голос на более повышенный тон.
Чего он хотел? Почему он вошел в человеческое поселение с первыми лучами рассвета и последовал за этой женщиной сюда, только чтобы наблюдать за ней из укрытия? Зачем, в конце концов, приблизился к ней?
За всем, что он делал или чувствовал по отношению к этой женщине, не было никакой логики.
Медленно двигаясь, он сбросил с плеч рюкзак и поставил его перед собой. Женщина сделала еще один осторожный шаг назад, когда он расстегнул клапан. Протянув голую металлическую руку — ее глаза опустились на нее и расширились — он вытащил сверток, который купил у торговца продуктов.
Ее настороженный взгляд метался между его лицом и завернутым в бумагу предметом в его руке. Ронин протянул ей руку. Она смотрела, не подходя ближе. Дождь громко барабанил по бумаге.
— Если ты колеблешься, потому что ничего не дается даром, я выторгую у тебя это.
— Я-я же говорила тебе, я не торгую с ботами, — ее нижняя губа задрожала.
Ронин закинул рюкзак на плечо, чтобы освободить другую руку. Взяв уголок бумаги указательным и большим пальцами, он отогнул ее, давая ей возможность мельком увидеть пряное сушеное мясо внутри.
— У меня к тебе предложение, — сказал он, сворачивая газету. Он купил еду с несвойственной ему импульсивностью, но не думал, что это пропадет даром. — Эта еда в обмен на то, что ты выслушаешь.
— Я… — она уставилась на сверток, ее глаза заблестели.
— Просто послушай, что я хочу сказать, — он взглянул на темное небо и рукавом вытер воду со своей оптики. — После того, как мы вернемся в твой дом.
— Я не хо… — она захлопнула рот и опустила взгляд, нахмурив брови. Рука, державшая нож, опустилась. — Хорошо. Но я не обещаю ничего сверх этого.
Ронин кивнул.
— Я только прошу тебя выслушать и хорошенько подумать, — он засунул еду во внутренний карман своего пальто. Ее глаза следили за ним всю дорогу. — Я помогу тебе пробраться сквозь обломки, — он протянул ей раскрытую ладонь.
Она посмотрела на него с обидой на лице и прошла мимо него.
— Не нуждаюсь в твоей помощи, — пробормотала она.
Расправив плечи, она зашагала вперед, пробираясь сквозь воду теперь уже до середины голени. Когда она спотыкалась, то бешено размахивала руками, каким-то образом сохраняя равновесие. Ворча, она наклонилась, стянула один ботинок и отбросила его в сторону. Он со шлепком упал на берег.
Ронин нахмурился и осмотрел дорогу обратно к человеческому поселению. Камни, куски бетона и потрескавшийся асфальт волновали его меньше всего — поднимающаяся вода скрывала бесчисленные опасности. Деревянные щепки, ржавые гвозди и осколки битого стекла. Еще одна открытая рана, особенно в такой насыщенной пылью воде, была слишком большим риском.
— Будет безопаснее, если я понесу тебя.
— Черта с два ты это сделаешь, — она двигалась медленно, сосредоточив внимание перед собой, когда осторожно ставила босую ногу. — Ты же не собираешься…
Ронин сократил расстояние между ними в два шага, присел на корточки и завел предплечье ей под колени.
— Что, черт возьми, ты делаешь? Я сказала «нет»! — закричала она, когда он выпрямился и прижал ее к своей груди. Она извивалась и билась, пытаясь
