Лирелии – цветы заката - Екатерина Евгеньевна Алешина
Мне с детства твердили, что самое главное в браке знатных особ – взаимное уважение. Любовь? Это не главное. Династические браки заключаются не по любви. Когда речь идет о единении двух старинных могущественных родов, не время вспоминать о чувствах. Хотя мой отец никогда не выдал бы меня замуж за того, кто мне не люб. И все же так хотелось знать, что я не просто нравлюсь своему мужу. Услышать от него что-то большее. Как это, наверное, глупо, но в этот раз желания сердца не подчинялись голосу разума. Недаром, наверное, отец всегда говорит, что женщины любят ушами.
– Ты моя услада, Ингерд. Подарок судьбы. Мое бездонное море. Я в тебе утонул уже навсегда.
Сердце затрепетало, словно крылья птицы, летящей над пропастью.
– Я никогда тебя не предам, Эрик.
– Я это знаю, мой горный цветок. Сыграешь мне на тальхарпе? – спросил он с улыбкой. – Или, может, ты подаришь мне танец? Но не здесь. Дома. В нашей спальне, – и лукаво мне подмигнув, он поднял мой инструмент. – Идем домой, Ингерд. Расскажешь мне, как прошел твой день.
– Идем. Идем домой… Домой…
– Эй, Герда! Герда, проснись!
– Да ладно, устала моя птичка. Сейчас я ее на руки возьму. Прям как в детстве, – услышала я голос папы, что меня окончательно и разбудило.
– Не надо меня никуда нести! – буркнула я, оглянувшись вокруг себя.
В экипаже сидели папа, Свенельд и Эмилия.
– Я уже проснулась.
– Ты бормотала что-то во сне все время, – сказала Эмилия с нескрываемым любопытством.
– Да? И что я говорила?
– Никто не понял, – ответил мне Свенельд, открывая дверь экипажа и выходя наружу. – Только перед тем как проснуться, ты сказала: «Идем домой». Это все, что мы поняли.
Я попыталась вспомнить, что мне успело присниться за то время, что мы добирались от жандармского участка до дома, но не смогла. Вроде бы что-то снилось, но память упрямо прятала увиденное во сне.
– До вечера, Герда! – словно издалека, донесся до меня голос подруги. – Буду тебя ждать.
– Пока, пока! До вечера! – ответила я, помахав на прощание, и отправилась в дом.
– Боги милостивые! – воскликнула мама, едва мы показались на пороге. – Где вы пропадали все? Почему вы были в жандармском участке? Как вы там все разом оказались?
– Фрея, солнце мое, я тебе сейчас все непременно расскажу, – промолвил ей папа, на ходу целуя ее. – А Герде нужно сей же час отправиться спать. Она в экипаже уснула. Ребенок валится с ног.
– А Дарэн не счел нужным тебя проводить? – задала мама вопрос, внимательно ко мне присматриваясь.
– Ой, да ну его в пень трухлявый, болвана этого, – ответила я в сердцах, видя, как распахнулись в изумлении мамины глаза.
– Герда, девочка моя, что произошло? Я вообще ничего не понимаю! Он посмел тебя обидеть?
– Иди отдыхай, – кинул мне на ходу брат, уводя маму под руку в гостиную. – Я тебе сейчас, мама, все-все расскажу.
– Спасибо тебе, Свен. Что б я без тебя делала, – в шутку поблагодарив брата, я отправилась в свою комнату.
– Пресвятые помидоры, неужели ты дома! – завопила Бастет, кинувшись ко мне на руки. – Я думала, что состарюсь, как обыкновенная смертная кошка, пока ты домой вернешься.
– Бась, я безумно спать хочу, – попыталась возразить своей питомице.
– Ты собираешься лечь одетой и в косметике?
– Нет, конечно. Ты же знаешь, я никогда так не делаю.
– Ну вот, пока ты будешь готовиться ко сну, поведаешь мне, хотя бы вкратце, каким образом твой поход на свадьбу закончился жандармерией. А еще ты собиралась писать письмо, не забыла?
– Тьфу, демонова задница этот Дарэн! Еще же письмо! – выругалась я, садясь за письменный стол. – Не буду откладывать это дело в долгий ящик. В общем, Бася, все это кино началось со свадебной церемонии…
Уже лежа под теплым одеялом, я неторопливо гладила черный лоснящийся бок своей кошки, ощущая, как сознание снова уплывает в страну снов.
– Ну что я тебе скажу, моя дорогая, – тихо промолвила она почти у самого моего уха. – Все, что ни происходит, все к лучшему. Представь, что до того, как встретить свою половинку, ты должна не раз ошибиться в выборе. И теперь, совершив ошибку, ты еще на один шаг стала ближе к своей судьбе.
– Мне нравится твоя мысль, – призналась я своей питомице. – Я так тебя люблю, Баська. Ты всегда умела меня успокоить.
– А я тебя люблю, – мурлыкнула она, придвинувшись ближе ко мне. – Спи давай. Тебе сегодня вечером еще на девичник идти, и желательно в хорошем настроении. Поскорее засыпай, и пусть тебе приснится прекрасный принц.
– Очень смешно.
– Я серьезно. Извини, но те парни, что у тебя были, далеко не принцы. И это я не о происхождении.
Тишину комнаты и мурчание кошки под боком постепенно сменили шум голосов и громкая музыка. Звучание инструментов казалось таким знакомым и в то же время непривычным, словно я слышала что-то давно мною забытое.
Я оказалась в огромном зале, полном света и людей, сидевших за длинными, богато накрытыми столами. Пиршество было в самом разгаре – смех и веселье лились рекой вместе с вином и элем. Те, кому надоело сидеть и набивать животы, лихо отплясывали около помоста, где играли музыканты.
Желая отдохнуть от танцев, я вернулась на свое место за столом, заметив заинтересованный взгляд сына ярла Харальда Хладнокровного. Его звали Эрик. Усадьба его отца находилась по соседству с нашей. В последний раз я видела его больше трех лет назад, но тогда он никак меня не привлек, потому что я была еще далека от мыслей о мужчинах. Сейчас же слова наших отцов, брошенные вроде как в шутку, о возможном когда-то браке детей ради скрепления уз наших семей, уже не казались мне несерьезными. С некоторых пор отец то и дело упоминал, что я вошла в брачные лета.
Украдкой я бросила взгляд в сторону Эрика. Стоило признать, что он не только прославился как искусный воин, мореплаватель и переговорщик, но был еще и очень красив. Высокий, широкоплечий, с сильными крепкими руками и благородным мужественным слегка загорелым лицом, не тронутым боевыми шрамами. Орлиный нос, четко очерченный подбородок, острый взгляд. Длинные светло-русые волосы ниже лопаток с прядями у лица, заплетенными в две тонкие косы. Он сидел за соседним столом почти напротив меня. Такой видный мужчина всегда привлекает к себе внимание, пусть даже невольно, и он это наверняка понимает. Вероятно, что если он и посмотрел на меня, то случайно.
«Здесь много незамужних девушек, он может наблюдать не только за мной. Или вовсе не за мной. Свадебный пир – прекрасный повод для того, чтобы среди гостей присмотреть себе невесту», – подумала я про себя. Но ошиблась. Совсем скоро стало ясно, что Эрик смотрел именно в мою сторону.
Кровь прилила к щекам, и сердце, едва успокоившись после танцев, вновь забилось, как раненая птица. Снова ощутив нутром его пристальный взгляд, я притворилась, что наблюдаю за игрой музыкантов. Все это время Эрик смотрел на меня не отрываясь, словно его совершенно не заботили ни танцы, ни еда, ни собеседники. Пригубив вино из кубка, он загадочно улыбнулся лишь одними уголками губ, продолжая наблюдать за мной. Его серо-голубые глаза напоминали мне озерный лед, только вот от его взгляда меня кидало не в холод, а в жар. Сердце мое, казалось, сейчас сойдет с ума в бешеной скачке. Стараясь унять дрожащие пальцы, я теребила косу с вплетенной в нее ярко-синей лентой.
Да что это я робею перед его взором, словно рабыня какая-то! Что же это нашло на меня? Это не я! Неужели он думает, что если знатен и красив, то может легко играть девичьими чувствами? Как бы не так! Руки от волнения сжали льняную салфетку на коленях, но я не желала выдавать себя. Медленный вдох и быстрый выдох. И я гордо, без стеснения, встретила его взгляд, от которого внутри меня словно все перевернулось.
