Подработка на том свете - Татьяна Геннадьевна Абалова
– Да что вы все время меня кому–то сватаете? – возмутилась я, выбираясь из кольца ее рук.
– Так срок любви пришел, – пропела она. И понизив голос, добавила. – От нее не уйти.
– Как на кладбище? – попыталась я увести разговор в сторону. – Все спокойненько?
– Благостно, – Мария вздохнула и села рядом. – Там, дальше, есть грот. Местами совсем разрушенный. Но я хожу в него. Трогаю скульптуры, рассматриваю их. Чудные! И все печальные. Сходим как–нибудь вместе?
– Обязательно, – я потрогала венок на голове, но Маша остановила меня, не разрешила снять.
– Брошка Лидии, – она ткнула пальцем в приколотую к свитеру вещицу.
– Теперь моя, – я мягко улыбнулась поварихе. Здесь, вне кухни, без фартука и косынки, она казалась такой молодой. Живой. – Вы случайно не знаете, почему администратор должен носить ее?
Я сделала вид, что мне не объяснили значения броши. Хотела проверить слова Ви и Лидии. Поймала же я несоответствие объяснений фактам.
– Это чтобы ты не убежала.
Простодушие – главная черта стряпухи, это я уже поняла.
– Они не отпустят меня? – я уже представила, что бегу по лесу, но вдруг натыкаюсь на стеклянную стену, не позволяющую выбраться дальше автобусной остановки. Или за мной гонится толпа привидений и возвращает в дом под белы рученьки.
– Нет, – Мария взялась переплетать косу. – Они будут знать, где ты находишься. Всегда будут знать. Куда бы ты не спряталась.
– Понятно, – я вздохнула. Вот так новость! Выходит, на меня насадили «жучок»? Следить, значит, будут? – Еще я хотела бы понять, почему не сразу увидела всех обитателей дома, а только после того, как на меня надели брошь? Я запомнила вас, Мария, вы стояла совсем близко к стойке администратора.
– Я подслушивала, – хихикнула повариха. Ее щечки залились румянцем.
– Ну так почему я не видела всех вас с самого начала?
– Просто дом к тебе присматривался. А когда новая хозяйка пришлась ему по душе, показал своих обитателей, – Маша ловко заколола косу на затылке. Сняв с шеи платок, встряхнула его и повязала на голове. – Как говорят господа, он сам понимает, когда новый работник готов принять его естество. А еще говорят, хозяйка и Ви вдыхают в него жизнь. Без вас дом начинает хиреть, а мы болеть. Потому–то вам нельзя надолго из него отлучаться.
Ах, так из дома отлучаться все–таки можно, главное, вовремя вернуться! Я едва не подпрыгнула на диване от негодования. Ох уж этот Ви! Пусть он не врет, но основательно не договаривает. Упомянул, что дом живой, но не рассказал, что разумный.
Я осторожно огляделась.
– Теперь буду чувствовать себя не в своей тарелке. Жучок на кофте, следящий дом. Как жить под постоянным наблюдением? Только не говорите, что я со временем привыкну. Уже наслышана.
– Давай, Шапочка, на «ты». Непривычная я, чтобы барышни мне выкали. Да и годами мы недалеко друг от друга ушли. Я всего–то на сто лет тебя старше. А вопросы «как да почему» не задавай. Все пустое. Главное, что ты жива.
– Нет, я все–таки спрошу. Еще один. Чтобы я мертвую Лидию с порога увидела, тоже дом захотел? Одних он показывает, а других нет? А вдруг сейчас рядом со мной еще кто–то стоит, а я ни сном, ни духом? – я боязливо обернулась.
Мария рассмеялась.
– Нет здесь больше никого. Только Ви на лестнице застыл.
– Подслушивает?! – я вскочила с места.
– Нет. В раздумьях, – успокоила меня повариха. Я выдохнула и села назад. – А вот про Лидию я тебе так скажу. Она думала, что жива, пока Ви не поцеловал ее в лоб. Она была как тот солдат, которого смертельно ранили, но он продолжал бежать в атаку, не зная, что ему пришел конец. Я сама такое видела, когда попросила Радиса показать, как погиб мой Вася.
История мужа Марии натолкнула меня на мысль, что я тоже смогу выяснить, как умерла моя мама. В ее смерти я была уверена, иначе она обязательно вернулась бы за мной.
Глава 6
Повариха оказалась весьма ценным кадром. Она многое знала и могла объяснить. Поэтому я вновь вернулась к вопросу о Лидии. Момент поцелуя старушки намертво запечатлелся в моей памяти. Я тогда впервые поняла, что байкер не человек. И Лидия после его объятий слишком резко изменилась. Ее губы побелели, а очки, с которыми она не расставалась, сделались ненужными. Она даже не стала собирать растрепавшиеся волосы, хотя до этого тщательно прихорашивалась и красила губы.
– А как с помощью Ви можно узнать, умер ты или нет? Нет, с ним самим все понятно, а вот как догадалась Лидия?
– Поцелуй Ви живых опаляет жаром, а мертвые ничего не чувствуют, – повариха нашла пятно от травы на юбке и поскребла его ногтем. – Лидия сразу смекнула, что жизни в ней больше нет. Я как–то рассказывала ей, что можно по поцелую Ви узнать, на том ты свете или еще на этом.
– А тебе откуда известно? – я сощурила глаза. Ох уж этот Ви. Понятно почему ему не нужна женщина. Он поцелуями недостающие эмоции добирает. – Тоже рыжий детина целовал?
– Нет, зачем? – пожала плечами Мария. – Я мертвая уже давно. Просто видела, как удивилась женщина, которая совсем недавно была живой. Она спросила Ви, почему его поцелуи ее больше не греют, а он заплакал… – повариха перестала тереть пятно и скосила на меня глаза. Она явно прикусила себе язык, потому как вдруг засобиралась. – Ой, что–то засиделись мы, а мне пора!
– Постой, мы еще не договорили. Что за женщина? – я поймала Машу за руку, чтобы вернуть, но та вытащила пальцы из моего захвата.
– Не могу, Шапочка, работы много. Скоро братья заявятся, а у меня ничего не приготовлено.
И убежала.
Я осталась на месте. Мне было о чем подумать.
В этом доме умер администратор. Это очевидно. Кто еще мог чувствовать горячие поцелуи Ви, а потом обнаружить, что они сделались холодными? Только живой человек. А кроме Ви и администратора живых в доме никого нет. И Маша сорвалась слишком уж поспешно.
Додумать до
