Мечты о полете - Келли Сент-Клэр
Я игнорирую его, вступив в войну характеров с Алзоной.
— Слушай, маленькая сучка. Ты знаешь, каков уговор. Ты делаешь, что я скажу, когда я скажу, или ты вылетаешь на своей хорошенькой маленькой заднице. Или, что более вероятно, на спине, потому что это единственное будущее для тебя за пределами моих казарм, — говорит Алзона, её голос повышается.
Обычно, я понимаю её мотивацию. Она женщина в мире, где доминируют мужчины, и в самой опасной сфере, которую я знаю. Но сейчас? Её слова приводят меня в ярость.
Я сохраняю спокойное выражение лица, подражая Королю Джовану.
— Именно в это ты меня превратишь, заставив надеть это.
Я удерживаю её взгляд. Я знаю себе цену. Она не может позволить себе потерять меня.
Она фыркает.
— Ты ещё и половины не видела, девчушка, — она говорит жёстким голосом, добавляя фразочки Льда. — Надевай это или выметайся.
Я встаю и кладу «одеяние» на стол. Жаль, что до этого дошло. Я, правда, не знаю, куда мне идти. По крайней мере, у меня теперь есть немного уличной сноровки.
— Мне жаль, что ты потратила свои монеты на это, Алзона. Я также хотела бы поблагодарить тебя за то, что ты приняла меня, хотя, как ты однажды сказала, ты сделала это не по доброте душевной, — я оглядываюсь на остальных. — Было очень приятно познакомиться и драться со всеми вами.
— Куда ты отправишься? — спрашивает Осколок, нахмурив брови.
Я подмигиваю ему.
— Тебе лучше не знать. Ты всё равно не сможешь последовать туда за мной.
Осколок вскидывает брови. Вероятно, он понимает, что это означает «я не знаю». Лавина кладёт тяжёлую руку на моё плечо. Я оборачиваюсь и обнимаю его. Я киваю Вьюге, стукаю Льда в плечо и внутренне улыбаюсь, быстро целуя Шквала в щеку. Его лицо вспыхивает румянцем. Наконец-то я поняла, в чём его проблема.
— А я получу один? — я слышу крик Греха.
Я поднимаю свой мешок, разворачиваюсь и шагаю к выходу.
— Она, блять, серьёзно? — слышу я позади себя.
— Ага, ты крупно облажалась, Алзона. Ты только что потеряла своего лучшего бойца, — говорит Осколок.
— Нет, не потеряла. Ты — мой лучший боец.
— Может быть, ещё неделю. Скоро она меня обгонит.
— Почему бы ей, чёрт возьми, просто не надеть это?
— Не имеет значения, не так ли? Она ушла, — говорит он.
И я почти ушла. Я даже дохожу до наружных ворот.
— Постой! — раздаётся голос позади меня.
Я поворачиваюсь, скрестив руки от холода Шестого Сектора. Сильный ветер подхватывает мою косу и развевает её. Мне повезло, что мы находимся только на краю этого Сектора, иначе я не смогла бы уйти ночью. Я выжила в ямах, только чтобы умереть от холода.
— Что? — я делаю свой голос злее, чем есть на самом деле.
Я уже знаю, что победила. Я не хвастаюсь этим. Наверное, ей и так тяжело бегать за мной. Она не хочет терпеть моё поведение в дополнение к нашей ссоре.
— Тебе не обязательно надевать эту чёртову одежду. Но ты совершаешь ошибку. Если привлечь толпу на свою сторону, можно выиграть любой бой. Люди болеют за Убийцу, потому что ненавидят его. Они болеют за Осколка, потому что он благороден. И они любят Греха, потому что вожделеют его. Ты должна использовать свою сексуальную привлекательность.
— Ты больше не будешь пытаться меня заставить надеть это?
Я игнорирую её дальнейшие попытки убедить меня.
Я вижу, как она сжимает челюсти, и её ответ раздражает.
— Нет. Но не думай, что ты можешь просто творить то, что тебе хочется. Больше ничего не обсуждается. Выкинешь ещё какую-нибудь хрень, клянусь, я брошу тебя в ближайшем борделе.
— Я тоже тебя люблю, Алзона, — говорю я и прохожу мимо неё.
ГЛАВА 5
Я жду, когда узнаю, с кем мне придётся столкнуться сегодня.
Теперь рёв толпы звучит знакомо. Я отодвигаю шум на задворки сознания и рассеянно оглядываюсь по сторонам. Мой взгляд падает на Греха, он разговаривает с мужчиной, стоящим рядом. Он ловит мой взгляд и подмигивает, напрягая мускулы.
Я закатываю глаза. Разумеется, я не льщу себе, думая, что единственная, кто пользуется его вниманием, но втайне я нахожу его выходки забавными. Пока мы находились в казармах Трюкача, из его комнаты вышло не менее пяти женщин. Само по себе это не было необычным. У мужчин в наших казармах постоянно была женская компания. Но мы находимся в Шестом Секторе всего три дня. Интересно, он уже перепробовал всех женщин на Гласиуме?
Я больше не нахожу напряжение в Клетках угрожающим, хотя мне никогда не будет комфортно рядом с Хейлом и его мужчинами. Я глазами ищу длинное чёрное меховое пальто, которое он постоянно носит. Мерзкий мужчина стоит передо мной, разговаривая с человеком, который кажется отдалённо знакомым. Я не могу понять, откуда я его могу знать. Я изучаю жирные чёрные волосы человека. Сердце выпрыгивает из груди, когда мужчина поворачивается, и на меня обрушивается узнавание.
Блейн.
Я уже почти встаю, когда вспоминаю, что он не может узнать меня. Он видел меня только в вуали. Я и забыла, что он на год был изгнан в Шестой Сектор. Что он здесь делает? Я хмурюсь. Должен ли член ассамблеи вступать в разговор с таким человеком, как Хейл? Джован не может быть осведомлён об этих отношениях, хотя я не знаю, какова роль Блейна в замке. Я никогда не интересовалась этим. Двое мужчин выглядят так, будто они друзья. Они ухмыляются. Непринуждённо общаются друг с другом.
Я слишком долго таращусь на них. Убийца заметил это, и его лицо исказилось в гримасе. Я заставляю свои напряжённые плечи расслабиться и отворачиваюсь в другую сторону, и вижу Алзону, которая возвращается с другой стороны вместе с Кристал. Она поднимает глаза и замирает. Я никогда не видела, чтобы кто-то так быстро бледнел. Она бросается назад, таща за собой Кристалл.
Я в замешательстве поворачиваю голову, решая посмотреть, что её напугало. Всё кажется нормальным. Затем мой взгляд останавливается на Блейне. Она знает его. Алзона боится его! Я двигаюсь вдоль изогнутой стены ямы туда, где она судорожно что-то шепчет Кристал. Когда я приближаюсь, её взгляд перескакивает на меня и потом поверх моего плеча. Её лицо снова бледнеет. Она бросается за скамейку Трюкача.
За моей спиной раздаётся насмешливый голос:
— Где же тогда эта женщина Алзона?
Я поворачиваюсь, Блейн останавливается прямо передо мной, задрав свой маслянистый нос. Хейла с ним больше нет. Я проверяю окружающую территорию. Меня окружают люди Трюкача.