Академия Пяти Домов - Ирина Дмитриевна Субач
Впрочем, мне-то чего расстраиваться, не мне же это носить.
Глава 7
Габриэль
Стук раздался ранним утром, вырывая из объятий нежного сна. Видение было прекрасным: я шла к алтарю в прекрасном подвенечном платье, расшитом блестящими камнями и кружевами; обзору немного мешала вуаль, но я торопилась к своему жениху, стоящему ко мне спиной…
И сердце билось так часто ровно до момента, пока суженый не обернулся и я не узрела лицо Рэкшора.
Сон как рукой сняло.
Я вскочила с кровати в холодном поту, озираясь по сторонам.
Стук повторился.
Тряхнула головой, избавляясь от остатков кошмара – а иначе сон не назовешь, – и, убедившись, что Миртл где-то прячется, закуталась в покрывало и бросилась открывать дверь.
За порогом стоял комендант с огромным свертком в руках.
– Здрасьте, – заспанно пробормотала я.
– И вам доброго утра. – Валентин был вежлив, но я не упустила, как его зоркий взгляд скользнул внутрь комнаты, обвел ее, изучая. В глазах мелькнула озадаченность. – Могу войти?
– Гипотетически, – не шелохнулась я. – Все же ранний час, я еще не одета. Но кто я такая, чтобы вас не впустить.
Наверное, в этот момент мне все же полагалось отступить и пропустить гостя внутрь, но я лишь улыбалась и стояла на месте. На магию Миртл надейся, а сам не плошай.
– Не нужно, – спустя мгновение молчания ответил комендант и протянул мне сверток. – В академии нововведение. С сегодняшнего дня все ходят только в специальной форме. Личная одежда разрешена только во внеурочное время и за пределами замка.
Душа возликовала.
Вот оно – решение моей проблемы. Вчера я всю голову сломала, что делать с испорченными нарядами. Свое платье, испачканное зельем, я, разумеется, выстирала, но один комплект одежды – это преступно мало.
– Благодарю, – выпалила я, забирая сверток.
Комендант удалился, а я, закрывая двери, уже мечтала побыстрее распаковать принесенное.
Из-под матраса выползла Миртл.
– Что там?
Пока я развязывала веревочки, она кружила вокруг, напоминая назойливую муху.
– Фу, серый! – выдала фея, едва показался цвет материала. – Он не подходит к твоим глазам.
– Не привередничай. – Я разложила на кровати форму и чем дальше расправляла замятые складки, тем больше меня настигало разочарование.
Кривые швы, торчащие нитки, материал тонкий до неприличия, аж просвечивается.
Более-менее нормальным было только платье, да и от него осталось впечатление, будто шили для лилипутов.
С трудом застегнув на себе все пуговицы, я попыталась прокрутиться, пока не раздался предательский треск ткани.
– Ну, есть и хорошие стороны, – с философской насмешкой высказалась Миртл. – Это бесплатно, и все твои формы готовы вывалиться наружу. Ты только момент подгадай, чтобы они вывалились перед тем, кем надо. Чтобы побогаче да помогущественнее!
Мрачно глянув на нее, я села на кровать и все же выдавила из себя улыбку. Оптимизм же – наше все.
– Нет уж, действовать настолько топорно – это полная безвкусица. Поиск жениха – дело, конечно, нужное, но мне хотелось бы проучиться подольше и чтобы этого платья хватило на все время пребывания здесь. Так что мне нужны серая нитка и иглы.
– Ты не умеешь шить! – охнула феечка.
– Те, кто это натворил, – я обвела наряды рукой, – явно тоже не в ладах со швейной магией. Хуже я точно не сделаю…
Феечка закатила глаза, но неожиданно кивнула.
– Ладно, достану тебе нитки, – решительно заявила она. – Заодно совершу разведывательный полет по академии.
– С ума сошла! – испугалась я. – Сиди в комнате.
Но феечка помотала головой, потрясла крылышками и решительно двинулась в сторону двери – туда, где возле пола красовалась внушительная щель.
– Назад! – зашипела я, пытаясь поймать егозу. – Тебя же заметят.
– Ой ли… – хихикнула Миртл, щелкая пальцами и становясь невидимой. – Феи – это не только ценный мед, но и три-четыре грамма проблем и авантюры… – донеслось от двери, и звук стрекотания крылышек утих.
* * *
До вечера я не находила себе места.
Измерение комнаты шагами результата не принесло, разве что теперь я точно знала: десять вдоль, пятнадцать поперек.
Вот только Миртл не вернулась.
О чем я только думала, когда позволила ей улететь?
Нужно было бежать следом, ловить за шкирку и запирать в чемодане. Сдались мне эти иглы…
Ну ладно, ее не было час, хорошо – два.
Чтобы успокоиться, я даже сходила на завтрак в местный зал трапез для студентов, но кусок пирога не лез в глотку.
К обеду я начала ощущать, что мои волосы готовы поседеть.
До ужина я совершила осторожный обход по коридорам академии, делая вид, что изучаю расположение аудиторий.
А к вечернему отбою у меня даже сомнений не осталось, что Миртл куда-то влипла.
Мысленно я представила, что ее изловил кто-то из преподавателей или еще хуже – студентов, и теперь они допрашивают мою феечку или ставят над ней страшные опыты.
Мне чудилось, что вот-вот раздастся стук в дверь и за мной тоже придут.
К полуночи я окончательно отчаялась и решила, что терять мне больше нечего и надо пытаться найти фейку там, где еще не искала.
Ну вот в самом деле, куда она могла улететь, чтобы найти иголки? Туда, где обучают будущих модистов, – на факультет изменения природы вещей и создания артефактов.
Сегодня я уже раз двадцать прошла мимо их аудиторий, но никакой феи не обнаружила.
Возможно, стоило бы прогуляться по соседнему корпусу общежития, но что-то мне подсказывало: местные будут не рады гуляющей у них под дверями крысе.
– Думай, Габриэль, думай, – бурчала я, выскальзывая из академической формы, которую порядком растянула за день, и оставаясь в одном исподнем. – Нормальные герои всегда идут в обход, а оборотни – тем более.
Частичным оборотом тут не обойтись.
Я осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Никого.
Да и кто мог быть в подвале в такой час.
Оставив двери приоткрытыми, чтобы вернуться, я босиком прокралась к широкому окну, через которое выбралась наружу.
Прислушалась к ночной тишине.
Казалось, вокруг все замерло, будто перед бурей: не было слышно ни голосов, ни ночных птиц, ни стрекотания цикад. Вот только стоило начать обращаться, как мир тоже стал меняться.
Мои руки покрывались шерстью, кости и хрящи с хрустом принимали другие формы, взор становился острее, обоняние тоньше, а слух чутче.
И только разум в зверином теле оставался человеческим.
Про оборотней ходили слухи, что мы подвержены животным инстинктам, глупеем, стоит только принять другую форму.
Вранье! Мы в
