Сердце степи. Полёт над степью - Ася Иолич
- А мне надо стучаться, чтобы войти к своей женщине?
Камайя распахнула глаза, обожжённая его тоном. Что он себе позволяет?!
- Твоей женщине? - Злость распирала её, и Камайя резко встала и шагнула вперёд, всматриваясь в его лицо. - Твоей?
Он скосил челюсть и нахмурился, но резкий подъём был, по-видимому, не лучшей затеей, и мир качнулся, вылетая из под ног. Аслэг рванулся вперёд, хватая Камайю за руку и за талию, и она скрипнула зубами. Почему он так пахнет?!
- Моей. Ты принадлежишь моему гарему. Тебе лучше вернуться в постель.
Его дыхание было рядом, оно щекотало висок. Камайя страдальчески сморщилась. Высокие небеса, когда это прекратится?
- Отпусти меня! Убери руки! Я не принадлежу тебе!
Он схватил её затылок, и Камайя зажмурилась, раздираемая стремлением оттолкнуть его и желанием притянуть ещё ближе, но он коснулся её губ своими, и она замерла, а потом яростно ответила на его поцелуй.
«И это будешь не ты».
- Уйди! - крикнула она, с силой отталкивая его и хватаясь за рёбра. - Иди, целуй тех, кто хочет тебе принадлежать! «Твоих» женщин! Тех, кто покорно делит тебя по дням недели, по расписанию получая доступ в твою спальню!
Глаза Аслэга в ярости распахнулись, и страх вдруг немного потеснил злость, что захлёстывала Камайю. Он стремительно шагнул к ней, и она отступила, но он дёрнул её к себе, снова целуя, с силой сжимая её руку.
- Что ты себе позволяешь! - крикнула она, с усилием отрываясь от него. - Уйди!
Рука сама взлетела, она не успела остановить её. Пощёчина вышла хлёсткой и звонкой, Аслэг поджал губы и отшатнулся, гневно хмурясь. Камайя стояла, свирепо дышала и прижимала ладонью повязку, пытаясь убить его взглядом, но полумрак мешал, и он сжал кулаки и вылетел за дверь, грохнув ею так, что бокал жалобно звякнул об кувшин, стоявший рядом.
Камайя тихо, но страстно выругалась ему вслед, подавляя желание кинуть в дверь мягким башмачком, потому что для этого пришлось бы нагибаться. Она добрела до постели и дёрнула одеяло на плечи, потревожив рану. Почему воспоминания о страхе предыдущей ночи затерялись в этой ярости, которую он вызывает у неё? Сайпо керэйм та катар, кеймос, скейла, чтоб ему пусто было! Влеко скет, та катаве! Камайя лежала, то рыча, то бормоча ругательства и проклятия, пока наконец ярость не иссякла, и сон не победил её, разжимая яростно сжатые кулаки.
- Госпожа, Аулун пришла, - тихо окликнула Вирсат, нежно гладя Камайю по плечу, возвращая в звонкое зимнее утро. - Говорит, надо осмотреть.
Пальцы Аулун были тёплыми и нежными, а мазь из горшочка холодила кожу. Камайя стояла, скосив глаза на багровые пятна на нежной шее лекарки, но спрашивать не стала.
- Госпожа, рана не беспокоит?
- Вчера болела. Когда я… Когда махала рукой.
- Госпоже не стоит делать так больше. Аулун принесла свежий отвар, добавила туда ещё несколько трав. Тело госпожи сильное, яд быстро вышел. К полудню лекарка приготовит ещё одно очищающее снадобье.
- Аулун, какие новости в городе?
- Господин Руан сказал…
Дверь резко распахнулась. Камайя прищурилась: на пороге стояла улсум Туруд с двумя служанками, а перед ними, во главе этого чудесного, такого желанного этим зябким утром посольства шествовала, задрав холёный носик, Йерин.
Взгляд её на Аулун был медленным и вязким, а на Камайю - цепким и сухим. Аулун скользнула за дверь, повинуясь сверкнувшим перстням. Йерин прошла к Камайе, обдирая её шероховатыми взглядами и обдавая запахами цветов и хвои, и остановилась в полутора шагах, а её красивая бровь выгнулась.
- Ты получила прекрасные покои.
- Спасибо, хасум Йерин. Чем обязана столь раннему визиту?
- Зашла убедиться, что ты не нуждаешься ни в чём. Твоё здоровье в порядке? - Тон Йерин намекал на то, что отрицательный ответ её бы крайне обрадовал.
- Да, хасум Йерин. Я почти в полном порядке. Думаю, через несколько дней смогу возобновить верховые прогулки.
- Улхасум Гатэ по причине слабого здоровья не вмешивается в управление гаремом, хоть это и является её обязанностью. Возможно, из-за её невмешательства у тебя создалось впечатление, что тебе здесь позволено всё. Ты ошибаешься. Великий Ул-хас крайне недоволен тем, что ты покидаешь пределы внутреннего города. Ты принадлежишь гарему и обязана соблюдать правила. Я неоднократно предупреждала тебя, что за проступки ты вылетишь отсюда со скоростью…
- Я слышала тебя, хасум Йерин, - перебила её Камайя, отчего вторая жена чуть не захлебнулась гневом. - Слышала неоднократно. Хасум, я всё ещё нездорова. Прошу позволения перенести этот разговор на…
- Ты забываешься! - воскликнула Йерин. - Не забывай - то, что сегодня на вершине холма, завтра может скатиться к подножию!
Она развернулась, звеня тонкими золотистыми фигурками птиц на своём причудливом головном уборе, и вышла, а за ней, одарив Камайю колким взглядом, последовала улсум со служанками.
- Госпожа, с тобой всё в порядке? - Дерре посторонился, давая дорогу процессии, и поспешил в комнату.
- Да. Хасум Йерин против моих прогулок. Пугала меня Ул-хасом.
- Госпожа желает ачте?
- Нет, Дерре. Хасум напомнила, что у меня много дел снаружи, - усмехнулась Камайя, вгоняя Дерре в отчаяние, и его взгляд стал
