Клан зверя (СИ) - Риз Лаванда

Войт захотел вмешаться, но заметив предостерегающий знак отца, промолчал, напряженно наблюдая за происходящей сценой. Еле проглотив первый кусок, Мэг положила лепешку на стол, и ни на кого не глядя, тихо произнесла:

— Спасибо, я не хочу есть. С вашего разрешения, я пойду.

— Э, нет! — воскликнул Ральф. — Чтобы я забыл нашу сегодняшнюю встречу и больше не держал на тебя зла, ты обязана всё это съесть. И пока ты этого не сделаешь — из-за стола никто не встанет! Я своими руками, ради примирения преломил хлеб, и если ты откажешь мне, значит, ты снова меня унизишь. А третьего раза я тебе уже не прощу!

— Можно подумать ты простил первых два, — процедил Войт.

Игнорируя его слова, Ральф обратился к Шер:

— Принеси ей кувшин молока, хозяйка!

— Но …, - запнулась Шер, — у меня, его нет.

— Ты что меня плохо расслышала?! — повысил голос князь. — Вы же сами потом будете виноваты в своих бедах!

— Принеси молока, Шер, — тихо скомандовал Аттил.

В душе, Мэг уже начала паниковать. Ей казалось, что этот кошмар никогда не кончится, и она снова что-нибудь выкинет, теряя рассудок.

В хижину, тяжелой не торопливой походкой вернулась Шер с кувшином молока, громко поставив его на стол. Ральф, злорадно улыбаясь, ухватил кувшин и протянул его вздрогнувшей Мэг:

— На, пей! — издевательским тоном, велел он.

— Я столько не выпью, для меня это много, — звенящим от напряжения голосом, возразила Мэг.

— Нет, это как раз, то, что нужно! — настаивал мстящий ей Ральф.

С обреченным видом, Мэг взяла кувшин и стала пить. Одолев лишь треть кувшина, она уже еле сдерживала позывы к рвоте.

— И про лепёшку не забывай, — продолжал потешаться князь.

— Давай я выпью за неё это проклятое молоко и закончим это дело! — не выдержал Войт.

— Нет, это только её долг. Или ты считаешь, что опозорив князя перед его воинами, тем более женщина, а что ещё хуже слабое существо из другого мира, да к тому же таким дурацким способом — это обычное дело?! — чуть ли не взревел Ральф. — Пусть пьёт молоко, если жизнь дорога!

Мэг тяжело вздохнула, и снова принялась пить. Выпив половину, она резко опустила кувшин, и, зажав рот ладонью, быстро выбежала из хижины. Её вырвало прямо за порогом. Ральф довольно усмехнулся, обводя победоносным взглядом притихших хозяев.

Отдышавшись, Мэг вернулась обратно, и приблизившись к Ральфу, негодующе зашипела:

— Ты можешь убить меня прямо на этом месте, но я больше не буду запихивать в себя еду против своей воли!!!

Ральф, окинув её самодовольным взглядом, поднялся из-за стола.

— Какое же ты всё-таки хилое существо, — протянул он презрительно. — Тогда может быть, ты лучше справишься вот с этим?! — стянув с себя всё ещё мокрую рубаху, он швырнул её Мэг прямо в лицо. — Иди, стирай!

— А ты оставайся здесь! — скомандовал он дернувшемуся следом за Мэг, Войту. — А то молоко за неё выпью, рубаху прополощу, да?! Ты не лугару — ты тряпка!

— Ты находишься в моем доме князь! Я гостеприимно принял тебя, уважай и ты мою семью! — процедил сквозь зубы закипающий Аттил.

— Да, конечно, ты прав, — тут же осадил свой гнев Ральф, — эта несчастная вывела меня из себя. Я благодарю тебя за кров и угощения.

— Ненавижу тебя! Ненавижу!!! — Мэг била его рубаху о камень, болтая её в холодной воде. — Собака серая! Чудовище! Князь паршивый! — она срывала на ней всю свою накопившуюся злость. — С каким удовольствием, я бы надавала этой мокрой тряпкой по твоей наглой и ухмыляющейся морде!

Мэг вернулась обратно в хижину растрепанная и по пояс мокрая. Бросив осуждающий, полный обиды взгляд на развалившегося на топчане полуодетого Ральфа, она произнесла, скрежеща зубами:

— Рубаха сохнет, ваше величие! Теперь мы свободны или будут ещё какие-нибудь поручения?!

— Одно, — послав ей скучающий взгляд, Ральф снова высокомерно ухмыльнулся. — Осталось только попросить у меня прощение. Я жду.

Мэг запнулась, начиная дрожать от возмущения:

— Ах, да, конечно! Как же я это упустила из виду! Простите меня, ваше премрачие, что окатила вас молоком, когда вы протянули свои лапы к моему другу, я не хотела! И это правда! Я не хотела, чтобы это было молоко, лучше бы это была смола или кипяток! — Мэг выкрикивала каждое слово, уже не отдавая себе отчета, словно сорвавшийся с тормозов поезд. — Как бы я хотела, хотя бы один раз превратиться в зверя и исцарапать вашу мерзейшую физиономию!

От удивления у Ральфа отвисла челюсть, но затем запрокинув голову он громко расхохотался:

— Нет, вы только посмотрите, как она отчаянно не хочет жить! Если бы ты в кого и превратилась, то только в белого ухающего филина. Такого же лупоглазого и взъерошенного, — завывая от смеха, выдавил он. — Я просто обязан показать тебе, в кого превращаюсь я! Обещаю, если ты доживешь до следующего полнолуния — я тебя навещу! А сейчас убирайся с моих глаз, ничтожное создание, князь желает отдохнуть!

Мэг стрелой вылетела на улицу и укрылась на окраине селения в маленькой роще. Она сидела на траве, обхватив колени, пытаясь успокоиться.

Войт отыскал её очень быстро, как всегда примостившись рядом с ней под скрюченным деревом.

— Мне понравилось то, что ты ему сказала! И даже забыла про страх. Правда, Ральф этого никогда не забудет. …Тебе нужно скрыться, … на болотах есть недоступные топи, туда ведут тайные тропы, даже если чародей выследит нас, … воины всё равно туда не пройдут. Всё это неспроста, Ральф играет с нами. — Тихо проговорил Войт. В его мягких и преданных глазах светилась тревога.

Треснула ветка. Мэг обернулась.

— Он здесь, — прошептала она. — Призрак подслушивает нас. Я его вижу.

— Проклятье! Он предупредит князя раньше, чем мы тронемся. А что если …

— Нет, мы не можем сбежать, — печально покачала головой Мэг, приложив палец к его губам, — Ведь тогда он сорвет зло на стае. Князь в праве за это казнить твоего отца?

Войт согласно кивнул с угрюмым видом.

— Тогда я останусь, Войт. Ты знаешь, когда я сегодня смотрела ему в глаза во время своей гневной речи, я поняла, что больше не хочу его бояться и прятаться. Я намерена встретить свою судьбу и смело взглянуть ей в лицо. Если мне суждено — я буду жить долго, обретя смысл, а если нет, то враз освобожусь от всех неприятностей. — Мэг взглянула не него и улыбнулась. — Не волнуйся, это я с виду такая слабая. На меня, конечно, свалилось в последнее время столько всего, но я справлюсь. Особенно если ты будешь рядом, — она взяла его под руку и положила голову ему на плечо.

Они молча сидели, прижавшись, друг к другу, думая каждый о своём. И так уютно им было вдвоём, так хорошо, словно они были неподвижной точкой во вселенной, а весь мир вращался вокруг них. Спустя какое-то время, Мэг тихо проговорила:

— У меня такое чувство, что та жизнь, в моём мире была в прошлом моём рождении. Моя семья, моя работа, друзья, все радости и горести, даже моё тело — все осталось там, будто прожив целую жизнь, я получила какой-то опыт и умерла. А здесь я будто бы родилась заново, снова появилась семья, друзья, заботы, свои горести и радости. Мне даже стало казаться, что если я посмотрю на своё отражение — я увижу лицо женщины лугару. А когда вижу себя такую, какая я есть — удивляюсь, мои мысли путаются. Кто я теперь? Существо?

— Ты? Ты чудо. Просто остальные лугару не знают, какая ты на самом деле, они не понимают как это важно — оставаться человеком, уметь радоваться, дружить, мечтать, открывать душу, быть искренним. Эти качества не для моего свирепого народа. А знаешь, почему лугару не любят людей из вашего мира? На протяжении многих веков, чародеи изгоняли в ваш мир тех, кто тяжко провинился перед князем какой-нибудь провинции. Иногда изгоняли даже целые стаи. Лугару пытались выжить в вашем мире, но люди затравливали их как монстров, убивали и сжигали на кострах. В вашем мире люди сильнее лугару, здесь лугару сильнее людей. Вот такая обоюдная ненависть. Легенды утеряли нить, с чего это всё повелось, но с тех пор люди и лугару — непримиримые враги.