Служебный роман для богини любви (СИ) - Заблоцкая Катерина

— Д-да? — уточнил Димитрий.

— Ага, — Рене прищурился. — Но вот незадача! Кое-что мне всё-таки выделили, — пламя вспыхнуло ярче прежнего. — Например, возможность швырнуть в раздражающих меня людей несколькими молниями.

— Это не твои служебные обязанности! — взвился Димитрий.

— Ничего страшного! — мрачно отозвался Рене. — В качестве исключения. Назовем это близкородственным наследованием.

— Никакой он тебе не близкий родственник, — запротестовал тут же купидон. — И совсем не кровный! Неоткуда у тебя взяться молниям… Ай!..

Он вскочил с дивана, оскорбленно потирая подожженный взгляд.

— Я буду жаловаться!

— Кому, позволь поинтересоваться? — спросил Рене.

— Начальству!

— Пожалуйся, что уж, — спокойно пожал плечами мой якобы брат. — Посмотрим, что они скажут на статистику по выполнению разнарядок. Даже если бы вы стреляли случайно, и то процент попадания в нужных людей был бы выше!

Димитрий ещё раз потер пострадавшее место и нахмурился. Было видно, что потенциальное общение с начальством его несколько пугает и не приносит желанного облегчения.

И что-то мне подсказывало, что влияния у Рене было гораздо больше, чем у меня, а уж тем более у купидонов. Даром, что его отдел был вроде как у меня в непрямом подчинении… Не исключено, что он же рассчитывал разнарядки и для Себастьяна, и для… Интересно, а какие ещё боги здесь есть?

— В таком случае, — возмутился Димитрий, — я пойду туда, — и гордо ткнул пальцем в потолок. — К ней! И вот уж увидим, что она с тобой сделает!

— К ней? — переспросила я.

— Он имеет в виду Верховную истинных, — равнодушно отозвался Рене. — Что ж… Запретить заглянуть в гости к Матильде я тебе не могу, — он таинственно усмехнулся. — Так что да, ты можешь ей на меня пожаловаться.

— Она меня помнит, — Димитрий сделал грудь колесом. — Такого счастья, как я, она ни до, ни после не знавала! Даже бессмертные хотят…

Рене хмыкнул.

— Да-да, — как ни в чем ни бывало, протянул он. — Конечно же, она тебя помнит… Кажется, она что-то о тебе рассказывала…

Димитрий удивленно взглянул на моего брата.

— Что-то о пьяном белобрысом купидоне, — продолжил Рене, как-то по-особенному вредно ухмыляясь. — Который не совсем верно понял, как должен проходить обряд… И попытался, хм, превысить полномочия… Да так, что Матильда даже не знала, не отправить ли тебя случайно на соседний жертвенник. Там как раз был козел, и она уж помышляла, не подменить ли животное. Всяко разницу б никто не заметил…

Димитрий аж посерел от злости.

— Ты… Ты… — он ткнул пальцем в грудь. — Тебе-то откуда об этом знать?! Когда в этом году пришла твоя очередь, ты неделю нигде не показывался! Небось, она тебя не пощадила, кровью взяла!

— Ну да, — спокойно согласился Рене, улыбаясь. — Конечно, кровью.

Неизвестная Матильда, задействовавшая, очевидно, отнюдь не кровь Рене в некоем ритуале, почему-то привела Димитрия в бешенство.

— Ты с ней спал! — взревел он, бросаясь на бога красоты. — Ты! Ты посмел пролезть в постель к моей Верховной! К моей! Настоящей! Верховной!

Рене вновь вскинул руку, собираясь на сей раз воспользоваться куда более серьезным заклинанием, и у меня, если честно, оборвалось терпение.

— Ну-ка, прекратите немедленно! — воскликнула я и ради придания своим словам чего-то вроде влиятельности даже ударила кулаком по столу.

Зря.

Потому что стол, и без того не слишком надежный, загорелся, а где-то далеко в небесах громыхнул гром.

Димитрий и Рене стремительно повернулись ко мне и вытаращили глаза, не особо скрывая собственное удивление. Я и сама, если честно, шокировано взирала на полыхающий огнем стол и совершенно не знала, что мне делать.

— Ты умеешь колдовать?! — охнул Рене.

— У тебя ж не было способностей! — влез тут же Димитрий. — Ты всегда…

— Мальчики, — я попятилась, — если мы ещё немного поговорим, тут все сгорит…

На Димитрия мои слова не произвели совершенно никакого впечатления. Рене же, словно очнувшись ото сна, бросился к столу и, вооружившись первой попавшейся папкой, ударил по огню. Помогло, языки пламени стали меньше. Я сомневалась в том, что если забросать пламя бумажками, то можно таким образом его остановить, но Рене сориентировался куда лучше меня, сбивая огонь и затаптывая ногами полыхающие бумажки.

Отчеты из аналитического отдела уцелели. А вот то, что подготовил Димитрий и где наверняка была тьма нарушений, вспыхнуло ясным пламенем и превратилось в пепел гораздо быстрее, чем до этих кип бумаги добрался Рене, спасающий нас от огня. Я только вскрикнула, отпрыгивая в сторону, когда пламя попыталось лизнуть на пробу и мои ноги, но бог красоты одним прицельным взмахом руки остановил и его. Свою магию он применял крайне осторожно, как будто н едо конца был уверен в том, как она отреагирует.

Катастрофа была устранена. По крайней мере, ничего, кроме нескольких отчетов, не пострадало. Снаружи собирались тучи, но я списала это на случайное совпадение, решив, что у меня таких сил быть не может.

Впрочем… У меня никаких быть не может, но есть же! Вот, искры летят из-под рук! Во все стороны!

Что за чертовщина…

— Эдита, — серьезно обратился ко мне Рене, одергивая воротник своей рубашки и отмахиваясь от подпрыгивающего на месте Димитрия. — Скажи мне, солнышко, давно это у тебя?

Он осторожно подошел ко мне, поймал за запястья и осторожно сжал ладони, успокаивая примерно так, как в моем мире пытались уговорить не переживать сумасшедших. А что? Вдруг удастся человека упаковать без смирительной рубашки и без дополнительных препаратов? Всяко проще, и экономия государственного ресурса получается.

— В п-первый раз, — немного заикаясь, отозвалась я. — А ч-что?

Димитрий открыл было рот, чтобы прокомментировать это, но Рене, повернувшись к купидону, неожиданно рявкнул на него:

— Подожди за дверью! И сдвинешься хоть с места, я тебя лично на следующий жертвенник положу, вместо козла!

Впечатлившись командой Рене, Димитрий повиновался и выскочил из кабинета, с грохотом захлопнув за собой двери. Бог красоты только скривился, явно недовольный таким ярким проявлением эмоций, но комментировать не стал. Он осторожно взял меня под локоток, довел до дивана, усадил на него и вновь взял за руки.

— Расскажи мне, солнышко, — проворковал Рене, — что ты вчера такого необычного делала?

Вчера я попала в другой мир. Интересно, это можно считать необычным? Но я очень сомневалась, что Рене оценил бы такие откровения, потому просто пожала плечами.

— Ну, антресоли на меня упали…

— А дальше что?

— И я п-п-подумала, — все ещё немного заикаясь, промолвила я, — что было бы неплохо немного н-н-наладить работу отдела. Взяла книжку п-п-почитать с уставом…

— Дальше что?

— Себастьян подвез меня до дома. На этой страшной карете, которая по воздуху летает, — послушно ответила я, чувствуя себя маленькой девочкой на допросе. — Потом… Потом я зашла в дом… Точнее, я сумку где-то посеяла, потому через дверь зайти не смогла, пришлось залезать через террасу. Вот. Почитала ту книжку, с правилами. Решила, что буду перестраивать работу отдела…

Рене кивал, не сводя с меня взгляда.

— Дальше что?

— Да ничего такого! — вздрогнув, отозвалась я. — Себастьян утром вновь подвез меня сюда. Я зашла к тебе, чтобы разузнать, как там с отчетами… Я мало что помню, понимаешь…

— Да-да, — подтвердил Рене. — Понимаю, антресоли. Но ты никогда прежде не колдовала. Что такого необыкновенного могло произойти, что тебе наконец-то выдали твои, хм, служебные полномочия…

Меня выдернули из другого мира и усадили на чужое место. Это считается?

— Не знаю, — вместо того, чтобы сказать правду, выдохнула я. — Но я вчера твердо решила, что налажу здесь работу и буду делать все по правилам… Это считается?

— Полагаю, что считается, — усмехнулся Рене. — Раньше ты не горела большим желанием работать… А положенный тебе по должности дар не спешил проявляться. Так что, сестренка, могу тебя поздравить. Теперь, когда ты решила взяться за дело, к тебе пришла и сила! Хотя странно, конечно…