Рыжий и черный - Татьяна Лаас
Эван согласился с его словами:
— Да, нерисса Идо, я очень надеюсь на вашу помощь — от лер-мэра дельных советов ждать не приходится. А сейчас…
Грег перебил его:
— Полагаю, раненым и находящимся в истощении магам и полицейским, тоже стоит закончить на сегодня.
Эван бросил взгляд на Брендона, сидевшего, как и Андре, на бортике фонтана и в этот раз почему-то не скрывшегося под защитой пледа:
— Да, Брендон, пожалуйста, возвращайся домой. Тебе стоит отдохнуть. Завтра надеюсь привлечь к работе с погорельцами обе ветви храмов. Надеюсь на вашу с отцом Маркусом помощь.
Колдун, вот удивительное дело, не стал сопротивляться. Он спокойно заметил:
— Я провожу леру Блек и керу Риччи до гостиницы. Потом в инквизицию. — Он не сдержал свои эмоции — алый эфир прокатился по рунам. Кажется, расстались они с Марком не очень хорошо.
Грег кашлянул и почему-то повторился:
— Все раненые и находящиеся в истощении свободны, Эван.
Тот кивнул:
— Я не оспариваю твои распоряжения.
— Ра-не-ны-е. — по слогам сказал Грег. Эван снова обвел глазами констеблей и не понял, кто же отказался слушаться Блека?
Вики пришла ему на помощь, она обняла его за руку и заметила:
— Эван, это про тебя. Поедем домой — тут и без тебя справятся, а девочки устали — им давно пора находиться в своих постелях.
Полин подтвердила её слова, зевая и протирая глаза. Ноа же громким шепотом сказала:
— Ура! Молоко с медом, чистая постель, сон…
— Сперва ванна! — оборвал её мечты Эван.
Ноа задрала голову вверх:
— С пеной?
— С пеной, — подтвердил Эван.
— С уточками?
Он попытался вспомнить игрушки Полин и просто сказал:
— Днем обязательно купим.
— Домоооой! — закричала довольная Ноа и помчалась первой к служебному паромобилю, без труда обнаружив машину Хейгов.
Вики улыбнулась, беря Эвана за руку:
— Кажется, её воспитывать и воспитывать.
Он согласился с ней, подхватывая на руки Полин и прощаясь с констеблями и принцем. Пора возвращаться домой.
В паромобиле Полин, устроившаяся на руках Эвана, сразу же заснула. Ноа же вертелась на коленях Вик, разглядывая ночной город и удивляясь ему: его огням, открытым кафе, звукам музыки с одной из площадей, шатру цирка и пустым уже прилавкам ярмарки, приуроченной к наступающей весне. Ноа что-то шептала, улыбалась и восторгалась — кажется, в ней мало что осталось от лоа, и Эван даже понимал почему: Каеде, заполучив свою душу назад, стал сильнее и не нуждался в заемных силах. Возможно, больше высокоранговых магов в Аквилите не будет, но это и к лучшему, уж больно тяжелы испытания Каеде.
Вики улыбалась вслед за Ноа и соглашалась и на вечернюю прогулку, и на посещение цирка, и на ярмарку — жизнь долгая и, наверняка, счастливая. Они точно еще все успеют с Ноа и Полин. Уже ближе к дому энтузиазм Ноа все же спал, и она стала зевать и говорить все тише и тише.
Когда из паромобиля шагнули в тепло еще неспящего дома, девочки проснулись и сами направились, держась за руки, на третий этаж, где располагалась пока одна детская. Эван подумал, что хорошо бы в их сумасшедшую семью и одного обычного ребенка, но пока Вики еще не была готова к такому повороту судьбы, так что это может подождать. Он в спину еще всхлипывающей от счастья нериссе Эйр, следовавшей за девочками, сказал:
— Приготовьте им ванну, пожалуйста. Я сам поднимусь к ним и помогу готовиться ко сну.
Нерисса Эйр кивнула, согласная на все. Поттер, чуть сдавший за вечер, сказал:
— Я сейчас пойду и верну всех слуг, которые направились на поиски девочек. Полиция отказалась принимать заявление. Я не стал угрожать вашим именем — вы такое не любите.
— Правильно сделал, Поттер. И не бойся, я сам со всем разберусь.
Вик отозвалась, надевая вместо прогоревшей и почти не гревшей сорти-де-баль шинель:
— Я сама найду слуг — мне будет проще, чем тебе. А ты укладывай детей, хорошо?
Эвану пришлось согласиться — как бы не храбрился он на площади Воротничков, чтобы не показывать свою усталость, кровопотеря и гигантские потоки эфира, прошедшие через него, давали о себе знать.
Сперва направляясь к себе в комнаты, Эван еле вспомнил самое главное, останавливаясь на лестнице:
— Поттер, девочки плохо себя чувствуют. Им запретили луну питаться сладостями. Мы с Вики тоже будем соблюдать вынужденную диету. Пожалуйста, предупредите кухарку, чтобы не готовила ничего сладкого. Молоко с медом и фрукты под запрет не попадают.
Эван спешно привел себя в порядок, приняв душ и переодевшись в домашний костюм. Когда он поднялся в детскую, девочки уже были чисто вымыты и надевали смешные, длинные ночные рубашки. Подхватив обоих девочек на руки, он отнес их в кровать — пока единственную, но Полин не возмущалась, наоборот, она была рада, что не будет спать одна. Подземелья Аквилиты еще аукались неожиданными страхами.
Эван, укрыв девочек одеялами, впрочем, зря — Ноа тут же переползла под одеяло Полин, обнимая её, — принялся рассказывать сказки, вспоминая, что ему рассказывала в детстве его няня и придумывая на ходу там, где не помнил точно. Девочки заснули почти мгновенно. Даже про молоко не вспомнили, так устали. Эван еще посидел немножко в детской, а потом направился в спальню — эфир подсказал, что Вики вернулась вместе со слугами домой.
Он зашел в спальню и обнаружил мрачную, еще в вечернем платье Вики, сидевшую в кресле. В руках её было письмо, которое она нервно комкала.
Эван присел у ног Вики, снизу вверх заглядывая ей в лицо:
— Неприятности?
Она протянула ему листы бумаги, исписанные ровным почерком Брендона. Эван пробежался глазами по ритуалу расторжения общего эфира и по ритуалу его создания.
— Еще один кандидат на луну без сладкого, только и всего, Вики.
Она закрыла глаза:
— Он не собирался возвращаться из пламени.
— Но вернулся. — мягко напомнил Эван.
— Ты мог не вернуться…
— Но вернулся, — снова повторил Эван.
Вики внезапно заплакала — это случалось с ней так редко, что Эван на миг растерялся, а потом поймал её ладони и принялся целовать, утешая.
В эту ночь они так и не смогли выспаться. Когда они все же
