Елиорнавия из клана Сигур - Владарг Дельсат
– Хорошего вечера, – желаю я Алексу, покидая транспорт.
Я чувствую его взгляд, как острой палкой втыкающийся мне между лопаток, но не обернусь. Не буду поворачиваться, смотреть в эти бесстыжие глаза самца, не буду пытаться угадать их выражение, не буду! Пусть живёт, как хочет, и делает, что хочет, а я устала. Хочется отдохнуть подальше от сангвиз, от хомо, морфов, ото всех. Чтобы просто жить, и никого не было вокруг. Но это, к сожалению, невозможно. Неприятное ощущение, просто противное…
Я иду в свои покои, чтобы искупать и переодеть Алье, ну и самой помыться, конечно, а затем надо будет покормить моего птенца и дать снадобье. Может быть, Алье сможет поспать, да и я вместе с ней.
– Сейчас мы помоем мою хорошую, – ласково обращаюсь я к дочке, улыбающейся мне навстречу.
Я мою Алье, затем принимаю быстрый душ сама, пока она лежит в ванной. Руки мои скользят по подтянутому телу, которого не касались руки самцов, а я впервые задумываюсь о том, что будет дальше. Спутник – зачастую физиологическая потребность, завязанная на получении результата, но вот результат у меня уже есть, нужен ли мне теперь Спутник? Найдётся ли кто-нибудь, кто сможет разделить со мной мои мечты и желания, кто полюбит Алье? Я не знаю ответа на этот вопрос и сейчас не хочу его знать.
Вымытая доченька улыбается мне из пушистого полотенца, я же глажу ее, выдавая детскую бутылочку. Сейчас она у меня покушает, а потом мы будем укладываться спать. Снадобье от целителей поможет Алье крепко уснуть, а я буду сторожить её и думать. Мне кажется, разгадка где-то на стороне хомо, при этом не обязательно они были виноваты. Но что-то с ними связанное точно есть…
– Покушала? – интересуюсь я.
– Да, мамочка, – кивает мне Алье, не стремясь, правда, задать тысячу и один вопрос, что для птенцов не очень обычно.
– Тогда мы выпьем это снадобье, – я выливаю порцию в колпачок. – И сладко поспим. Нужно выпить, Алье, это средство против страшных снов…
– Хорошо, мама, – соглашается доченька, не испытывая ни тени сомнения в моей правоте, а я, уже настроившись на долгие уговоры, замираю на мгновение. Это очень необычно – такое доверие, такая уверенность в маминой правоте…
Алье медленно засыпает, глядя на меня своими волшебными глазами, ставшими такими же, как и у мамы, то есть, у меня, а я глажу её, опасаясь того, что снадобье не поможет. Вот проходит полчаса, но доченька по-прежнему сладко спит, что позволяет мне достать блокнот, чтобы подумать более предметно обо всём произошедшем.
Едва слышно попискивает ребёнок – не справляется, значит, снадобье, но под моей рукой дочь расслабляется. А я смотрю в блокнот, пытаясь понять, что мне это всё напоминает.
Что мы имеем? Старшая девочка, спасти которую не удалось бы даже теоретически, к моменту обнаружения была мертва минут пятнадцать, что ставит крест на обращении. Что с ней не так? Внимательно читаю свои записи и вдруг соображаю: колдуны пространства не смотрели тело, может, можно определить, откуда был перенос, а перенос был, потому что… Я листаю страницы.
Вот! Нет никаких следов вокруг детей, как будто они возникли из воздуха. Ну, кроме моих и Алекса, конечно. На мгновение появляется подозрение, но в следующую минуту я понимаю глупость этого предположения – целитель. Значит, был перенос, но откуда? Надо завтра уточнить с пространственниками, может, след сохранился…
Дальше, сангвиз мы исключили, упершись в хомо, на мой запрос не отреагировавших, что не очень нормально. А вдруг… Вдруг это заговор хомо? Тогда соваться к ним представителем в одну мою персону просто опасно. Значит, надо будет взять охрану, только и всего. Охрана нам, по идее, положена, значит, этот вопрос можно отложить. Что у нас дальше?
Алекс. Самый непонятный персонаж, я бы сказала. Что я о нём знаю? Целитель, отлично ориентирующийся в Управлении Стражи, да и в резиденции Правителя тоже. Насколько это обычно? Не думаю, что слишком, да и появился он сразу же после Правителя, как будто знал… Хорошо, кем он может быть? Охранником? Целитель? Не смешно. Соглядатаем? Вполне. Самцом, приставленным, чтобы остановить явную, по его мнению, глупость? Тоже вполне. Вывод? Верить ему нельзя, по крайней мере, пока не проясню эти вопросы.
Решила, значит. Я уже привыкла к тому, что Старшие молчаливо поддерживают, а так опоры нет. Не к кому прийти, расслабиться – и пусть все проблемы станут не моими, как у хомо бывает. Помню, слушала рассказы их охранителей и остро, совсем по-детски завидовала… Но теперь у меня есть Алье, а у неё всегда будет мама, она больше никогда не будет одна, как была я.
Глава восьмая
Алье просыпается сама, не проспав и восьми часов, очень голодная, поэтому я ей сразу бутылочку даю. Доченька уже привыкла к ней, поэтому послушно ест, а я, уже позавтракав прямо в покоях, составляю план на сегодня. Нужно отправляться к хомо, но сначала заехать к трупникам… Или просто распорядиться привлечь пространственников? У меня есть такое право? Не попробую – не узнаю.
Дальше… Дальше нужна охрана, чтобы отправиться к хомо. Бережённого и Санктус бережёт, а у меня птенец. И там уже по обстановке, потому что с чего-то начинать надо. Алекса рядом терпеть буду, что поделаешь. Если он со мной по воле Правителя, то выбора у меня нет. Противно, но капризничать, как дитя, не буду, хотя они, наверное, этого от меня ждут. Однако не буду всё равно.
Стоит Алье поесть, я помогаю ей переодеться. Она может сама, но мне просто приятно это делать, да и ей приятно, я же вижу. Натягиваем платье в цветах клана, приглаживаем волосы, чтобы выглядели аккуратно, хотя волос почти нет, и через полчаса мы уже готовы.
– На маме поедешь или ножками пойдёшь? – интересуюсь я, заставляя Алье задуматься.
– А можно немножко ножками, а потом – на маме? – спрашивает она в ответ, заставляя меня улыбаться.
– Можно, – глажу её по голове, а потом, не сдержавшись, порывисто обнимаю, прижимая к себе.
– Так хорошо… – шепчет она, сначала полузадушенно пискнув, отчего я ослабляю объятия. – Нет злых, и кушать есть… И не больно.
– Больно больше никогда не будет, – в который раз обещаю я. – Ну что, идём?
Я беру за руку своего птенца, и мы выходим из моих клановых покоев. Вдвоём мы идём знакомым уже маршрутом, при этом Алье совсем не боится. Мой птенец оглядывается, разглядывая висящие на стенах гобелены с изображениями сцен из истории клана, а я раздумываю о быстром прогрессе Алье.
Вдруг она вздрагивает, резко разворачивается ко мне и обнимает обеими руками, пряча лицо. Я автоматически беру птенца на руки, оглядываясь в поисках того, кто испугал Алье. В общем-то, логично – недалеко от нас стоит Алекс в традиционном одеянии, разговаривая о чём-то со Старшим. Вот что напугало мою маленькую…
– Доброго дня, Старший, Алекс, – говорю я, прижимая голову доченьки к себе, чтобы она не видела целителя.
– Доброго дня, – здороваются они со мной, при этом Алекс поворачивается в мою сторону, явно желая что-то сказать.
– Целитель Алексовандр, – останавливаю я его холоднющим тоном. – Вы пугаете птенца, не приближайтесь.
– Елика… – растерянно говорит он, явно не понимая, почему я перешла на формальное общение, но я спешу в сторону выхода.
Нужно поскорее скрыться от так испугавшего Алье целителя. Малышка дрожит у меня в руках, а я прижимаю её к себе, буквально прыгая в транспорт. Оглянувшись, замечаю абсолютно ошарашенного Алекса у рванувшего с места средства передвижения. Он не успел запрыгнуть внутрь.
