Влюбиться по щелчку - Василиса Раса
— Это было только один раз, — вяло возразила я. — Обычная пикировка на лестнице. Для тонуса.
— Но было?
Я вынуждена была кивнуть.
— Серж — крутой, между прочим. — заметил Фил. — Он на четверть оборотень. Отличный любовник, кстати.
— Бедаааа, — я прикрыла глаза рукой — Такой отличный, что вы сватаете его мне на подъездной попойке? — я схватила зелёный крошечный бутерброд, чтобы занять чем-то рот и не ляпнуть чего-нибудь лишнего.
— Тщщ, не обижай Овинцова, у него Самая крутая попойка в городе. Она длится уже, — Фил взглянул на большие настенные часы, — хреналион лет.
— Ты видела, какой у Ландыша (censored) какой у него тыл? Ну, скажи, видела? Точно? Прям своими глазами? А не врёшь? Тогда чего тебе ещё надо-то⁈ — шлёпнула меня по руке Эль.
Еда пошла не в то горло. Я замахала руками, пытаясь прокашляться.
— А Алекс?
— Что Алекс? — прохрипела я.
— Ты за всё время не сказала ему двух тёплых слов!
По-моему, сегодня я говорила как раз только о тепле и о свете. Но только буквально, да. Тут не поспоришь. Я пожала плечами. Не будешь же сюсюкаться со здоровым взрослым мужиком.
— Тут ты права, конечно…
Клянусь, я думала это только в своей голове, а не вслух.
— Ну-ну. Не кипешуй. Все свои люди. Но ты должна знать, в Алекса влюблены все девочки и бабушки…
— Фил, — укорила его Эль, — это называется, пожилые леди.
— И все пожилые леди в радиусе трёх кварталов, — с готовностью исправился Фил. — С ним будет сложно.
— Зато он надёжный. И верный. И правильный. От его правильности у меня самой аж зубы скрипят, — если Эль и хвалила этого ободранного коммандос, то делала это как-то странно.
— А Серж сильный, как буйвол!
Я вспомнила ветку сирени, летящую в окно, и чихнула.
— Ландыш хорош, тут не поспоришь, — проговорила тихо. Музыка стихла, и можно было уже не орать. — Он не слушает мир. Ему, по большому счёту, на него вообще плевать. На всех.
— Ему не плевать на Алекса, — не согласился Фил.
Откровенно говоря, это тоже пугало.
— Потому что без него ему не выжить.
— А Алекс?
— А ему слишком НЕ наплевать. Но спасти мир в одиночку ещё никому не удавалось. Да и просто спасти… Он всегда нарасхват и для всех сразу… Почему я говорю то, что думаю?
— По-моему, ты привередничаешь, — Эль коснулась моего плеча, осторожно на этот раз, оставив мой последний вопрос без ответа.
С этим было что-то не так. Но мне почему-то совершенно не хотелось сейчас в этом разбираться.
— Вы что, мне сватаете их? В самом деле?
— Отрабатываем схему, не бери в голову, — Фил выглядел безмятежно и очень довольным. Он откинулся на диване, положив локоть на спинку. — А ты крепкий орешек, легко не проймёшь.
— Алекса, — чтоб они от меня отвязались, сказала я. — Я выбираю Алекса.
В конце концов, бабушка ему доверяла.
— Бинго! — воскликнула Эль. Прекрасный выбор! Меня устроил бы любой, но этот просто класс.
Я помню, все девочки и дамы преклонного возраста…
— Уверена? — с демонической улыбкой спросил у меня Фил. Я нерешительно и чуть заметно кивнула, отчаянно надеясь, что этот розыгрыш останется за этим столом. В конце концов всё можно свалить на эпичную пьянку у Овинцова.
Фил опять щёлкнул пальцами, легонько на этот раз, и наши с Эль кресла развернулись.
Там, привалившись к стене, стоял Алекс. И Ландыш. Выслушивая наш разговор.
Меня подкинуло в кресле. Я покраснела как сигнальный фонарь. На Ландыша смотреть было страшно, на Алекса тошно.
— Без обид, парни. Это дружеский шарж. Всем спасибо за понимание, — лихорадочно проблеяла я и дала дёру. Попробовала, то есть, быстро уйти. Но кто б мне позволил?
13
В звенящем молчании они довели меня до квартиры. Все десять непредсказуемых шагов.
Остановились у меня за спиной и, по всей видимости, не собирались никуда уходить.
Я обернулась.
— Что? — спросила у обоих сразу.
Ландыш стоял поодаль и наблюдал за мной исподлобья.
Наконец Алекс спросил:
— Почему я?
Влюбиться в него было провальной затеей. Хотя бы по той причине, что он был настоящий, из плоти и крови, и видела я его каждый день. И не в телевизоре или интернете. Я могла касаться его, дышать одним воздухом с ним. И это всё усложняло.
Оставалось только надеяться, что для него моя внезапная увлечённость не имела значения. Потому что, как сказал Фил, им и без меня увлечены ближайшие три квартала женщин… Потому что для этого невероятного парня другие люди и нелюди были важнее всяких дурацких чувств… Он был готов пожертвовать жизнью ради незнакомого существа в тот день, когда я встретила его чуть живого у Стаса.
Думаю, именно поэтому у него не было времени на глупую маленькую ведьму, за которой приходилось присматривать не по собственной воле.
А в несчастной любви для меня не было никакого смысла.
— Так почему всё-таки я? — спросил у меня Алекс, когда молчание затянулось.
— Ты не развалишься, когда я тебя брошу, — откликнулась я.
— А он, стало быть…?
— А его жалко, — он и так на сколько-то там оборотень…
— Понял? — хмыкнул Сергей, — Меня жалко, а тебя бросят уже наверняка.
— А ты собираешься меня бросить? — игнорируя Ландыша, невозмутимо уточнил Алекс.
— Как только пойду в отпуск.
— И когда наступит твой отпуск?
— Дай подумать, — я вскинула руку, глядя на большие аналоговые часы на запястье с абсолютно пустым белым циферблатом: — Через три недели и два дня.
— Двадцать три дня? По рукам. Мне подходит, — заявил Алекс и не пытаясь скрыть насмешку. Его скулы над вечерней щетиной были чуть покрасневшими. То ли от солнца, которое беспощадно светило сегодня весь день, то ли свет от Овинцовской двери так падал…
Сергей коротко хмыкнул, отчего бутерброд с зелёным паштетом завязался в узел у меня внутри. Ландыш едва заметно качнул головой, будто сам с собой в чём-то соглашаясь, и сбежал по ступенькам вниз. Его быстрые шаги и грохот перил слышались
