Подъем, спящая красавица! (СИ) - Анастасия Разумовская
Я снова посмотрела на мраморную статую. И вздрогнула: из её правого глаза катилась слеза. Люсьен судорожно всхлипнул, уткнулся в плечо принца.
— Как же я тебя ненавижу, — прошептал слабым голосом, а потом отстранился, вытер лицо тыльной стороной ладони и, ссутулясь, пошёл прочь.
Дезирэ сел на каменный парапет и стал смотреть на город. Я подошла к жениху.
— Вы — колдун? — спросила прямо.
— А похож? Нет.
Он даже не обернулся. Ветер трепал его светлые волосы.
— Но магией владеете?
— Типа того.
— И можете обратить армию в галок?
— Если она на меня нападёт.
Я села рядом, осторожно стянула на коленях испорченное платье.
— Того дракона тоже… Это ведь вы превратили коня в дракона, верно?
Принц не ответил. В его глазах отражался закат. Но разве мне нужен был ответ? Теперь он был слишком очевиден.
— А кого вы превратили во второго коня?
— Кролика.
— Чёрного?
— Русака.
Логичнее было бы мышь, мне кажется… Мы помолчали.
Под нами за стеной простирались поля. Людей на них уже не было — ушли спать. Громко кричали перепуганные галки. Небо потяжелело тучами. Одна из них наползла и сожрала солнце. А потом что-то сверкнуло в небе. Гроза?
Дезирэ встал.
— Пойдём. Нужно познакомить народ с его королевой. Ну и пожрать чего-нибудь.
Я положила руку на сгиб его локтя, заглянула в лицо. Принц расстроен реакцией пажа? Он печален? Засверкали молнии, раздался грохот. Небо потемнело. Нет, Дезирэ не грустил. Он злился. Глаза блестят чёрными жуками, губы плотно сжаты, их уголки чуть загнуты вниз, а по щекам гуляют желваки.
— Научи меня магии, — мягко попросила я. Очень-очень нежно. — Можешь?
Я была готова к его «нет» в самой грубой форме, но принц вдруг улыбнулся. Глаза его сверкнули зло и весело. Он изогнул бровь и жадно взглянул в моё лицо.
— Ты правда этого хочешь? — спросил свистящим шёпотом.
А что не так-то?
— Конечно.
Дезирэ расхохотался, и его смех прозвучал жутко в блеске небесных змей.
— Научу, — пообещал, а затем увлёк меня прочь.
— И я тоже не смогу растить сады и исцелять людей?
— Ты? Сможешь.
Хлынул ливень, но мы успели нырнуть на лестницу пустого коридора.
— А почему тогда ты…
Он резко обернулся, я невольно отпрянула и больно ударилась затылком о стену. В темноте его глаза светились алым.
— Ты правда хочешь это знать? — хрипло прошептал колдун и облизнулся.
Я зажмурилась.
— Н-нет.
— Вот и умница.
Каган… был
Глава 5
Тайна пажа
Серое утреннее небо. Серые сонные лица. Потухшие, безразличные глаза. Грязная площадь наполовину затоплена лужами. С крыш укоризненно смотрят мокрые галки. Дезирэ стоит рядом со мною на помосте, похожем на эшафот. Ветер хлопает полами тяжёлого малинового плаща. Во взгляде, обращённом на монфорийцев, лишь высокомерное презрение. Такой же был и у моего отца. «Запомни, дитя моё, народ — это овцы. Куда ты их поведёшь, туда они и пойдут, — говорил папенька мне много раз. — Хоть на убой. Главное — корми хорошо и всегда будь впереди. Иначе растопчут». «Мужики, что злы и грубы, на дворянство точат зубы, только нищими мне любы…» — всплыло в памяти чьё-то стихотворение. Помнится, трубадур, украшенный золотыми и алыми лентами, был весьма хорош собой.
Мне было холодно. Казалось, я сама стою в мерзкой луже. Хотя на доски мне под колени и постелили нежно-голубой узорчатый ковёр из Мавритании, а поверх него положили шёлковую упругую подушечку с золотыми кистями по углам, колени всё равно сводило от холода.
— … величайшая и всемилостивая…
Я снова благоговейно опустила взгляд на сложенные домиком руки. Раскаты голоса Его высокопреосвященства проносились над уныло молчащей толпой. В своей алой мантии кардинал казался то ли попугаем, то ли палачом. Интересно, а погодой Дезирэ тоже умеет повелевать? Всю ночь хлестал ливень, и дождевые потоки струились под окнами бурной рекой, а сейчас, несмотря на тяжесть туч — ни капли. Вот бы и мне такую силу! Надеюсь, мой жених меня научит. Королева-магиня столько всего может сделать для своего государства, такого достичь величия!
Где-то на западе в морском мареве таяли призрачные корабли.
— Восстань же и правь! Казни и милуй, ибо в Писании сказано…
Внезапно ужасно зачесалась левая пятка. Я закусила губу.
— Се — народ твой, моя королева. Се — твоя королева, о, народ Монфории!
Долго ещё? Ох и утомительное же это дело — коронация. Я снова покосилась на Дезирэ. Любой другой сначала бы женился, а потом возводил супругу на трон, ведь иначе можно и в темницу загреметь по приказу королевы-то, коли ты сам не король. Но… есть ли что-то в этом мире, что может противостоять Дезирэ? Или кто-то? Он же любую армию способен превратить в стаю сорок… или там галок, а крыс сделать ручными драконами.
Но как же хочется почесаться-то!
— Достойна! — завопил кардинал.
На этот возглас народ должен был ответить дружным «достойна», но народ безмолвствовал. Действительно, стадо баранов. Не обратив никакого внимания на угрюмую тишину, Его преосвященство нахлобучил мне корону на голову и запел что-то на латыни.
И тут тучи разошлись и прямо на меня упал столп света.
Значит, всё же умеет…
Народ оживился: люди запрокинули головы и раскрыли рты. Дебилы. И вот этим охлосом я должна править⁈ Может и глупо было ожидать, что народ обрадуется своей освободительнице, но я всё равно почувствовала раздражённое разочарование. Дезирэ подал мне руку, и я поднялась как можно величественнее.
— Славься и ликуй… — запели церковные мальчики тонкими ангельскими голосками.
Мы пошли по вишнёвому ковру, насквозь вымокшему из-за луж, и под ногами неприятно зачавкало. На миг мне показалось, что я ступаю по кровавой дорожке.
Праздничный стол был пышно убран… осенними листьями и можжевельником. На расписных глиняных блюдах я в изумлении обнаружила каких-то полукопчённых и жаренных мальков, цыплят-заморышей, много салата и капусты. И редьку. И всё это украшено плодами шиповника и боярышника.
Серьёзно? Вот это — обед в честь моей коронации?
— Мне кажется, главный повар хочет попасть на эшафот, — дрожа от бешенства, заметила я.
Где-то позади что-то грохнулось.
— Повар сделал всё, что мог, — резко возразил Люсьен из-за плеча принца. — Это была лучшая провизия, что нашлась в вашем дворце, городе и, наверное, во всём королевстве. Прекратите войну, Ваше величество. Дайте поданным хотя бы десять, а лучше пятнадцать лет мира. Чтобы выросли