Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики - Вайолет Девлин
— А если не справится, будем вместе отскребать ее останки от земли?
Йера недовольно каркнул и опустился на плечо Аврелии. Она зашипела, но скидывать ворона не стала.
— И в чем я не права? — возмутилась она. Йера издал утробный звук. — Ты тоже согласен с Хагалазом? — спросила она Филберта.
Мужчина вытянул руку, и Йера вернулся на плечо к своему хозяину.
— Просто восхитительно, — улыбнулась она. — Хорошо, я понаблюдаю за ней.
Хэлла поднялась, в ее руке засверкала хрустальная фигурка коня. Хагалаз не подал своего удивления, но уставился на нее подозрительным взглядом. Откуда у Аврелии фигура истины? Этот волшебный артефакт очень мощный, а найти его практически невозможно…
Женщина достала из-под стола свернутую карту империи и разложила ее на столе. Окинув ее быстрым взглядом, она нашла Коэтру. Фигурка была водружена на схематическое изображение дворца. Стоило коню коснуться карты, как внутри него начал белеть дым.
У Хагалаза возникло дурное предчувствие.
— Ты заговорила фигуру?
— Пока Авалона давала клятву, — кивнула Аврелия.
— С ума сошла? — он медленно встал со стола и подошел ближе. — Ты связала жизнь живого человека со стекляшкой!
— Успокойся. Ничего страшного не случится. Просто нам теперь будет известно где она находиться и жива ли.
— Еще ты забыла упомянуть, что стоит разбить ее, и Авалона умрет! Пресвятая Морриган, зачем ты это сделала?
— Никси что-то скрывают, — ее голос стал подозрительно спокойным. Хэлла не отрывала взгляд от фигуры. — Чиста сердцем и душой? Слишком обтекаемая формулировка.
— Твоя подозрительность и ненависть не знает границ! — продолжал бушевать Хагалаз. — Фигуры истины раньше использовали на заключенных. От этой идеи отказались из-за излишней жестокости!
Филберт склонил голову к правому плечу, а Йера, удобно расположившийся на левом, пару раз щелкнул клювом.
— Да, Фил, на фейри фигуры истины не действуют. Убить этих тварей не так просто, — выплюнул Хагалаз. — Зато людей легко.
Он сложил руки на груди, гневно уставившись на всадника. Филберт даже не улыбнулся, его взгляд был замутнен.
— Хочешь сказать ты одобряешь меры Аврелии?
Йера ответил за него.
— Мера предосторожности? Она всего лишь рядовой воин! Почему вы не заговариваете фигуры на каждого всадника?
— В том то и дело, что она уже не рядовой воин, — парировала Аврелия. — Только не говори, что сам не находишь странностей в том, как девчонка стала дьердом.
Хэлл недовольно поджал губы. Проблема была в том, что Аврелия не знала всей правды, поэтому и относилась к Авалоне с такой настороженностью.
Несколько лет назад, когда Авалона еще обучалась в Часовых Городках, Хагалаз принимал у себя Филберта. Они должны были обсудить охрану близлежащих границ империи. В тот же день загорелся Часовой Архив. Небольшое здание, в котором были собраны самые важные и бесценные труды Пресвятой Морриган и Часовых Повелевающих Временем. Хагалаз и Филберт выбежали из дома, но было слишком поздно. Архив полыхал, и огонь тот было невозможно потушить.
Йера сорвался с места и влетел в окно горящего здания. Филберт не успел его остановить. Впервый и последний раз Хагалаз увидел, как Филберт Белый Ворон, упал на колени от бессилия. Вот только трагичного конца Йеры так и не произошло. Постепенно, с каждым мгновением языки пламени становились все меньше и меньше, пока не исчезли вовсе. Здание Архива обуглилось, двери превратились в пепел.
Когда хьенды вошли в Часовой Архив, то не поверили своим глазам. На полу посреди первого этажа сидела растрепанная девчонка, а вокруг нее стопками лежали книги. Очень много книг и летописей. На ее плече ластился Йера, но увидев хозяина, он оставил хэллу и вернулся к Филу.
— Как такое возможно? — сказал тогда Хагалаз. Пламя должно было не только сжечь книги, но и уничтожить девчонку.
Девочка поднялась, стряхнула с себя пепел и устало направилась к выходу. Проходя мимо Хагалаза, она прошептала:
— Не за что.
Той девчонкой была Авалона.
Конечно, человек не мог остаться живым, находясь в эпицентре жуткого пожара. Поэтому, заподозрив девчонку в волшебстве, ее бросили в дворцовые подвалы, а потом проверили на наличие способностей к чарам и волшебству. Но она была чиста. Обычный человек. На вопрос: “Как она смогла спасти книги и спастись самой?”, Авалона неизменно отвечала:
— Я возносила мольбы к Пресвятой Морриган и она меня услышала.
Тогда Филберт и решил, что Авалона Кэррол, носящая имя мечника Авалона Чернеющая Сталь, один из лучших всадников на втором этапе обучения, достойна носить звание дьерда. И только Хагалаз знал истинную причину, почему Авалоне удалось выжить. От этого воспоминания ему сдавило грудную клетку.
— Жизнь — это не игрушка. — Хагалаз повернулся к Филберту, стараясь игнорировать насмешку Аврелии. — Если Авалона не та, за кого себя выдает, то, клянусь, я самолично казню ее за предательство, — гортань обожгло болью, но он продолжил, — Но вешать на девчонку фигуру истины не позволю.
Филберт с интересом взглянул на хьенда.
— А я и не спрашиваю у тебя разрешение, — отрезала Аврелия.
— Что ты сказала? — хриплым от ярости голосом спросил Хагалаз.
— Мне не нужно твое разрешение, — повторила она. Они смотрели друг на друга неполную минуту. Напряжение усилилось. Мужчина положил руку на рукоять меча, первое предупреждение. — Я не сопливая девчонка, меня этим не запугать, Хагалаз.
— Знай свое место, Аврелия.
— Мы с тобой теперь на равных, забыл? — она тряхнула светло-русыми волосами. — Ты не можешь мне приказывать.
— Это ненадолго.
Карканье ворона прервало их дружеский спор. Йера беспокойно летал вокруг хьендов. Слушая ворона, Хагалаз мрачнел, а Аврелия, наоборот, улыбалась все шире.
— Филберт на моей стороне. За девчонкой нужно присмотреть.
— Я слышал, — хэлл не изменился в лице, но все его естество говорило о несогласии с Филом. — Делайте, что хотите.
Он развернулся, покидая Зал Совещаний.
Этери
“Что я здесь делаю?”, — задавала себе один и тот же вопрос мисс Фэрнсби. Девушка, укутавшись в пальто, сидела в машине. Печку пришлось выключить, чтобы не расходовать бензин. Разумеется, Этери уже знала ответ на свой вопрос, но никак не хотела озвучивать его. Она убеждала себя, что всего лишь волнуется о матери, а не о ее прошлом.
Еще Этери никогда бы не призналась, что, не смотря на весь тот первобытный ужас, который вселял в нее Элфи де Флуа, она все еще продолжает искать ответы на свои вопросы. Он почти в открытую угрожал ей, но когда ее это останавливало?
И теперь она здесь, у подножия заснеженного холма. Вблизи
