Короли анархии - Кэролайн Пекхам
— Я этого не говорил, — оборвал он меня грубым тоном. — Я хочу увидеть доказательства.
Я кивнула, моя челюсть была сжата, когда мы направлялись обратно к Храму, а на его лице застыло выражение задумчивости. Чувствовал бы он себя виноватым за издевательства надо мной, если бы знал, что мой отец невиновен? Был ли Сэйнт Мемфис вообще способен чувствовать вину?
Я отпустила его руку, когда мы вошли внутрь, и повернулась к нему, обнаружив, что он пытается снять куртку с выражением раздражения на лице. Извращенная часть меня хотела на мгновение понаблюдать за его борьбой, напомнить о том, через что он заставил меня пройти из-за вируса «Аид», но он выглядел таким чертовски взбешенным, что я вздохнула и сдалась, сняв ее с его плеч. Он не поблагодарил меня, проходя внутрь, его гордость была намного важнее этого.
Я последовала за ним и обнаружила, что Монро сидел усталым, с мешками под глазами и какой-то тяжестью в ауре. На нем были джинсы и белая рубашка, которая, как я поняла, была вывернута наизнанку, но у меня не хватило духу указать ему на это. Напряженные черты его лица говорили о том, что он все еще беспокоился обо мне, и я хотела бы просто побыть с ним наедине и развалиться на части в его объятиях. Как бы то ни было, единственный способ сосредоточиться — это выполнять приказы Сэйнта и постоянно переходить от одного задания к другому.
Блейк отодвинул для Сэйнта стул, когда тот подошел к обеденному столу, и Сэйнт проклял его, когда садился, но больше ничего не сказал. Блейк покачал головой у него за спиной, прежде чем направиться к кофеварке и включить ее.
— Что, по-твоему, ты делаешь? Это работа Татум, — прорычал Сэйнт, и Монро нахмурился.
— Если ты продолжишь говорить с ней таким тоном, я сломаю тебе ногу и утрою время восстановления, — прорычал Монро, и в его глазах появилось чудовище.
Я с любопытством посмотрела на Сэйнта, и он поджал губы.
— Татум, сделай кофе, — настаивал Сэйнт, и наступила бесконечная пауза, во время которой Монро сделал угрожающий шаг к нему. — Пожалуйста, — выдавил он так резко, что это прозвучало почти как ругательство. Я подавила смешок, удивленная и отчасти впечатленная тем, что Монро сумел достучаться до монстра. Но я догадалась, что Сэйнт сейчас был не в лучшем положении, чтобы спорить.
Я направилась на кухню, подменяя Блейка, но он остался там, его руки гладили мою спину, губы касались моего плеча. С тех пор как мы вернулись сюда, он был само воплощение нежности и обходительности, и я не могла отрицать, как приятно было чувствовать, что он вот так утешает меня. Он никогда не спрашивал моего мнения, просто обнимал и целовал меня в те моменты, когда я больше всего в этом нуждалась. В перерывах между заданиями, когда у меня было слишком много места для размышлений.
Горячее прикосновение его губ к моей шее послало вспышку желания вниз по позвоночнику, и я с трудом вздохнула.
— Сядь, черт возьми, Блейк, перестань ее отвлекать, — скомандовал Сэйнт, и Блейк рассмеялся, отодвигаясь от меня и направляясь к своему месту. Монро опустился рядом с ним, оставляя между ними место для Киана. Он вообще понимал, как плавно влился в их маленькую группу? Он был как недостающая деталь, которую они так долго ждали.
Я разлила кофе и получила от всех благодарность, прежде чем приступить к приготовлению завтрака. Монро несколько раз спрашивал меня, не нужна ли мне помощь, но я утверждала, что не нужна, желая придерживаться этой рутины, как это делал Сэйнт. Это было нормально. Как будто за что-то цепляешься в этом море гребаных страданий. Моя жизнь больше не была прежней. Но я могу притворяться, что это так, и держаться за последние остатки своего здравомыслия, выполняя черную работу.
Киан появился как раз перед тем, как я закончила расставлять тарелки, и он почесал свою разрисованную чернилами грудь, зевая, когда пересекал комнату.
— Доброе утро, детка. — Он схватил меня за талию, прижал к своей груди и уткнулся носом в мою шею, где были синяки от отпечатков пальцев Мортеза. Он глубоко вдохнул, покрывая эти отметины губами в яростных поцелуях, и я вздрогнула от неожиданности.
— Киан, — выдохнула я, и он приблизил губы к моему уху.
— При виде этого мне хочется сжечь весь мир дотла, — страстно прорычал он, прижимая меня к своему крепкому телу. — Мне нужно, блять, что-то уничтожить.
— Ты можешь заняться этим после завтрака, Киан, — отрезал Сэйнт. — Но прямо сейчас сядь, черт возьми. Ты опоздал.
— Нет, я здесь именно тогда, когда хотел. — Киан отпустил меня, обошел стол и подошел к Сэйнту, взъерошив ему волосы, когда тот проходил мимо, заставив Сэйнта замахнуться на него здоровой рукой, но Киан уже был вне досягаемости.
— Гребаная деревенщина, — пробормотал Сэйнт, и мое сердце сжалось от странно успокаивающей нормальности этой сцены. Я не должна была хотеть возвращаться к этой жизни. Где я была пленницей, вынужденной выполнять их приказы, где я принадлежала каждому из этих зверей. Но после того, что произошло в хижине, было трудно смотреть на них сквозь пелену ненависти. Они убивали ради меня снова и снова. Они рисковали своими жизнями ради моей и не колеблясь делали это. Но почему? Что такого было во мне, что толкнуло их на такой поступок? Это должно было быть нечто большее, чем просто какая-то старая легенда.
— Итак, Лиам позвонил снова, — сказал Киан, отправляя в рот немного яичницы. — Он ждет меня завтра дома на Рождество, и ты должна пойти со мной, детка.
Я взглянула на Сэйнта, мне было неловко оставлять его.
— Ты уверен, что мне нужно идти?
— Я в большом долгу перед ними, от этого никуда не денешься, — сказал Киан, и в глазах Сэйнта промелькнули тени. — Если бы я думал, что есть какой-то способ сделать это без тебя, детка, я бы так и сделал, но на самом деле для тебя безопаснее просто дать им то, что они хотят. Но я не позволю им и пальцем тебя тронуть, пока мы там, так что тебе не о чем беспокоиться.
— Так
