Эликсир красоты, или Это всё Она - Айлин Лин
Говор Гарры отчего-то вдруг преобразился в плавную речь без привычных коверканий, я даже заслушалась. А ещё она неплохо рассказывала о людях вокруг и интересных зданиях, отданных под какое-нибудь производство.
— Это крытый рынок, — огорошила она меня, — Новый градоправитель, лестер Холстен, первым делом выкупил это большое здание, где раньше была скотобойня, поставил лавки и теперь тут каждый, кто хочет, может продать всё, что ему не жалко. В основном это сделано для людей из бедняцкого района. Тут с утра страшная очередь, многие хотят чуток подзаработать, кто носки вязаные несёт, кто пироги, а кто-то и вовсе рыбу тащит.
— Всё-таки хоть кто-то заботится о простых смертных, — заметила я.
— Лестер Холстен менее года живёт в Эльме, но да, он оказался правителем много лучше предыдущих. Кроме любви к красивым дамам, мне его более не в чем упрекнуть, — кивнула женщина.
Крытый рынок находился на самой границе между нижним городом и срединным. Дальше Гарра подстегнула коняшку и она побежала чуточку быстрее. Солнце неотвратимо клонилось к закату, а опоздать нам никак нельзя.
В этой части города также хватало мастерских и торговых точек, но даже люди выглядели иначе: одевались лучше, богаче, улыбались и смеялись, праздно прогуливаясь по деревянному тротуару. Дороги стали мощёными. Мусора немного, и никакой живности, гуляющей туда-сюда, как в предыдущей части города.
Эльм оказался большим, хоть Гарра и называла его провинциальным.
А вот верхний город меня впечатлил: особняки, огороженные высокими каменными заборами, минимум лавок и мастерских, район для зажиточных горожан. И на въезде в него, прямо на границе Срединного и Верхнего частей стояло трёхэтажное большое здание из серого грубого камня.
— Приехали, притормаживая коня, объявила Гарра и первая спрыгнула на землю.
А я смотрела на строение и даже залюбовалась его красотой, узкими окнами-бойницами со вставленными в них слюдяными пластинками и развевающийся на ветру алый штандарт с изображённым на нём животным, с каким именно рассмотреть так и не получилось.
— Айда, деточка, милочка, замёрзнешь тута, — по-доброму проворчала Гарра, довольная моим искренним ошеломлением, действительно, как истинная деревенщина я таращилась на средневековое здание, выпучив глаза — лучше и быть не могло.
Подошедший к нам слуга даже приосанился, наверняка подумал, что я в восхищении от места его работы. Мне правда понравилось, всегда любила разглядывать достопримечательности древности, только тут строение оказалось целым, а не руины.
— Мы на ауиденцию к лестеру Джерому Холстену, — привязывая коня к специальному стойлу, объявила Гарра, очень громко, так, что охранник недовольно поморщился.
— Да, я и вышел, чтобы вас проводить к господину градоправителю в кабинет. Идите за мной.
— Вы сегодня последние, и только благодаря вашим заслугам, Гарра, лестер Холстен согласился принять вас без очереди, и не через неделю.
Я ещё раз посмотрела на женщину. Какая интересная у меня спасительница, однако.,
Наша троица гулко шагала по каменному гладкому полу, стены были увешаны какими-то гобеленами, в неровном свете светильников рассмотреть, что именно на них изображено, всё равно не получалось. А ещё я порадовалась, что хотя бы тут есть нормальные источники света: металлические, практически не чадящие, и кабы не ветерок, гуляющий по помещениям, то было бы совсем хорошо.
Вместо картин решила рассмотреть сопровождающего: мужичку я бы дала лет шестьдесят, прямая, как палка, спина, гордый взор светло-голубых глаз и едва заметная ехидная усмешка на тонких губах. Интересный персонаж.
Около обитой железными полосами двери оказались через несколько минут. Слуга коротко постучал, после чего с усилием толкнул тяжёлую створку. Мы вошли внутрь следом за ним.
— Гарра-затворница пришла, господин, — негромко оповестил он кого-то, сидевшего за широким столом и что-то споро писавшего шикарным гусиным (или нет) пером.
Мужчина поднял к нам голову, и моё сердце пропустило удар. Точнее, хотело пропустить, но я не дала и нацепила на своё лицо как можно более бесстрастное, даже испуганное, выражение.
Глава 10
Я врач, а точнее пластический хирург. Понимание красоты, правильности во внешности — это моя работа. Я исправляю врождённые недостатки, и не только. Ко мне приходили просто, чтобы чуточку что-то поправить, когда во внешности клиента всё и так хорошо. Люди стремятся к совершенству под влиянием моды или каких-то своих собственных желаний и это совершенно нормально.
И вот сейчас передо мной сидел человек с идеальной внешностью.
Потому что он был неидеален.
Нос слегка удлинён, скулы высокие, даже острые, верхняя губа чуть больше нижней, подбородок узкий и упрямый, миндалевидный разрез глаз. Очи серые, стальные и такие же холодные, как зима за окном.
Если оценить черты его лица по отдельности, то молодой мужчина был неидеален. Но всё вместе, вкупе с необыкновенными стальными глазами, сейчас глядящими на меня так, словно он хотел заглянуть мне прямо в душу, его внешность просто ошеломляла! Каштановые волосы, аккуратно зачёсанные назад, довершали великолепную картину богатого, знающего себе цену, вельможи.
Невероятный мужчина!
И пока я на него таращилась, предварительно полуприкрыв веки, красавчик встал, и я смогла оценить его высокий рост, широкие плечи, узкие бёдра, дорогой удлинённый тёмно-фиолетовый камзол, вышитый золотой нитью, накинутый на чёрную шёлковую рубашку, и светло-бежевые брюки, заправленные в высокие кожаные начищенные до зеркального блеска сапоги.
Он галантно кивнул, без напыщенности, просто приветствуя женщин и спокойно предложил:
— Дамы, вечер добрый! Присаживайтесь, — баритон лестера был глубок и приятен, мне очень понравился его чуть с хрипотцой тембр. А ещё, пока мы не сели, парень стоял. Какой, однако, воспитанный мужчина. Хотя, что я знаю о местном этикете? Ровным счётом ничего, а судить только по Гарре и Красию не могу. Они уж точно не эталон.
Правда, сам к нам не подошёл и помощь не предложил. Может, побоялся испачкаться? Хи-хи, отчего же нет, вполне возможно, что так оно и есть.
Я присела на самый краешек твёрдого деревянного стула, даже на вид неудобного. Разгладила складки на своём отвратном старом платье, стараясь припрятать уродливые угги под подол. Мне отчего-то вдруг захотелось, чтобы он увидел, какая я на самом деле, и вот эта его холодность в серых, грозовых глазах хотя бы на миг сменилась восхищением.
Большинство женщин рядом с таким мужчиной захотели бы ровно то же, что и я.
— Лестер Холстен, вот она, племяшка моя, Мия, — невежливо ткнула в меня "тётушка". — Обокрали в пути, ну хоть только бумаг лишили, а не жизни. Или чести.
Я опустила глаза на свои сцепленные в замок пальцы и старалась не
