Мастер мыльных пузырей - Анна Штомпель
– Не жалеешь? – спросил он.
Его голос был ласковым, и могло показаться, что он… Но Алеся знала, что это не так.
– Нет, – ответила она. – Одним мыльным пузырем меньше.
– Ты не глупа. Жаль, что нам по пути… Попутчица. Наверх пройдет лишь один из нас – таковы правила.
– Я уже была наверху, – сказала она, не думая в этот момент ни о чем, кроме наслаждения, которое он ей подарил. – Ты видел Радужное Озеро?
– Да. Я помочился в него с берега, и оно исчезло. Морок.
Она словно слышала его мысли. Здесь и сейчас это не удивляло.
«Очень удобно, что женщины – такие дуры, – думал он, и презрение легко совмещалось в нем с подлинной нежностью. – Любовь – вот главная их Вершина. Не Знания, не Богатство, не Власть. Они довольствуются малым. Поэтому побеждают всегда мужчины».
В сущности, ничего нового в его жизни не происходило. Все женщины, которых он целовал, рассчитывали на дальнейшее совместное Восхождение. Как показывал опыт – зря.
Он задремал, еще успев подумать: «Она не опасна…».
Алеся тихонько отстранилась, нащупала одежду, застегнула ворот до последней пуговки. Секунды две – не больше – смотрела она на того, кто подарил ей одну Вершину, но преграждал путь к другой.
Что можно ожидать от человека, способного помочиться в Радужное Озеро?
«Мне нечем его убить, – думала она. – Спихнуть в пропасть тоже не получится. Мы далеко от края, и он сразу проснется… Значит, мы встретимся снова. На Вершине. Если, конечно, он дойдет».
Быстро, не оглядываясь, продолжила она свое восхождение. Плато осталось позади.
Этот раунд она выиграла.
Заплатив, конечно, – не без этого. Что было, тем и заплатила. И ничуть не жалеет.
… Через полчаса с нее потребовали платы гораздо более экзотической.
10. Универсальная валюта
Алеся стояла на Вершине, пытаясь понять, что же она чувствует.
– Во всяком случае, я точно знаю, чего я не чувствую, – сказала она наконец.
Ни радости, ни гордости, ни торжества. Все оказалось совсем не таким, как она себе представляла. Впрочем, к этому пора привыкнуть.
Вершина была тесным пятачком – немногим больше того плато. И на этом пятачке, заросшем сорной травой, стояло маленькое одноэтажное здание, грубо размалеванное цветными шарами, которые, по всей видимости, должны были означать мыльные пузыри… Над дверью висела какая-то табличка. Подойдя ближе, Алеся вздохнула от удивления.
Там было написано: «Приемная».
В тесном тамбуре горела тусклая лампочка. За столом сидела Секретарша в деловом костюме и очках в модной оправе. Перед ней стоял ноутбук.
– Здравствуйте, – сказала Алеся. – Я…
Секретарша молча придвинула ей лист бумаги и ручку. На листе было написано: «Анкета».
– «Я, такая-то, – прочитала Алеся вслух, все больше удивляясь. – Возжаждавшая Истины номер…»
– Номер два – шесть – три – три – три – семь, – любезно подсказала Секретарша, по прежнему глядя в ноутбук. – Это ваш Личный Номер. Остальное заполните сами.
Алеся присела и взялась за ручку.
Анкеты всегда нагоняли на нее тоску. Пожалуй, это испытание будет похлеще, чем все предыдущие.
Итак…
«Почему Мастер должен хотеть Вас принять?».
«Кем Вы видите себя рядом с Мастером через 10 лет?».
«Как Вы оцениваете наш офис?».
Она мысленно застонала.
Но, по крайней мере, это были хорошо знакомые вопросы: она знала, как ответить на них, балансируя на тонкой грани правды и лжи.
Дальше – больше.
«Как часто Вы думаете о ежах (укажите периодичность)?».
Ну… если честно… не слишком часто… вообще не…
«Когда в последний раз Вы занимались сексом?».
Зачем это Мастеру?!
«Как Вы относитесь к исчезновению гуамского пастушока?».
Ой, а кто это?..
«Что для Вас холоднее: красное или круглое?».
Да пошли вы…
«Как Вы считаете, для чего миру нужно зло?».
Злая Алеся написала: «Чтобы заниматься с ним любовью».
Контрольный вопрос (для оценки честности) добил ее окончательно:
«Вы сейчас спите?».
«Да», – написала Алеся и, положив ручку, вызывающе посмотрела на Секретаршу.
Не отрывая глаз от экрана, та протянула руку и бросила ее анкету в стопку на углу стола.
– Благодарю вас, Возжаждавшая №263337. Осталась небольшая формальность…
– Вы даже не посмотрите? – перебила Алеся, недоумевая.
– Мне это ни к чему.
– А, понимаю, Мастер…
– Ну что вы! – Секретарша снисходительно улыбнулась. – Мастер не обременяет себя такими пустяками.
– Тогда зачем… – начала Алеся, совершенно сбитая с толку.
– Так положено.
В наступившей тишине было слышно, как пальцы с красными коготками шелестят по клавиатуре.
– Небольшая формальность, – любезно повторила Секретарша. – Вступительный взнос.
– Но у меня нет денег. Ничего нет…
– О, деньги нас не интересуют. И ваше «ничего» тоже. Что такое любая драгоценность суетного мира по сравнению с Высшим Знанием? Цена должна быть соразмерной.
Алеся в растерянности ждала.
– У любого, кто доберется сюда, есть чем расплатиться. Ваша… м-мм… скажем так: ваше Личное Время. Для начала взнос символический – одна неделя. Ну что такое неделя, посудите сами? Вы и не заметите. Какая разница, умереть 20 мая энного года или 13 мая того же года? Никакой!..
Алеся молчала.
Универсальная валюта. Время. Ее Личное Время.
Ее жизнь.
– А потом? – спросила она.
– Что «потом»?
– Какой взнос будет потом? И как часто?
– Возжаждавшая №263337, вам не о чем беспокоиться, – ответила Секретарша. – Цена всегда соразмерна. Не думаете же вы, что Мастер захочет вас ограбить?! А если вы так думаете, если вы так трусливы, скупы и нерешительны, зачем вы вообще отправились в Путь?
Последнюю фразу она произнесла, по-прежнему приятно улыбаясь.
– Я согласна, – сказала Алеся.
И ничего не случилось.
11. Вершина
Алеся – Возжаждавшая №263337 – сидела в коридоре вместе с другими «номерами» и ждала, когда их пригласят в аудиторию на лекцию Мастера мыльных пузырей. Как поведала ей Соседка справа, Сам не против, когда его называют просто ММП.
Алеся ни капельки не волновалась. Этот унылый коридор, это конторское ожидание навевали совсем другие эмоции. Бессмысленные вопросы, бессмысленные очереди, бессмысленные сплетни – стоило ли ради этого покидать Реальный Мир?.. Избегать искусов, торговать своим телом и своей жизнью, карабкаться вверх, сталкивая других, – и все ради того, чтобы Соседка справа поучала, что «пузыри лучше выдувать не в ясную солнечную погоду, а в тени или в слабо моросящий дождь» (Алеся знала это еще с детства), а Сосед слева нудно и многозначительно повествовал о том, как однажды ему удалось поместить внутрь пузыря фарфорового слоника, «предварительно смоченного в растворе, в этом вся соль, вы меня понимаете? Не в соляном растворе, а в мыльном, само собой, но соль именно в этом!..».
Возжаждавшая №26 (и так далее) давно перестала поддерживать разговор с обоими, но их это не смущало.
А она-то думала, что на Вершине ее ждет солнце и ветер, на худой конец – снег и метель, но никак не этот затхлый коридор и томительная неизвестность. А эти ужасные Соседи! Разве такими она представляла себе Попутчиков, единомышленников, друзей?..
«А какой я кажусь им? –
