Хроники Драконьей империи. 2. Не единственная (СИ) - Углицкая Алина
Отступаю вглубь комнаты.
Эта служанка его… любовница? Иначе почему он позволяет ей так фамильярно обращаться с собой?
Голоса внизу затихают. Шаги удаляются. Я возвращаюсь в кровать.
Кусая губы, смотрю на светильник-кристалл.
Спустя десять минут слышу шаги за стеной. Дарион поднялся в спальню. Интересно, один?
Меня колотит мелкая дрожь, когда я поднимаюсь. Выкручиваю кристалл из серебряной чаши-подставки. На цыпочках крадусь к смежной стене, прикладываю к ней чашу дном вверх и прижимаюсь ухом.
Спрашивается, что я творю?! Подслушиваю, что происходит в спальне у чужого мужчины!
А он там, кажется, не один. Я очень четко слышу тихие голоса, и один из них – женский.
У меня нет причины для обиды и ревности – он мне никто. Но меня охватывает внезапная злость.
Вот, значит, как. Еще не успел развестись, а уже служанок в постель таскает! Да они с Анабель стоят друг друга! И чем же эта немытая клуша лучше жены?
Злость поднимается неудержимой волной и толкает меня на безумство. Отбрасываю подставку. И мне плевать, что она с грохотом катится по полу. Стремительно направляюсь к двери, ведущей в кабинет, хватаюсь за ручку и рывком тяну на себя.
Она поддается очень легко. Но мне некогда удивляться. Я пролетаю через кабинет, попутно налетая на стол. Слышу, как там что-то падает. В темноте сбиваю маленькую этажерку. Толкаю вторую дверь, теперь уже ведущую в спальню Дариона, шагаю через порог и щурюсь от яркого света.
А вот и он сам. Сидит в кресле рядом с кроватью. В бриджах и белой рубашке, распахнутой на груди. У его ног застыла молоденькая служанка. Она стоит на коленях, ухватившись обеими руками за хозяйский ботфорт.
– Ой! – ее руки разжимаются, нога Дариона с глухим стуком опускается на пол. – Простите, госпожа.
Девушка вскакивает на ноги. На вид ей лет двадцать. Хорошенькая круглолицая блондинка – кровь с молоком. Под форменным платьем угадывается молодая крепкая грудь. Грудь нерожавшей женщины.
От этой мысли мне становится еще хуже.
Дарион поднимает на меня чуть удивленный взгляд. Но я сознательно игнорирую его и приказываю ледяным тоном:
– Вон!
Правая бровь лаэрда выгибается домиком.
– Вон!! – повторяю я, повышая голос.
Служанка пулей вылетает из спальни через другие двери. Я пытаюсь вернуть хладнокровие. Не пойму, почему присутствие этой девушки так укололо меня. Разве мне не все равно, с кем Дарион изменяет своей жене – и вообще, изменяет ли?
Дарг смотрит на меня с кривой усмешкой. Медленно поднимает руки. Раздаются три громких хлопка.
– Ани, спектакль удался. Я впечатлен. А теперь, будь добра, верни Тариссу, пусть она поможет мне снять сапоги, если, конечно, – его голос становится ниже на пару октав, взгляд оценивающе скользит по моей вздымающейся груди, – ты сама не хочешь их снять.
– Что? – ошеломленно смотрю на него. – Спектакль?
– Ну, а как же еще назвать этот внезапный взрыв ревности? – он тонко улыбается краешком губ. – Что-то не припомню в тебе особых страстей, хотя, признаю, ты отличная актриса. Умеешь изобразить любое чувство так достоверно, что даже я имел глупость попасться на твой обман.
Я смотрю на него в полной прострации, хлопаю ресницами и ничего не могу понять. О каком обмане он говорит? Анабель обманула его? Но в чем?! Разве он не женился на ней по договору?
Дарги не встречаются, не влюбляются, не ухаживают. Они выбирают избранницу, проводят с ней ночь до утра, а на рассвете называют своей женой – и все. О каком обмане и каких чувствах можно здесь говорить?
– Ну так что? – Дарион нетерпеливо указывает на сапог. – Ты вернешь служанку или сама это сделаешь?
Больше всего на свете я хочу швырнуть чем-нибудь тяжелым ему в лицо, выскочить из комнаты и навсегда забаррикадировать эту дверь. Но именно в этот момент вспоминаю про принятое решение. И, стиснув зубы, цежу:
– Сама.
Он благосклонно кивает:
– Приступай.
Откидывается на спинку кресла и протягивает обе ноги. Его глаза насмешливо блестят. Он испытывает меня. Ждет, что я сдамся и убегу?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Не дождется!
Смотрю на двери, за которыми исчезла служанка. Они закрыты неплотно, осталась узкая щель, и мне кажется, что я вижу в этой щели какое-то шевеление. Тарисса осталась подглядывать?
Ладно, завтра с ней разберусь.
Перевожу на Дариона сосредоточенный взгляд. Мысленно закатываю рукава, хотя у моей сорочки только кружевные бретели, и вся она из тонкого шелка, под которым светится тело. Только я об этом забыла, когда влетела сюда, а теперь уже поздно стесняться. Он успел меня всю рассмотреть.
Пересекаю несколько метров, отделяющих меня от кресла. Опускаюсь перед Дарионом на колени и, закусывая губу, беру в руки левый ботфорт. Тяну на себя. Тот с трудом поддается. Приложив усилие, стаскиваю его, отбрасываю в сторону и берусь за другой.
Дарион вдруг наклоняется и утыкается носом в мою макушку. Шумно втягивает воздух. Я замираю, а он ведет носом вниз вдоль виска и останавливается в ямке за ухом.
– Молодец, девочка, – слышу тихое бормотание. – У тебя хорошо получается.
А потом его пальцы зарываются мне в волосы.
Я покрываюсь мурашками. Руки не слушаются, горло сжимается. Мне не хватает дыхания, а внизу живота зарождается предательская пульсация.
Кусаю себя за щеку, чтобы вернуть ясность мыслям, и резко стягиваю второй сапог.
– Все, – заявляю, пытаясь подняться.
Но Дарион крепко удерживает меня. Я так и сижу перед ним на коленях. В ненавистной позе покорности и послушания.
– Ани, посмотри на меня.
Голос Дариона становится хриплым и чувственным. Он обволакивает меня, пробуждает забытые ощущения. Но я не хочу о них вспоминать. Я хочу закрыть свой разум и сердце, отделиться от чувств и позволить телу исполнить то, ради чего ввязалась во все это.
Мужская рука в моих волосах немного сжимается. Дарион тянет, заставляя меня поднять голову. Но я опускаю глаза в знак протеста.
Чувствую, как его пальцы касаются моих губ, скользят, обрисовывая скулу и подбородок.
– Ты же всегда играла в послушную девочку, – шепчет он немного насмешливо. – Что же случилось теперь?
И наклоняется еще ниже. Меня обдает жаром от его близости. Я хочу отползти, избавиться от наваждения – и не могу.
Дарион будто чувствует это. Понимает, что я в ловушке.
Его дыхание опаляет мою щеку.
– Кажется, ты получишь то, что хотела, – шепчет мне в губы.
Я вскидываю испуганный взгляд. Пытаюсь отпрянуть, но поздно.
Губы Дариона накрывают мои. Зло. Отчаянно. Жёстко.
Это может быть что угодно, только не поцелуй! Он словно мстит мне за что-то. Или не мне – Анабель…
Он кусает меня за губу и отталкивает.
Я решаю, что это все. Но нет. Дарион резко встает, наклоняется и рывком отрывает меня от земли.
Мой первый порыв – вырываться. Но я подавляю его и покорно обвисаю в руках дарга. А он несет меня к кровати, почти швыряет на темное покрывало и наваливается сверху.
В его глазах больше нет насмешливых огоньков. Там что-то другое. Из глубины зрачков Дариона на меня смотрит дикое плотоядное существо. И сейчас его охватило желание.
– Только не сопротивляйся, – бормочет, уткнувшись мне в шею. – Иначе я не сдержусь…
А потом начинает задирать мне подол. Движения рваные, быстрые, он словно боится не успеть. Или боится, что я оттолкну и сбегу?
Судорожно выдыхаю. Откидываюсь на подушки и закрываю глаза.
Дарион делает все быстро и молча. Я только слышу, как жалобно трещит шелк под его руками. Мое полуобнаженное тело охватывает легкая дрожь.
Мне страшно, но я заставляю себя расслабиться. Не думать о том, что происходит сейчас. Вернуться мыслями в прошлое. То прошлое, где я была счастлива. Но вместо этого вспоминаю свой сон. Ощущение теплых объятий и незнакомый, но такой нужный голос: ничего не бойся, теперь я с тобой.
Внутренней стороны моих бедер касаются пальцы Дариона. Они шершавые, все в мозолях и царапают чувствительную кожу.