Позолота вся сотрётся… (СИ) - Ворожея Тина

Длинный и неповоротливый автомобиль, медленно тащился по дороге. Невозмутимый, словно каменный идол, шофер Бруно смотрел вперед и совсем не реагировал на громкие гудки обгоняющих нас автомобилей. Насмешки совсем не трогали его. Ближе к вечеру, мы с королевской, плавной неторопливостью подъехали к чугунным воротам. Среди расчищенных дорожек и укатанных в мешковину карликовых кипарисов, белоснежной громадой возвышался дом, в котором номинально я была хозяйкой. Яркие, желтые огни уютно и празднично освещали окна, ложились длинными дорожками на прикрытые газоны, дружески сплетались с такими же желтыми огнями фонарей, которые несли стражу вдоль дорожек.

Ворота были закрыты, за ними было пусто и безлюдно. Вопросительно выгнув седую бровь, Бруно посмотрел на меня.

- Сигналь! - коротко скомандовала я.

Гудок удивительно мощный для такого антиквариата, как наше авто, подобно реву дикого слона разнесся над окрестностями. Из неприметного домика возле ворот, выскочил одеваясь на ходу охранник. Раздраженно и громко ругаясь он приблизился к воротам.

- Кто такие? Хозяйка сегодня не принимает! Велено никого не пускать! - грубо закричал он, едва увидев наш автомобиль.

Я вздохнула. Да, что же они такие тупые? Никак не поймут, что не всегда внешний лоск автомобиля свидетельствует о статусе его владельца. Вспомнилось, как весной вот так же они ошиблись в своих выводах, увидев нас с бабушкой. В глазах мелькнули картинки. Перстень на пальце Фло, яркий пульсирующий свет хлынувший из него, истошный крик боли у оборотня-охранника. Может быть и мне попробовать? Как им управлять? Я с сомнением посмотрела на свою руку. До этого момента совсем не задумывалась над тем, что мой палец украшает перстень Правительницы. Неуверенно, несмело протянула руку вперед, мысленно ругая закрытые ворота, поздний вечер и грубого охранника.

Поток красного света вырвавшийся из перстня, осветил весь парк и заодно половину улицы, расплавил чугун ворот и они распахнулись жалобно скрипя от боли. Упавший на колени охранник, пытался отползти в сторону.

Бруно невозмутимо завел мотор и медленно тронул автомобиль в сторону дома.

- Леди Николь, ваш багаж заносить сразу? - важно спросил он меня.

Глава десятая. Весенний бал.

Неожиданно оказалась, что у меня очень много обязанностей. В большом кабинете который занимала в последнее время Фло, а до нее леди Глория, накопилась целая куча документов которые ждали моей подписи, как человека у которого на пальце красовалось украшение символизирующее власть и о котором я вовсе не просила. Зачем эти заботы подкинула мне Фло, уже ее не спросишь. Неужеле лишь для того, что бы позлить свою сестру? Леди Глория смотрела на меня с нескрываемым презрением, фыркала норовистой лошадью когда слуги обращались ко мне, как к хозяйке дома. Еще на похоронах она пыталась оспорить появление на моем пальце кольца Правительницы. Требовала немедленно арестовать меня за убийство своей любимой сестры, Флоренс. Плакала навзрыд и почти бросалась в гроб при прощании. Упрекала меня в черствости и бессердечии, так как я не уронила ни одной слезинки. Анабель красивая и строгая, в черном платье невероятно сложного фасона, которое очень шло ей, выгодно оттеняя рыжие волосы и белоснежную кожу, хмурила свои идеально прорисованные брови, часто подносила к глазам белоснежное кружево маленького платочка. Только сейчас я стала припоминать, что рядом с ней всегда находился Арчибальд Баффа. Девушка изо всех сил цеплялась за него, как утопающий за соломинку. К сожалению я совсем не запомнила, как к этому относился сам Баффа. Мне тогда действительно было на него плевать. Некстати вспомнились черные, пристальные глаза, ямочка на мощном подбородке и контур красивых губ, тех самых губ которые могли быть нежными, а порой очень страстными. Эти воспоминания заставили дрогнуть мою руку и огромная клякса украсила собой глянцевый картон в золотистых виньетках.

Вздохнув я выбросила испорченное приглашение в урну. К сожалению некая мисс Бенидикта, из магического рода Нельсонов, не попадет на ежегодный Весенний бал, который по традиции проводится в городском поместье Соррель. Мне стало стыдно. Возможно девушка ждала целый год этого события, как и множество всех этих юных и не очень юных магинь, которым я подписывала приглашения вот уже целый час.

Весенний бал по традиции проводился в столице, в этом большом доме больше похожем на маленький замок. Он означал конец зимы. Обновление природы и надежду на знакомства с выгодными женихами. Траур по бабушке подходил к концу и Глория считала дни, до его окончания. По всем канонам, к ее великой радости он истекал вовремя. Этот бал конечно же отличался от подобных мероприятий которые проводили вампиры или же Двуликие. Все пристойно, чинно и все в рамках приличия. Никаких буйных оргий, как в Белом крыле вампиров, слава небесам устраивать было не нужно. Хотя, некоторые сомнения у меня все же присутствовали. Зачем например леди Глория закупила так много тяжелой портьерной ткани, цвета зеленой травы на которой сияли золотом причудливые цветы и птицы? Этой тканью по ее приказу, слуги драпировали все укромные ниши в доме. В глубине ниши обязательно стоял диванчик обитый такой же зелено-золотистой тканью. Я молча наблюдала за бурной деятельностью Глории и старалась не вмешиваться. Хотела на это время и вовсе уехать за город, но победило любопытство и... надежда. Надежда на встречу с Арчибальдом. К своему огорчению, над своими чувствами я была не властна, хоть и мужественно стремилась забыть Двуликого. К тому же материальная сторона организации бала неожиданно оказалась моей заботой. Подписи на приглашениях, подписи на чеках теперь должна была ставить я. Глория скрипела зубами, покрывалась красными пятнами, когда ей приходилось обращаться ко мне с подобными просьбами.

Я пыталась держаться холодно, старательно не замечать ее мелких козней. Но постоянное напряжение давало о себе знать. По ночам все чаще я не могла заснуть, а утром изо всех сил крепилась, что бы не сорваться. Раздражало буквально все. Бесконечная суета, самоуверенность и высокомерие Глории, веселая праздность приехавшей на каникулы Анабель.

Так называемая "сестрица", без конца принимала гостей. Ее сокурсники, такие же веселые и беззаботные, пили вино в малой гостиной, спорили о магической науке, о последней моде, о новом правительственном указе, который разрешал Двуликим жениться на человеческих девушках, если они способны родить потомство. Они танцевали под музыку которую издавала большая, медная труба новенького граммофона, или же с азартом играли в карты.

Смотря на них, понимала насколько замкнутой я выросла. Иногда проскальзывало чувство зависти. Мне тоже хотелось иметь друзей и позволить себе веселиться. Но составить им компанию я не могла, даже если бы они меня пригласили. Очень хорошо понимала, что избалованные мальчики и девочки, мне друзьями быть не могли. Как говорится, "Маг, Вампир и Двуликий, человеку не товарищ". Эту поговорку я шептала себе под нос, когда издалека наблюдала за праздными забавами Анабель и ее друзей. И тут же благодарила небеса за то, что среди них не было Арчибальда Баффа.

Конец апреля стремительно приближался. Глория и Анабель были заняты своими нарядами. Портниха приезжала по два раза на день, бесконечные примерки могли выдержать только закаленные и привычные к ним леди. Такими определенно являлись мои родственницы. Они готовились к предстоящему празднику словно к гонкам, в которых победительницу непременно ждет ценный приз.

Я в этой гонке не участвовала. После первой же примерки заподозрила, что модная портниха явно стремится сделать из меня смешное чучело. Поэтому от ее услуг отказалась. Купила себе готовое платье. Черное и узкое, оно возможно было слишком обтягивающим и слишком открытым, напоминало мой недавний траур, но ставку я решила сделать вовсе не на портновское искусство.

В моих руках теперь был ключ от фамильной сокровищницы и я решила не стесняться. Глубокое декольте в пикантных кружевах подчеркивало белизну моей кожи. Черные и прозрачные они гармонично сочетались с черным бархатом чокера, который украшала подвеска. Огромный бриллиант в россыпи изумрудов. Роскошный браслет из ярко-зеленых камней, был ощутимо тяжелым. Серьги длинные и замысловатые раскачивались при каждом моем шаге, а бриллианты холодным блеском ревностно стремились затмить крупные изумруды в них. Кто будет смотреть на покрой моего платья, когда его затмевает блеск драгоценностей? Так думала я когда выходила из своих покоев сияя, словно звезда на небосклоне.