Рыжий и черный - Татьяна Лаас
Ноа тут же вскочила со стула и бросилась вперед, загораживая собой Каеде:
— Это не он устроил! Это я! Я и немножко Полли.
Полин на стуле чуть съежилась — она не была настолько самоуверенна, как Ноа. Вики, легко погладив Эвана по плечу, направилась к Полли — ей она нужнее.
Руки Каеде легли на плечи Ноа:
— Прошу, не вмешивайся. То, что случилось, только моя вина.
Она шагнула вперед, пытаясь вырваться из его рук, но снова оказалась притянутой к нему:
— Это я! Я все сделала.
— Ноа! — веско сказал Каеде. — Будешь настаивать — накажу.
Она хотела возмутиться, но вмешался Эван:
— Простите, но у вас нет права наказывать Ноа. Она моя воспитанница, а не ваша.
Сейчас невозможно было не заметить — поведение Ноа в очередной раз изменилось. Ноа прошла трансформацию от пугавшей Вики еще седьмицу назад темноты, от мрака, отрешенно шепнувшего Эвану: «Живи!», от читавшей лекцию о гибели мира темной не имевшей постоянной формы тени до почти обычного, может, чересчур предприимчивого и умного ребенка. Она обернулась к Каеде и показала ему язык:
— Понял? Не грози мне — у тебя нет такого права!
— Ноа! — Каеде заглянул ей в глаза: — пожалуйста, веди себя достойно!
Взгляд Эвана метался от девочки к Каеде. Сейчас Эван все бы отдал, чтобы понять, кем же на самом деле была Ноа: Тонтоном или его жертвой?
На площадь влетели и тут же припарковались, отвлекая внимание на себя, несколько паромобилей. Из первого спешно вырвался, опережая свою охрану, принц Анри. Он пронесся через толпу полицейских и остановился только заметив Андре. Он криво улыбнулся, увидев стоявшего рядом с ней Брендона:
— Добрый вечер, леры и керы. — персонально Андре, он прошептал: — Я рад, что все закончилось хорошо.
Он шагнул мимо неё — к Эвану и Каеде, громко замечая:
— Лер Игнис, прошу прощения, что прерываю вас, но вынужден напомнить: Ренар Каеде — мой офицер и на данный момент вернийский подданный. Он находится под моей защитой. Ни арестовать, ни задержать вы его не вправе — он офицер моего охранного конвоя. На нем дипломатический иммунитет.
Эван повернулся к так некстати появившемуся принцу:
— Пока никто не собирается никого арестовывать. — первое слово он выделил особо.
Анри вздернул по-королевски подбородок:
— Ни пока, ни вообще, ни в частности, никак!
Каеде мягко сказал:
— Милер, я благодарен вам за защиту, но считаю себя обязанным объяснить все случившееся. Во избежание наказания непричастных к случившемуся.
Полин снова заерзала на стуле, и Вик подхватила её на руки, что-то утешающе шепча.
Ноа снова не выдержала:
— Это все я! Я, а не Каеде.
Тот крепче прижал девочку к себе и снова напомнил:
— Помолчи, Ноа, не вмешивайся в дела взрослых!
Ноа вырвалась из его рук, подбегая к Вик и обнимая её за талию:
— Больно надо! Зато Полли теперь настоящая девочка. Можете проверить — если ей порезать палец, то потечет настоящая кровь, а не эфир!
Каеде не выдержал первым:
— Ноа, если лер Эван не накажет тебя луной без сладкого за излишнюю кровожадность, то это сделаю я. По праву нашего контракта с тобой.
Та предпочла спрятаться за помятой, грязной от пепла пышной лиловой юбкой Вик:
— Я лоа! Мне и так неплохо. Буду жить в Аквилите, радоваться, проказничать…
Каеде твердо сказал, пугая Ноа и заставляя её выбираться из-за юбки Вик:
— Я. Назову. Твое. Настоящее. Имя. — он повернулся к Эвану: — и это отнюдь не Тонтон-макут.
Ноа расплылась в широкой, не обещающей ничего хорошего улыбке — скорее даже злобный оскал, а не улыбка:
— Только попробуй!
— Тогда, пожалуйста, помолчи.
Ноа зашипела, как лоа, но когда рука Вики опустилась на её плечо, привлекая к себе, замолчала и сама прижалась к ней:
— Я была хорошей девочкой, правда-правда. Это как лоа я чуть-чуть плохая. Но тут я делала добро! — упрямо закончила она.
Никто с ней не был согласен — сгоревшие трущобы то и дело напоминали о себе полным пепла ветром, но её это не волновало. Каеде заставил себя отвернуться от девочки к Эвану:
— Я признаю свою вину в случившемся. Я отвечаю за Ноа — с того самого дня, как был уничтожен Тонтон-макут. Я сдерживал её порывы, я обещал сделать её настоящей девочкой — она заслужила детство без боли и памяти о Той стороне. Сегодня я не уследил за ней.
Анри самовольно вмешался, удивляя Каеде и окружающих:
— Мои планы на вечер изменились: вместо обещанного свободного времени, Каеде был вынужден сопровождать меня. И делаю официальное заявление: Ренар Каеде, заметив разгорающийся пожар, тут же вызвался помочь. Без приказа. Без угроз или уговоров. Сам. Добровольно.
Ноа обиженно вскрикнула:
— А как же "все, что угодно"?!
— Ноа! — кажется, у Каеде это было любимое слово этим вечером. — Не вмешивайся!
Та снова показала язык. Каеде стойко проигнорировал её:
— Я планировал небольшую проделку тут в Ветряном квартале, но видимо без моего пригляда, хоть я и предупреждал Ноа не вмешиваться, она решила сама развлечься.
За спиной Эвана раздался ропот — развлечения королевского Ренара и лоа чуть не закончились катастрофой для города.
Эван глядя на Каеде в упор спросил:
— Это ваших рук дело — иллюзия джаухара у Блека?
— Моё. — согласился Каеде. Ноа пискнула:
— Зато он научился не отказываться от счастья!
Эван посмотрел на девочку, кивнул ей, а потом вновь спросил Каеде:
— Это вы создали иллюзию событий в «Веселой вдове»?
Ноа опередила Каеде, выдавая его с головой:
— Зато он повзрослел и перестал убиваться по мелочам. Особенно по пострадавшей чести!
Брок поперхнулся словами — для него «честь» и «мелочи» были несочетаемыми словами.
Ноа спешно перечисляла:
— А лера Элизабет сама хотела быть магой! Пойди она сама в катакомбы, все бы закончилось её смертью. А Лео заслужил быть уважаемым магом! А Полин — настоящей девочкой. А эти… Которые напугались в конторе, тоже были награждены — они стали магами. Вообще, все всегда заканчивалось хорошо. Вот! — Она тут же передразнила Каеде: — все, все, Ноа молчит!
Эван спросил Каеде, замечая, как нахмурился принц Анри, кажется, впервые задумавшись, кому он пообещал защиту:
— Зачем вы это делали, Каеде?
Тот спокойно ответил, словно ожидал такого:
— Мне более трехсот лет. Прожив столько, становится скучно. Я ёкай. По-вашему демон. Игры в людей — то, что скрашивает
