Кровавая схватка - Линдси Дж. Прайор
— Ты знал, не так ли? — спросила она. — Ты знал, что Калеб был охотником на серрин. Ты знал и не сказал мне.
Его лазурные глаза расширились.
— Она сказала мне, — почти прошипела София. — Ведьма сказала мне. Ты, твою мать, знал. Отрицай это. Отрицай!
— Да, я знал.
Она вырвала своё запястье из его хватки.
— Если я права, если Лейла действительно ходила туда, то она мертва, не так ли?
Он выдержал её взгляд, нахмурив брови.
— Ты этого не знаешь.
— Нет, — сказала она, борясь со слезами паники и гнева. — Но я узнаю. Забирай свою гребаную куркуму, Джаск, — сказала она, резко отворачиваясь. — Мы закончили.
Он догнал её, схватил за руку и заставил остановиться.
— Куда ты направляешься?
— А ты как думаешь, куда?
— Нет, — сказал он. — Нет.
— Ты получил, что хотел, — сказала она, пытаясь высвободиться.
Он получил именно то, что хотел, и её сердце разрывалось от осознания этого.
— У тебя есть твои драгоценные специи. Так что иди и спаси свою стаю, Джаск. А я спасаю своих сестёр. Или сестру, если это всё, что у меня осталось. И я, твою мать, убью Калеба Дехейна, если он прикоснулся к кому-нибудь из них.
Она опять выдернула руку, но Джаск снова схватил её, распихивая пакеты по карманам куртки.
— Ты и близко не подойдешь к этому месту, — сказал он, прижимая её спиной к сырой, разрисованной граффити стене. — Даже если бы ты могла, оглянись по сторонам… уже почти рассвело. Клуб Дехейна будет полностью закрыт. Так что, если ты не сможешь пробить бронированную сталь, тебе лучше успокоиться и выбросить эту безумную идею из головы.
— А было бы безумием, если бы там был кто-то, кто тебе небезразличен?
— Там будет кто-то, кто мне не безразличен, если я позволю тебе сделать это.
София коротко выдохнула. Ей уже было слишком больно слышать его ложь, его предательство.
Как и все остальные, он использовал её.
Она оттолкнула его, но была вынуждена уступить, так как он лишь крепче прижал её к стене.
— Мы доберемся до твоих сестёр, — сказал он. — Но мы сделаем это вместе. Позже.
— Мне не нужна твоя помощь.
— Тот факт, что ты так говоришь, говорит мне о том, что это именно то, что тебе нужно.
— Приди в себя, Джаск. Кто спас твою стаю, а? Ты? Нет. Я. Я была нужна тебе, помнишь?
— Я знаю, — сказал он. — И до сих пор нужна.
— Для чего теперь? Ты получил то, что хотел, Джаск. Мы закончили, — лаконично сказала она, наконец, оттолкнув его.
— Так легко? — крикнул он ей вслед.
— Да, это легко, — сказала она. — Вот что происходит, когда люди лгут мне.
— Я не лгал тебе.
Она повернулась к нему лицом.
— Ты не сказал мне правду, потому что хотел, чтобы я сосредоточилась, и ты мог бы выполнить свою работу. Плевать на меня, плевать на моих сестёр, всё это было только для тебя… тебя и твоей драгоценной стаи. Ты использовал меня.
— Я даже не знал о том, что твои сёстры были там, ещё пару часов назад, помнишь?
— Но раньше ты побуждал меня поверить, что тебе не всё равно, до того, как эта ложь сорвалась с твоих губ. Потому что, если бы тебе было не всё равно, ты бы сказал мне тогда. Ты бы поставил моих сестёр на первое место. Мы могли бы сразу же отправиться туда, прежде чем позволять мне потратить впустую целый день. У твоей стаи есть время. У моих сестёр нет.
— К тому времени было уже слишком поздно. Мы бы никогда не добрались туда вовремя. И я не видел смысла давать тебе ещё один день страданий. Я собирался рассказать тебе завтра вечером.
Но она не собиралась слушать это Она не собиралась стоять в стороне и выслушивать его оправдания. Она снова отвернулась, её затуманенное зрение сосредоточилось только на выходе впереди.
— Ты хоть представляешь, чего мне стоило довериться тебе и сделать это? — крикнул он ей вслед. — Как ты думаешь, мне было легко переложить такую ответственность?
Она стиснула зубы и продолжала маршировать, понятия не имея, куда идёт, что собирается делать дальше — лишь бы подальше от Джаска и от боли из-за его предательства.
— Ты действительно не понимаешь этого, да? — крикнул он.
Дойдя до выхода, она снова повернулась к нему лицом.
— Понимаю что, Джаск? Что кажется мне совершенно очевидным?
Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, сжала руки, а потом развела их в стороны, собираясь с силами.
— Знаешь, что больнее всего? Я пошла туда, чтобы доказать, что я достаточно хороша для тебя, ты это знаешь? И я была горда… горда тем, как я вела себя. Ты знаешь, сколько раз я гордилась собой, Джаск? Ни разу, — она сжала губы и выдохнула через нос, борясь со слезами. — И в кои-то веки я не чувствовала себя фальшивкой, прячущейся за эгоистичной тирадой о мести, притворяясь, что это по какой-то другой причине. То, что я там сделала, я сделала для тебя. И именно поэтому я ухожу, Джаск. Я ухожу с гордо поднятой головой, потому что я не собираюсь возвращаться к тому, кем я была, только потому, что ты причинил мне боль больше, чем я могла себе представить. Ты спрашиваешь меня, понимаю ли я, чего тебе стоило довериться мне — ну, а ты знаешь, чего мне стоило довериться тебе? Потому что, если ты это знаешь, значит, не я была дурой, а ты.
Она снова отвернулась, всего в нескольких шагах от того, чтобы уйти, борясь со спазмом в горле при каждом неглубоком вдохе.
— Я люблю тебя, Фия.
У неё перехватило дыхание.
Он молча сокращал расстояние между ними, пока она не почувствовала его дыхание на своей шее, не ощутила исходящий от него запах земли и дождя.
— Разве это для тебя не очевидно? — спросил он, снова беря её за руку.
Его прикосновение снова заставило её дрогнуть. Уверенность в его силе. Комфорт от его близости.
— Отпусти меня, — сказала она, вырываясь, когда он ослабил хватку.
— Я не могу этого сделать, — крикнул он ей вслед, когда она уходила. — Потому что я действительно люблю тебя, Софи. Я на полном серьёзе сказал те слова тогда, в той комнате. Я понял это с того самого момента, как впервые увидел тебя.
Она снова остановилась. Но не смогла повернуться к нему лицом.
— Сломленная, хаотичная, упрямая… и я
