Потусторонняя Академия. Огненная Лекси и Адские гонки. Часть 1 - Ксения Кантор
Под оглушительную музыку наездники вышли на круг почета. Сосед по вышке припал губами к моей руке.
– Кто вы, прекрасная дева?
– Студентка – ПАУК, – рассмеялась я.
– Я навеки ваш, о прекрасная, велеречивая, остроумная, самая веселая!
За сим последовало еще три заезда. Распалившихся участников не так-то просто остановить. Мужчины жаждали реванша, психоплюи свободы. Вышло ярко и весело. По моему скромному мнению, скачки однозначно взбодрили и сблизили гостей.
После заездов всей шумной толпой мы вернулась в фонтанный зал, а мне достался желтый тюрбан под цвет платья. Разумеется, я тут же его нацепила. Следом за мной еще несколько девушек сделали то же самое. А потому были танцы и ныряния в бассейн. Но это я уже помнила плохо, как и то, как оказалась в своей комнате.
С того памятного вечера друзья окончательно перестроились, начав величать меня исключительно Лекси, а иногда даже Огненной. Я не возражала.
Стефан де Тьерри.
Что может быть занимательней, чем териус у пьяной девицы? Ближе к полуночи я получил весьма любопытные фото, а видео так и вовсе повергло в шок. На первом снимке Лекси бесновалась на какой-то вышке на фоне несущегося табуна психоплюев. У ее ног покорно сидел некий господин с шикарным бантом из полупрозрачной тафты на голове. Далее она же в желтом тюрбане с бокалом шипучки восседает на животном и при этом так весело хохочет, что мои губы невольно дрогнули в улыбке.
На видео негодница летит в бассейн, следом в прыжке Торрес, Ясир и еще пятеро молодчиков. Вынырнув уже без головных уборов, все начинают резвиться, как спятившие швындыры. По периметру бассейна выстроились почетные господа в нарядах, но почётные ровно до того момента, как их не столкнули в воду стоявшие позади. И началась настоящая вакханалия с брызгами и визгами. Тех, кто пытался покинуть бассейн, тут же утягивали обратно.
На следующий день несколько раз пытался связаться с Алексой, но куда там! Выдохнув, набрал Себастьяна с Зафиром и позвал в бар, надеясь, что мужское общение и алкоголь помогут избавиться от наваждения.
Через час после начала встречи пришла первая подсказка. Ручка от входной двери моего особняка. Ага, значит гулена вернулась! Все внутри полыхнуло жаром. Не обращая внимания на притихших друзей, быстро написал сообщение, но в ответ пришла лишь вторая подсказка-фото – легкий золотистый шарфик на спинке моего кресла в кабинете. Четырехдневное воздержание, накал эмоций и соблазнительные фото сделали свое дело. Даже не вспомнил об ависе, кинутом недалеко от ратуши. Выскочил из бара под дружный хохот товарищей, мгновенно перекинулся и помчал к дому. С ума сойти, даже с друзьями толком не попрощался. Мда, неловко вышло! В полете пришла третья подсказка, фото открытой двери в сад и развивающейся шарфик на кусте Снежных комьев. Ррррр! Едва долетел, чуть пару крыш не сбил, а в третью вписался-таки лбом. Перед глазами вспышками взрывались звезды, и я едва удерживал траекторию полета.
Алекса.
Спрятавшись за пятнистым стволом неведомого дерева, затаилась. В отличие от меня, Стефан умел двигаться абсолютно бесшумно. Возбуждение смешивалось с азартом, обостряя ощущения. Внутри все замерло от ощущения опасности и страха быть пойманной. Я стояла не шелохнувшись, прислушиваясь к доносившимся звукам. Сердце колотилось, как сумасшедшее.
Кажется, над домом прошелестел звук крыльев, но я сомневалась. Неужели примчал так быстро? Не в силах устоять на месте, осторожно выглянула из-за ствола. В ту же секунду крепкие пальцы обхватили талию и резко дернули назад. Все-таки подкрался! Я попыталась выскользнуть, но меня прижали еще крепче, впечатывая ягодицами в возбужденный пах. От этого движения, от ощущения каменного тела позади по спине огненной плетью прошлась сладкая дрожь.
– Ты была очень, очень плохой девочкой, – горячее дыхание опалило шею, мгновенно вздыбив волоски. Одновременно его ладонь мучительно медленно скользнула на ягодицу и по-хозяйски смяла ее, – и теперь будешь наказана.
Я почувствовала, как гаснет воля к сопротивлению. Дыхание вдруг стало тяжелым и прерывистым. Грудь предательски налилась и заныла в предвкушении ласк. Словно почувствовав это, Стефан прошелся ладонью по соскам и с силой обхватил меня, заставляя откинуть голову ему на грудь. Он уткнулся в чувствительную ложбинку ключицы и жадно лизнул.
Настигнув свою жертву, он не торопился, примеряясь и наслаждаясь моим безвыходным положением. Исходившие от него сила и превосходство сладким дурманом растекались по венам, закручиваясь внизу живота тугими жгутами. Горячая ладонь потерлась о соски и двинулась вниз, безцеремонно задирая воздушную ткань подола. Проворные пальцы скользнули по бедрам выше и наконец нащупали самый чувствительный бугорок. Не сдержавшись, судорожно вздохнула. За спиной стоял настоящий хищник опасный, хитрый, беспощадный. Не позволяя мне развернуться, он заскользил по влажным складкам, выбивая из меня резкие вздохи. Я чувствовала себя совершенно беззащитной и открытой. Инстинктивно стиснула бедра, но мужская ладонь вновь грубо втиснулась в нежную плоть, сминая, дразня, потирая и распаляя меня все больше. Не в силах пошевелиться, жадно ловила ртом воздух, чувствуя, как мокро и горячо становится между ног. Его пальцы бесстыдно ласкали промежность, то ныряя внутрь, то вновь терзали вершинку, вызывая пульсацию внизу живота. Удовольствие на грани боли выжигало изнутри, требуя большего. Колени задрожали, и я думала лишь о том, чтобы он не останавливался.
Я даже не поняла, как оказалась припечатанной к стволу дерева. Между ног уперлась горячая головка. Одним грубым толчком член раздвинул влажные складки и заполнил собой до упора. Растягивая, насаживая, задвигался рвано, мощно, ненасытно. От грубых толчков, хриплого дыхания, от его звериного натиска перед глазами все плыло. Горячий ствол терзал и выбивал из меня крики. Кажется, нас слышала вся улица, но мне было все равно. От бедер к плечам колючим жаром рассыпались искры удовольствия. Более не сдерживаясь, Стефан рвал меня в клочья, все ускоряясь. От каждого жесткого толчка напрягшиеся соски терлись о грубую кору, добавляя приливы острого удовольствия. Он брал меня как первобытный, дикий самец. Ни нежности, ни осторожности, лишь похоть и натиск. Словно в забытьи, я ощутила резкий шлепок по ягодице, пламенем опаливший кожу. Внизу живота стремительно росло, расширялось, крепло напряжение. Еще шлепок. Сладкое мучительное наказание лишь обостряло чувства.
Он вогнал член целиком и резко задвигался внутри, не вынимая. Я таяла, плавилась и вновь собиралась в тугую струну. Убийственно яркие ощущения уже кружили рядом, заставляли царапать сухую кору
