Дочь реки (СИ) - Счастная Елена
— Не бузи, Другош, — нежданно вступился Делебор. — Сходим разведаем, а там посмотрим, стоит ли ввязываться. Может, и без нас справятся.
Ватажник сразу смолк. Вперед вышел Рарог с дюжиной воинов — до малого княжеского стана добраться, что наверняка был разбит где-то на равнине перед Белым Долом. И отбиться от случайных противников удастся, и незамеченными остаться до поры. Остальные плотно сбитым войском следом выдвинулись — чтобы сразу, коли понадобится, к ратникам князя присоединиться. Еще не успели до границы леса дойти, как потянуло сильной гарью между деревьями. Вышли — и оказалось, что Белодоля вся затянута дымом. Только едва проступают сквозь него очертания домов. Кругом тела лошадей и людей — даже издалека видно. На воде
— только те лодьи стояли, на которых прибыли в Белый Дол люди Ярдара Медного. Где пристали к берегу струги княжича Любора и пристали ли — неведомо. А вся схватка, которая ясно слышалась нескончаемым гомоном голосов, словно твердь где-то впереди сотрясалась, отхлынула к стенам острога, а то и вовсе вся сосредоточилась там.
Малый стан князя и впрямь был разбит чуть вдалеке, недалеко от полосы ельника на пологом холме. Торчал светлым пятном шатра — и там люди ходили, как муравьи, издалека. Рарог с соратниками туда поспешили — и видно сразу, что уж нет там князя, остались только для небольшого дозора отроки да дружинников меньше десятка.
— Недавно отряд княжеский к острогу отправился, — с подозрением оглядывая подоспевших ватажников, рассказал один из гридей. — Нелегко пришлось. Князь вмешаться решил.
— И что ж там теперь? — не ожидая услышать ответ, больше сам себя спросил Рарог.
И назад повернул, чтобы остальных своих ватажников встретить. Не мог он теперь уйти просто так, не сделав больше ничего. Не будет покоя, не будет хорошей жизни, хоть и может он Грозу забрать да сбежать далеко — никто не найдет. Только вот другой путь он перед собой видел. Хватит уж бегать.
Вскоре соединился он со своей дружиной — которую не хуже княжеской видел. Ватажники прошли до самой Белодоли — пустой, обгоревшей: жгли, вестимо. Не свои — а варяги, которые прошли здесь раньше. И оказалось, что бой еще идет в полную силу. Еще рассыпано войско князя, смешанное с Долесским и варяжьим — у подножия вала. Удалось-таки выманить князю засевших в стенах людей Ярдара вниз. Хитростью какой или силой — неведомо. Но сейчас и не понять, кажется, кто верх одерживает.
И незаметно так случилось, что ватага Рарога в схватку эту ввязалась сходу, по одному только взмаху руки предводителя и звуку рога, в который со всей силы дунул Волох. Никто не воспротивился, никто не отступил. Все раззадорились мгновенно, как один большой зверь, почуявший запах крови. Они наступили от подножия яра, на котором стоял острог — откуда никто их не ждал. Все стремились скорее занять Белый Дол, что зиял сейчас порушенным и сызнова обгоревшим провалом в стене. Там, где когда-то были ворота.
Рарог давно так не бился — чтобы пот в глаза лил, чтобы рука с мечом, который он редко когда доставал из ларя, словно сама ходила. Непривычной тяжестью висел на предплечье щит: обычно он нужен был только для того, чтобы на борт повесить для защиты. А тут только и успевай прикрываться. Ватажники держались рядом, медленно продвигаясь к острогу. Мост через ров весь был забит сражающимися. И Рарог знал, что не доберется до Любора, хоть и хотел очень: воздать за то, что он Грозу в полоне держал и неведомо еще, что там с ней было. Осталась эта обида в душе — и утолить ее можно было только схватившись с княжичем.
Да где ж его отыщешь в таком-то месиве? Под ноги то и дело попадались чужие тела. Выедало глаза от копоти еще шаящей стены и запаха крови, пота да пыльной, истоптанной земли. Рарог не считал противников. Он пробивал себе путь вперед так, словно его в остроге ждала Гроза. Он шарил взглядом, высматривая неведомо что. Пытаясь нутром самим почуять, где искать Любора. А он тут был — слишком яростным было сопротивление тех, кто захватил Белый Дол. И видно — давили с другой стороны княжеское войско те, кто прибыл чуть позже начала сечи. И впрямь нелегко им пришлось, раз сам Владивой себя не пожалел и в схватку кинулся. Ему много что терять придется, если верх не одержит.
Рарог развернулся, когда почуял, что ему метят в бок. Выставил руку с мечом — и встретил другой — с лязгом и скрежетом. Не сразу узнал, кто перед ним, до того чумазым было лицо противника. Да в другой миг все же рассмотрел лучше. И подивился всевидящему взору богов. Твердой руке Макоши, что направила ему навстречу того, кого он сам искал. Видно, слишком сильно было его стремление главного своего противника отыскать. Сам княжич Любор на него налетел.
Он сразу узнал Рарога — хоть тот и был уже заляпан в чужой крови не меньше него. Светлые глаза княжича, особенно яркие на вымазанном бурой пылью лице вдруг потемнели. Малая заминка — и он кинулся вперед — Рарог качнулся в сторону, налетел на кого-то плечом — и меч Любора соскользнул по укрытому кольчугой плечу. Едва задел, а все равно болью отдалось до самой шеи. Рарог чуть обошел его, заходя сбоку. Княжич резво повернулся. И снова за спиной кто-то не дал толком сдвинуться с места. Сцепились едва не в обнимку, осыпая друг друга короткими резкими ударами. Любор уже почти с ног валился, но сражался все еще яростно, бил сильно и точно — достал Рарога по боку и еще раз в плечо, слабо зацепил лезвием шею — кровь горячей полосой выступила. Уж какая мразь подлая, а воинской выучки его не отменишь: хорошо князь сына своего учил, хорошо воеводы натаскивали.
Но и Рарог успел княжича пощупать мечом. Ударил еще почти целым щитом наотмашь, отбросил от себя и даже повалил наземь. Да Любор встал быстро. Запыхтел разгневанно. Молча кинулся вновь, словно целью своей взял его непременно навсегда в землю уложить — чтобы затоптали, смешали с грязью кровавой.
Не видели они, куда двигались, ни слова друг другу не сказали: дыхание берегли. Но ясная жгучая ненависть виделась на лице противника: свежа была еще их прошлая встреча, не совсем еще остыли доски сгоревшего струга и бревна крад — и оттого Рарогу доставалось крепко.
Кто-то толкнул его в спину — и он опасно качнулся навстречу Любору. Тот уж и замахнулся — встретить острой сталью как следует — в незащищенную шею. Рарог едва успел вывернуться, проскочил под его рукой и развернулся, быстро переставляя ноги. Ударил княжича щитом, отпихивая дальше от себя. Тот налетел на спины и плечи сражающихся вокруг воинов. Увяз как будто на миг и повернулся обратно слишком медленно. Рарог успел замахнуться, рубанул по бедру, под самым краем кольчуги. Рассек не сильно, но Любор скособочился, хватаясь за рану, взрыкнул зло. Рарог наступил снова и ударил наотмашь по шее. Из последних сил Любор отклонился, да все ж сталь свою получил. выше плеча, нас самым кольчужным воротом. Шаг сделал — и не смог совладать с собственным телом — завалился набок.
— Княжич ранен! — тут же словно был прозрачной волной прокатилось вокруг.
Хлынули дружинники его к Рарогу, кажется, даже позабыв о тех, с кем только что сражались. Всего пара мгновений — и Любора кто-то утащил вглубь толпы сражающихся. Верно, его решили унести в острог который еще оставался в руках варягов. Недосуг было о том думать: со всех сторон Рарога теперь норовили смять новые противники. Он пятился помалу — неведомо в какую сторону — и заметить не успел, как вдруг что-то неуловимо изменилось.
Варяги и долессчане начали отступать в укрытие еще уцелевших стен. Качнулись разбросанные повсюду, словно уголья, очаги схватки. Будто бы ранение княжича вдруг убедило их в том, что они полягут здесь все, но все равно не одержат верх. Немало посекли и варягов да русинов. Повсюду валялись их крашеные круглые щиты — и Ярдар, видно, прознав о пущенной союзнику крови, потеряв в том немалую силу, передумал на рожон лезть.
Вздохнуть можно было свободнее. Стало и кругом как будто светлее, как отряды варягов и дружинников княжича спешно хлынули в Белый Дол. Но оказалось, что не только пролитая княжичем кровь внесла такое смятение в ряды захватчиков:
