Пациентка по межзвездной переписке - Мария Павловна Лунёва
Отец поймал мой взгляд и вопросительно поднял бровь. Я улыбнулась, чувствуя, как подступает ком к горлу. Все он знает и понимает. Да, как и все люди, делает ошибки, но... Его рука на плече мамы сжалась сильнее.
«Все хорошо?» — шепнул он одними губами.
Я моргнула в знак согласия.
Он выдохнул.
— Проверяю четвертую плазму, — спокойный голос Мити вернул мое внимание к происходящему. — Две не подходят, одна под вопросом, с подавлением иммунной системы может пойти.
— Группу крови ребенка проверил?
Нум подошел ко мне и, собрав волосы, убрал их в очень тесную шапочку. Затем активировал зажимы и зафиксировал голову. Теперь я могла видеть только то, что происходило в капсуле передо мной.
— Первая положительная, как у матери. Это значительно облегчает нам задачу, — судя по звукам, Мити что-то щелкал. — Четвертая проба плазмы. Риск конфликта пятнадцать процентов.
— Тестируй дальше. Пропусти пятый и седьмой вариант, они сразу нет.
— Угу, сделаю.
Сакали поднялся и подошел к капсуле. Вытащил над моей головой четыре манжеты разного цвета. Немного подумав, выбрал и крем, который наносится под них.
— На растительном, — он показал его Нуму, тот кивнул.
И снова противное жужжание со всех сторон. Мне казалось, что время остановилось. Все двигались медленно, как мухи. Хотелось выскочить из капсулы и надавать пинков мужчинам, чтобы ну хоть как-то поспешили. Мне же было страшно. Маме страшно. Отец переживал.
А они... Я выдохнула, подавляя эмоции. Нет, все Нум и Мити делали правильно. Все выверено, поэтапно.
Но... Меня тихо трясло. Сердце забилось как бешеное. Подняв голову, Нум нахмурился.
— Лиля, — склонившись, он провел по моей щеке костяшками пальцев, затянутых в биогель. — Не надо переживать. Тебе ведь уже делали такую операцию. Я заблокирую очаги инфекции. Это даст нам время... А дальше... Уже завтра ты сможешь гулять на коляске. Мы можем съездить к реке, ты ведь её так и не увидела. На нашем с тобой участке прыгают огромные лягушки. Петуния под шумок уже пыталась их собирать...
— И утаскивать в безопасное место? — я улыбнулась.
— Да, она была поймана мною на месте спасательной операции. Я очень переживал в этот момент, что она стребует с меня письменное заверение, что ни одна эта прыгающая тварь во время строительства нашего дома не пострадает, — он тихо засмеялся.
Я же взглянула на него так, что он замер, выдохнул и озвучил догадку:
— Она стребует, да?
Я моргнула в знак согласия.
— Значит, ставим тебя на ноги и едем собирать эту зелёную склизкую пакость, а после вывозим тихонько на участок твоих родителей и пусть разбираются сами? Как тебе идея...
— Ага, — я быстренько согласилась.
— Ну нет, — голос отца звучал возмущенно, — я согласен на эту живность только в жареном виде.
Услышав отца, я поморщилась. Нум призадумался.
— Есть плазма. — Мити, кажется, нас не слушал. — Проба восьмая, риск пять процентов. Необходимо подавить иммунитет.
— Сейчас займемся. Готовь все, — поцеловав меня в уголок глаза, Нум отошел.
Я же ощутила ноющую боль в бедре, словно мне кто-то незаметно сделал укол.
Хотя почему кто-то. Вполне конкретный муж, и шприц остался на металлическом столике. И папа наверняка все видел, вот и поддержал разговор о Петунии.
Вокруг одни продуманные мужчины...
И снова время раздражающе тянулось со скоростью улитки. Наконец, к моей руке подвели еще одну манжету, и по трубке потекла светло-красная жидкость.
Нум придвинул к себе подвесной микроскоп и зафиксировал «лазерную руку»...
Следующие полчаса я выдержала с трудом. Мне периодически становилось плохо. Я слышала взволнованный голос мамы, вопросы отца, но не понимала, о чем они. Муж не отвлекался. Я могла видеть только его. В ногах чувствовалось нарастающее покалывание. И если сначала оно не тревожило, то спустя какое-то время я была готова молить об обезболивающем.
Сердце моё билось словно в истерике. Периодически надо мной появлялся Мити и, стараясь успокоить, обтирал лицо влажной салфеткой.
— Ты молодец, Лиля, — постоянно шептал он, заглядывая в мои глаза. — Нум уберет всё, что только сможет. Ты так хорошо справляешься. Ты умница. Как всё закончится, я подарю тебе красивый подарок. Самой храброй девочке, которую я только встречал, — мокрая ткань постоянно скользила по моему лицу.
Мити поглядывал на датчики над моей головой мрачнея.
Глава 41
Кусая губы, я чувствовала на зубах противный вкус крови. Готовая разреветься, всё смотрела на мужа в надежде, что он скажет: «Всё закончено».
Убеждала себя, что еще минутка. Еще одна. Чуточку потерпеть. Еще какое-то время...
Нум развернул экран. Красных пятен хоть и стало меньше, но ненамного. Я готова была взвыть от ужаса. Меня затрясло от боли. Уже и ноги были не нужны. Лишь бы всё завершилось.
— Нум, — Мити не сводил взгляда с мониторов. — Она не выдержит. Слышишь?
— Я всё вижу, — голос моего любимого орша звучал ровно.
— Прекращаем? — Сакали обернулся к нему. — Она не справляется...
— Нет, — муж резко оборвал его. — Общий наркоз...
— Нум? — голос Мити дрогнул. — Сердце...
— Подключай искусственную поддержку.
— Нум... Послушай, она не выдержит...
— Делай, что я сказал, и не паникуй. Вводи Лилю в глубокий сон тремя этапами. Подключай полную систему жизнеобеспечения.
Меня мелко трясло. Мелькнула мысль, что если я сейчас усну, то уже всё... И так жить захотелось. Да и пусть без ног, но...
— Нум, — мой голос звучал жалко...
— Я тебя вытащу, любимая, — он поймал мой взгляд и улыбнулся одними губами. — Ничего не бойся, я тебя вытащу.
Я хотела ответить, но меня накрыло странное головокружение, над головой что-то противно запищало...
— Нум, — через вязкую тошнотворную пелену, застилающую сознание, я различила дрожащий голос отца. —
