Любимая наша - Алекса Адлер
− Моя императрица. Рад видеть вас в своём дворце.
Вот мерзкий предатель.
Но я, лишь мазнув по ним рассеянным взглядом, прикипаю глазами к тому, кто для меня действительно важен.
Он прикован у противоположной стены. Руки в кандалах вздёрнуты вверх, израненное тело безвольно повисло, хвост свернулся на полу хаотичными кольцами, голова опущена. За окровавленными прядями синих волос не видно лица.
− Чотжар, − всхлипываю я, и на этот раз действительно бросаюсь к нему. Передо мной не картинка-приманка. На этот раз он настоящий.
Подбежав к другу, трясущимися руками тянусь к его лицу, глажу запавшие щёки.
«Чотжар, миленький, очнись».
− Какая трогательная привязанность к своему хранителю, − хмыкает Хамана, поднимаясь с дайрата и направляясь ко мне. – Теперь я точно вижу, что не ошиблась, выбрав его приманкой.
− Отпусти его! – рычу я, разворачиваясь к ней. – Вот, я пришла. Он тебе больше не нужен.
− Сначала связь, дорогая. Разорвёшь, получишь своего хвостатого красавчика назад. Возможно.
− Возможно? Ты сказала, что…
− Что ты можешь спасти его от боли и страданий, а не забрать, − клыкасто улыбается эта коварная гадина. − Он мне нравится. Сделаю любимым наложником.
Любишь покрасоваться и морально поиздеваться над своими жертвами? Ради того, чтобы потянуть время, я предоставлю тебе такую возможность? Выслушаю всё, что ты только захочешь мне сказать, гадина богарская.
− Зачем тебе это? Что тебе даст мой разрыв с мужьями? – задаю самый дурацкий вопрос из возможных. Может, посчитает меня дурой?
− Неужели не понимаешь? – склоняет голову набок богаресса. – Всё элементарно, детка. Ваш союз мне не выгоден. Отняв тебя у любимых выкормышей Абсолюта, я ослаблю не только верхушку этой империи, но и его самого.
Фамильярно обняв за талию, Хамана уводит меня от Чотжара к дайратам. Берёт с подноса бокал, вручает мне в руки.
− Подумай сама, Лина, − поворачивает меня к себе лицом. − Зачем они тебе? Трое ашаров, считающих себя венцом творения, помыкающих тобой, ни во что не ставящих. Помнишь? Они делили тебя как кость. И будут снова делить, как только поймут, что ты от них никуда не денешься. Тебе снова будет очень больно, Лина, − доверительно смотрит она мне в глаза. – Очень больно, очень долго. Ты готова страдать столетиями? Сколько продержится твоя любовь, если в ответ ты будешь получать лишь их равнодушие и вспышки ревности? Как быстро ты их возненавидишь? А может уже?
− У тебя устаревшая информация о моих взаимоотношениях с мужьями, − усмехаюсь я, высвобождаясь из её бесцеремонных объятий. – Мои супруги кардинально изменились ради того, чтобы вернуть меня. Теперь мне очень хорошо с ними. И я не хочу это терять.
− Да неужели? – смеётся Хамана. – Может они тебя ещё и полюбили? Я немного изучила особенности твоей расы. Мне стало интересно, почему Абсолют выбрал именно тебя на роль связующего звена в этом вашем союзе. И знаешь, что главное я поняла о женщинах с Земли? Все вы, в большинстве своём, очень эмоциональны, и большинство из вас ищет в отношениях именно любовь. А это совершенно не то, на что стоит рассчитывать в браке с потомками Абсолюта. Все они такие же бесчувственные засранцы, как и их праотец.
− Ты это из личного опыта говоришь? – не удерживаюсь я от едкой шпильки.
Хаману аж перекашивает. Глаза вспыхивают безумием и яростью. Но она быстро берёт себя в руки. Ей ведь нужно, чтобы я добровольно согласилась на разрыв связей. Причинять мне вред она не имеет права.
Ну Абсолют. Я тебе это припомню. За то, что нам приходится разбираться с твоей обиженной пассией, я с тебя очень много чего стребую для нашей семьи.
− А если и так? – тянет с усмешкой эта самая пассия. – Мы ведь обе с тобой женщины и, как никто, можем понять друг друга. Разве нет? И вот что я тебе ещё скажу, Лина. Даже если ты не хочешь бежать от своих супругов, способных сломать тебя, тебе точно нужно забрать детей и бежать подальше от самого Абсолюта. Потому что он, − Хамана снова становится напротив меня, наклоняется ближе, завораживая безумной бездной своих глаз, − он способен сломать твоих сыновей.
− О чём ты? – хмурюсь я.
− О, ты не знаешь? – сочувственно улыбается она. – Твой тёмный супруг не рассказывал тебе, сколько времени он пролежал парализованным, когда попытался отвергнуть силу, дарованную ему Абсолютом.
− Не рассказывал, − шепчу бледнея. Я догадывалась, о чём-то подобном тогда, когда Повелители меня отчитали за мои попытки отвергнуть дар. Но никто мне ничего так и не рассказал. И мне очень не нравится узнавать такие вещи от этой конченой садистки.
− Представь, каково это, когда тебя изо дня в день изнутри пожирает голодная тьма, а ты не можешь даже пальцем пошевелить? − вкрадчиво тянет Хамана, гипнотизируя меня своим взглядом. Вымораживая моё сознание этой жуткой картиной. Небо, если это правда... − Ты же не хочешь, чтобы что-то подобное пережил твой сын? Как ты там своего тёмненького назвала? Рэй-адан?
Одно лишь упоминание сыновей мгновенно выводит меня из оцепенения.
− Не смей о них говорить! Не смей мной манипулировать через моих детей. Я прекрасно осознаю, какие способности у них появятся, и уверена, что мы с супругами сможем научить их с этим справляться.
− Какая же ты упрямая, − цедит злобно Хамана.
И прежде чем я успеваю глазом моргнуть, дёргает меня за руку на себя. Разворачивает лицом к Чотжару. Перехватывает меня поперёк груди. Так крепко, что рёбра трещат.
− Но ты ведь не забыла о своём милом друге? И о том, какие ценные сведения хранятся в его голове? Шаарид, − отрывисто приказывает она, бросив взгляд на главу Бронзовых, − будь добр, закончи начатое.
− Как пожелаете, − невозмутимо склоняет голову на-агар. И, пересадив Танатрис на дайрат, отправляется к Чотжару.
− Нет! – дёргаюсь я из холодных рук богарессы, едва не задыхаясь в её удушающем захвате.
− Тс-с-с! Смотри. Я в дичайшем восторге от того, что умеют творить с чужими разумами эти на-агары. И с огромнейшим удовольствием возьму их под своё покровительство. Думаю, в вашей империи пора сменить правящий дом и правящую расу. Не так ли, Шаарид? Представляешь, Лина? Шаариду моя идея
