Софья Ролдугина - Моя рыжая проблема
— …и есть Итасэ, — мрачно закончила я.
Купол четвертой ступени, сконцентрированный настолько, что им можно было чужие мозги резать, видел в дурацких черных облаках Итасэ Рана — голого, насмерть перепуганного, сжавшегося в комок где‑то в воображаемом темном углу. Ощущения и эмоции распределялись по туману неоднородно, и самый плотный сгусток находился дальше, за поворотом туннеля, метрах в двадцати. Как огромное сердце, которое пульсировало неровно и слабо — чувства, воспоминания, осознание себя как личности.
— Думаешь, свободные его изувечили? — поинтересовался рыжий, озвучивая и мои опасения. Но Лао только головой покачал:
— Не думаю. Слишком похоже на его собственный черный ветер. Помнишь, как Ран в первый раз сбежал от того мага? — Я кивнула, потом, запоздало сообразив, склонила голову к плечу. — Тогда внутри черного ветра тоже не было никого. Но Ран вернулся, когда я притронулся к нему. Он вдруг оказался у меня на руках, как если бы я поймал его в падении… Наверное, ему нужна была забота. — Лао задумчиво опустил ресницы, а затем вытянул руку.
Туман качнулся навстречу; мы с Тейтом синхронно отползли. Сердце у меня колотилось в горле. Смысл в том, что сказал Лао, определенно был, но какой‑то неприятный.
— Э — э-э… попробую позвать Итасэ, — хрипло предложила я и, дождавшись ободряющей улыбки рыжего, потянулась куполом к пульсирующему «сердцу».
Итасэ ускользал. Он определенно слышал мой зов, воспринимал образы уюта, защиты и дружеской симпатии, тянулся навстречу, но сконцентрироваться не мог. Туман то сжимался почти до самого поворота, то расплескивался так, что приходилось отступать. Мысленный контакт обрывался снова и снова, и с каждым разом восстанавливать его было все труднее. Я словно пыталась удержать за руки над пропастью взрослого мужчину, ладони которого были испачканы маслом.
Воздуха уже не хватало; по лицу стекал пот. Голову точно обруч обхватил, губы и веки онемели — почти что аура, как перед мигренью. Обрывки воспоминаний, которые удалось перехватить, приятных ощущений не добавляли…
Но хотя бы стало понятно, что стало с Шестым.
— Ну, хватит. — Тейт решительно встряхнул меня и заставил заглянуть ему в лицо. — Ты уже зеленая. Что с ним?
— Он… он, кажется, застрял втаком состоянии, — пролепетала я, с трудом собираясь из амебы — эмпата в существо, мыслящее самостоятельно. — Итасэ пытали, похоже. Тот, Шестой, который его уволок, хотел снова увидеть «черный ветер». Кажется, он считал Итасэ кем‑то вроде айра, искусственного существа, и… и Итасэ это почему‑то ранило. И когда мы уже вошли в долину, Шестой заставил часть его внутренних органов исчезнуть. И, в общем, Итасэ сорвался. Шестой, скорее всего, мертв. Остальные, кто был поблизости, — тоже.
— Так им и надо, — кровожадно вставил Тейт. — Круто было бы их размазать, но и так сойдет.
— Но вернуться Итасэ не может, — продолжила я, с трудом подавив улыбку. Сейчас не до веселья, однако мрачноватое чувство юмора у рыжего казалось на удивление уместным. — И он не хочет, чтобы Ригуми Шаа видел его в таком состоянии, — добавила я и вдруг осознала кое‑что пугающее; голос у меня вдруг сел. — Мне кажется, что долго он не выдержит.
Тейт решительно поднялся.
— Я за Ригуми. Лао, присмотришь за Трикси?
— Не успеем, — задумчиво откликнулся тот, глядя на колеблющийся туман. — Ты же слышишь?
Теперь, когда он это сказал, напряглась даже я и раскинула купол. Пары секунд хватило, чтобы понять: сюда кто‑то движется, причем явно не наши.
— Свободные — На губах у меня появился солоновато — металлический привкус; видимо, прикусила слишком сильно. — Шрах, как не вовремя!
Все, что я могла сделать, — уставиться в стену, едва освещенную огоньками. Вот бы там появилась огненная рука и начертала инструкцию по спасению… Но уж скорее мимо пробежит шрах и издевательски махнет хвостами.
Кажется, именно такую ситуацию называют тупиком.
— Идите навстречу, — тихо произнес Лао, почему‑то прикасаясь к своей ключице. Лицо у него стало странно отрешенное, и слегка неправильная красота, которая прежде мягко обволакивала сознание, теперь заставляла остановиться и замереть, не дыша, — Я тут справлюсь. Ноне в такой форме, нет. Что ж, однажды бы это случилось.
Он потянул за край липучки, распуская застежки. Горловина стала шире, соскользнула с плеча…
Я отвернулась быстрее, чем сумела осознать свои действия, и зажмурилась. Самое смешное, что Тейт — тоже. Мы стояли бок о бок, цепляясь друг за друга, и не решались двинуться с места.
«Инстинкты?» — пронеслось в голове.
Зашелестела ткань, опадая к ногам. Лао почти беззвучно рассмеялся и приблизился к нам; я не слышала шагов, но ощущала движение воздуха и чувствовала запах — свежий и горячий, словно камни, в которые ударила молния в грозу.
— Какие умные дети, — прошептал Лао и ласково встрепал волосы у меня и у Тейта. Потом едва ощутимо прикоснулся мягкими губами к моему виску — и к его. По коже у меня пробежал холодок, и колени приятно ослабели; в голове было легко и щекотно. — Досчитайте до семи и идите. Мне понадобится немного времени, и дать его можете только вы.
Он отступил; четко послышались быстрые шаги, и что‑то зашелестело по камням, отдаляясь. Порыв ветра ударил в спину.
До семи я отсчитывала по ударам собственного сердца, и только затем рискнула открыть глаза. Встретилась взглядом с Тейтом, таким же ошеломленным.
— Свободные, — напомнила тихо.
Рыжий неопределенно дернул головой — и мы побежали, не оглядываясь. О том, что случилось, можно подумать позже.
На развилке Тейт остановился.
— Трикси, а сколько их?
Не нравится мне этот вопрос. Обычно рыжий куда лучше меня чует врагов. Ну, ладно…
— Двое, — ответила я через несколько секунд, уплотнив купол. — Мужчина и женщина, считают себя сильными. Метрах в тридцати впереди. Двигаются медленно, о нашем присутствии осведомлены. А почему ты спрашиваешь?
От его ответа меня прошиб холодный пот.
— А я их не чую. Они вдруг пропали, вот и все.
Купол издевательски просигнализировал, что вражеские маги никуда не делись — идут себе вперед неторопливо и, похоже, предвкушают хорошую драку. Туннель сразу показался тесным, своды зловеще нависли… Колени предательски ослабели.
Соберись, Трикси. Ты не имеешь права даже думать об отступлении, пока Лао не вытащит Итасэ. Нужно всего лишь продержаться, и не одной, а вместе с рыжим. Уж он‑то просто так не сдастся.
Что будем делать? — поинтересовалась я почти беззвучно.
Тейт сощурился; ему не нравилось, что он не чувствует чужаков, но мышление оставалось ясным, не омраченным ни страхом, ни дурными предчувствиями. Спокойствие с толикой предвкушения — как на тренировке.
