Юрий Иванович - Мария-Изабель
А после обеда в городке начались парады и шествия. Потом был карнавал с завершающим его красочным фейерверком салютов, и начались дискотеки. Но Мария с Хоссе сбежали после нескольких танцев и забрались в старый, но прочный сарай, расположенный в глубине сада. Сюда почти не достигала грохочущая музыка с ближайшей площади, временно превращённой в гигантскую дискотеку.
И им было хорошо вдвоём. Уютно расположившись на душистом ароматном сене, они опять предались пылким и страстным объятиям и ласкам. После них Хоссе поинтересовался:
– Хочешь послушать продолжение истории о Знайках?
– Конечно хочу! – согласилась Мария, а про себя подумала: «Он же поэт! Скорей всего он хочет написать какой-нибудь фантастический роман и хочет послушать моё мнение о задуманном сюжете. Хоть я и не люблю фантастики, но его замысел очень интересен и, я думаю, книга у него получится замечательная!» – и вслух добавила: – А там будет что-нибудь про меня?
– Конечно, дорогая! В дальнейшем рассказе ты будешь главной героиней.
– О! Звучит заманчиво!
– Ну, тогда слушай!
– И был среди Знаек один молодой и неопытный, начинающий исследователь. Он так горячо и необдуманно стремился к набору новых знаний и новой информации, что поступал порой очень неосмотрительно и неосторожно.
И вот однажды, без всякой консультации и предварительной разведки он ворвался в один из миров и с ходу интродуцировался в мозг одного из его обитателей. Это всегда можно сделать не задумываясь и почти автоматически. Я говорю почти, так как имеется всё-таки три главных параметра необходимых для вхождения Знайки в телесную оболочку намеченного разумного существа. Первый – это, естественно, наличие самого разума. Второе – наличие свободного, незадействованного места во всей инфраструктуре мозга для размещения там иного разума. И третий – самый странный – это определённый размер несущих конечностей. То есть, если у меня, например, размер ноги сорок седьмой, то я бы никогда не смог интродуцироваться в человека с сороковым, сорок третьим или даже сорок шестым размером обуви.
Мария подняла свою маленькую ступню и приставила сверху к ноге Хоссе. И всё равно его пальцы были длиннее и выступали из под маленьких розовых женских пальчиков.
– Значит, ты бы не мог поселиться во мне?
– Ни в коем случае!
– Это хорошо! – констатировала Мария.
– Почему? – Хоссе оглядел девушку оценивающе и заинтересованно.
– Для меня лучше обнимать тебя снаружи, чем ощупывать изнутри! – засмеялась Мария, сжимая свои объятья. Он закрыл глаза от удовольствия:
– Конечно, так намного лучше!
– Но меня в твоём рассказе, смущает один нюанс, – она подняла голову с его плеча и чмокнула в щёку. – Ты ведь говорил, что Знайки трудно поддаются описанию и являются как бы бестелесными. Тогда при чём тут размер несущих конечностей особи, в которую они и нтыр… – дур… – цур…
– Интродуцируются? – помог Хоссе.
– Вот именно!
– Ну…. – он немного задумался. – Вот ты, например, что знаешь об устройстве своего сердца?
– Оно вот такое, – она пальчиком повела по груди Хоссе, контурно обозначая рисунок, которым обычно рисуют сердце, пронзённое стрелой Амура. – Оно качает кровь по всему организму. Состоит из камер, клапанов…. – она задумалась вспоминая. Потом засмеялась: – Ну… и ещё чего-то!
– А как эти камеры, клапаны, я уже даже не спрашиваю про «ещё что-то», функционируют? – продолжал допытываться Хоссе. – И почему так, а не иначе?
– Понятия не имею! – чистосердечно призналась Мария.
– Ну и этот молодой и юный Знайка, тоже пока не имеет понятия о многом. Ведь нельзя объять необъятное, тем более – сразу.
– Ну что ж, возможно и такое, – она согласно закивала головой. – Но я бы на твоём месте, придумала что-то белее логическое и правдоподобное по этому вопросу. – Хоссе как-то странно посмотрел на неё и хмыкнул. – Не возмущайся по поводу критики, – посоветовала Мария. – А лучше рассказывай дальше. Я никак не дождусь – где же там про меня?
– А это потому, что ты отвлекаешься на несущественные мелочи, – нравоучительно заметил Хоссе, вздохнул и продолжил: – Так вот. Попав в чужую оболочку, Знайка вдруг с ужасом обнаружил, что находится в плену более гитодуального разума и почти совершенно бессилен им управлять. Но что делать? Пришлось смириться и занять наблюдательную позицию и посмотреть, чем занимается его носитель. А его носитель, которого звали Арчибальд…
– Мне это имя не нравится! – перебила Мария, наморщив носик.
– В том то и дело! – многозначительно продолжал Хоссе. – Арчибальд тоже имел со своим именем проблемы. Так как он в тот момент, когда в него интродуцировался Знайка, как раз пытался познакомиться с одной очаровательной девушкой, которую звали: Мария-Изабель. И ей тоже, сразу же, не понравилось его имя, а вначале и не только имя, и она его, можно сказать даже очень невежливо, отшила. Но недаром Арчибальд обладал уникальным мозгом. Хоть и сильно расстроившись после первой неудачной попытки, он попытался сконцентрировать все свои усилия на том, что бы продолжить знакомство с той, которая ему слишком уж понравилась. Что он только не вытворял. Наблюдавший вначале с полным безразличием Знайка, постепенно тоже включился в процесс интересных и увлекательных попыток своего носителя изучить и укротить строптивую и очень своенравную избранницу. Действуя на подсознательном уровне, он постепенно избавил Арчибальда от необдуманных и вспыльчивых поступков, привил ему терпение и должную настойчивость и постоянно, ненавязчиво подкидывал различные идеи и варианты, помогающие успешнее завоёвывать симпатии, а в конечном итоге, и сердце Марии-Изабель.
Как долго (!) Арчибальд и Знайка всеми силами боролись за первый благосклонный взгляд, великодушно подаренный Арчибальду за все его старания и настойчивость. Это произошло, когда однажды Арчибальд, после многочисленных и безуспешных попыток преподнести девушке различные цветы (от которых она категорически отказывалась), додумался подарить ей живые цветы, в горшке. Она, к его огромному удовлетворению, взяла, понюхала, мило улыбнулась и сказала «Спасибо!» Положила цветок рядом, на сиденье своей машины и, как всегда, уехала.
Теперь каждый день Арчи стоял у её офиса, терпеливо ожидая выхода своей избранницы, и вручал ей живые цветы. Разные. При этом он постоянно делал предложение Марии куда-нибудь пойти поразвлечься: В кино, в кафе, в театр и ещё в десятки самых немыслимых мест. Постепенно окна офиса, принадлежащего Марии (а она занималась моделированием и шитьём одежда), покрылись разнообразнейшими цветами всех сортов и оттенков. Все там работавшие, вначале посмеивались, потом прониклись сочувствием, а потом и симпатией к такому настойчивому и неотступному ухажёру. Благодаря этому Арчи удалось познакомиться с начальником охраны, родным дядей Марии. И тот, за очередной чашечкой кофе, проболтался, что племяннице больше нравятся белые розы. С того дня поклонник покупал только белые живые розы самых разных размеров и исполнений.
