Цена мира - Александр Петрович Нетылев
А затем прикосновение вдруг прекратилось. Ингвар перемещался бесшумно, но Линетта почувствовала, что не чувствует ни его рук на своих плечах, ни жара его тела позади. Удивленная, она обернулась.
Лишь для того, чтобы увидеть, как блеснуло в лунном свете лезвие ножа.
Глава 4. О чудовище, которому отдана красавица
Собрание Десяти Тингванов было в самом разгаре, когда двери зала заседаний с грохотом отворились.
— Прошу прощения, господа, я опоздал, — повинился вошедший, — Внимание прекрасной леди Бей’Сины заставило меня потерять счет времени.
Кесер Ар’Ингвар прошествовал к своему месту за пятиугольным столом. Походя он щелкнул пальцами, и его точная копия за столом сперва обернулась неясной тенью, а затем втянулась в четки из семи кроваво-красных кристаллов на его правой руке.
— Продолжайте, прошу вас.
Никогда не испытывавший уважения к эдлингу Бей’Кутеру, всегда напоминавшему ему гигантскую пиявку, Ингвар чуть усмехнулся отразившемуся на его лице испугу.
Впрочем, уже через секунду советник по финансам продолжил свой доклад.
— Таким образом, из сорока шести ленов исконных земель двадцать восемь не смогут внести в этом году положенную повинность. Отчета по четырем освобожденным от слуг Зверя землям бывшего Данаана у меня пока нет; но очень маловероятно, чтобы их новые владельцы смогли управиться с делами до осени. Как итог, ожидаемый дефицит в казне в этом году составляет от тридцати до пятидесяти тысяч в пересчете на золотые эйдили.
Ингвар, не стесняясь, присвистнул, заслужив несколько неприязненных взглядов.
— Исключительно из праздного любопытства, — отметил он, — Среди присутствующих в Совете Десяти есть кто-то, чьи земли в числе неспособных выплатить повинность? Вас, святой отец, я, понятное дело, не спрашиваю.
Окинув взглядом собравшихся, он уверенно остановился на кесере Ар’Эсквине из Танварта. И по выражению гнева на породистом лице сразу понял, что попал в точку.
— Неужели вы, дядя? — в наигранном удивлении округлил глаза Ингвар, — Как же могло выйти так, что вы так подвели своего двоюродного племянника?
— Я не смог собрать положенные средства… — медленно начал Эсквин.
Светлые льдинки его глаз неотрывно смотрели на синее пламя глаз Ингвара.
— …потому что созвал войско в четыре тысячи воинов и держал его под своими знаменами более полутора лет. Потому что половина из них осталась лежать под стенами Исцены. А сколько воинов привели вы, дорогой племянник?
— Двенадцать, — с совершенно безразличным видом дернул плечом Ингвар.
— Двенадцать! — Эсквин огляделся, обращаясь уже не к собеседнику, а ко всему собранию, — Человек, который в ответ на призыв короля даже не потрудился призвать к оружию своих людей. Человек, что пришел на почти выигранную войну с оскорбительно малым войском, чтобы присоединиться к чужой славе, теперь оскорбляет нас, освободивших четыре лена Данаанских от слуг Зверя, попрекая нас тем, что мы приняли на себя тяжесть этой войны!
— Полно вам, дядя, — возразил Ингвар, — Неужели можете вы, поклявшись Эормуном, сказать, что я и мои двенадцать воинов не внесли свой вклад в войну? Что я и мои двенадцать воинов не спасли вам жизнь под той самой Исценой, где вы завели свой отряд в ловушку?
С наслаждением он смотрел, как перекосило породистое лицо дяди. И дело было даже не в самом том факте, что дерзкий племянник говорил правду. Если бы сам не задал вопрос, сейчас Эсквин предпочел бы сказать, что Ингвар спас его в одиночку.
Для правоверного эорминга мучительно было признать, что его спасли демоны.
И тут его миг триумфа разрушил вкрадчивый голос брата:
— Хватит. Ваши распри ни к чему не приведут. Насколько мне известно, не придумано еще способа пополнить казну от споров, чьи заслуги выше.
Ингвар обернулся к Этельберту и выдавил из себя улыбку:
— Вы как всегда, мудры, Ваше Величество. Вы правы, я забылся. Приношу извинения перед кесером Эсквином.
— Прошу и вас меня простить, кесер Ингвар, — поклонился в ответ тот.
Хотя и не было сомнений, что ни тот, ни другой не считают конфликт исчерпанным.
— В любом случае, — продолжил Ингвар, — В одном дядя полностью прав. Так как я не созывал воинов-людей в ответ на призыв к войне, мои земли пострадали многократно меньше, и их доход не так упал в сравнении с мирным временем. Я смогу покрыть недостачу в казну в три-четыре тысячи эйдилей. Однако больше — увы: я не волшебник, брат.
Он развел руками, зная, что последняя фраза вызовет ряд нелестных комментариев.
И зная, что ни один из присутствующих не посмеет повторить их ему в глаза.
— Эдлинг Эддиф, — не оборачиваясь, обратился Этельберт к стоявшему рядом придворному.
Тот поспешил поклониться:
— Да, Ваше Величество, я понимаю ваши желания. Конечно же, я сегодня же отправлюсь на встречу со своим братом. Уверяю вас: Торговый Альянс согласится дать нам отсрочку и новый кредит. Однако я боюсь, что они снова потребуют увеличить ставку.
— Сейчас у нас нет другого выхода, — ответил Этельберт, — Нам необходимо продержаться еще год. И мне необходимо, чтобы этот год вы употребили для общего блага. Оставьте распри: сейчас у нас у всех одна цель.
— Да, Ваше Величество.
Кесеры поклонились синхронно.
— Далее, — продолжил король, — Эдлинг Ар’Кенвал.
Сидевший по дальнюю сторону рыжеволосый мужчина средних лет поднялся во весь рост. От Ингвара, впрочем, не укрылось, что тот держится за стол: раны, полученные под Исценой, все еще давали о себе знать.
Заметил это и король.
— Как ваше здоровье, эдлинг?
Кенвал усмехнулся в пышные усы:
— Ваше Величество, каким-то семибожникам не убить меня. Я заверяю вас, что никакие раны не помешают мне выполнить любое ваше задание.
Если Этельберт и сомневался в этом, то предпочел не ранить гордость воина.
— В таком случае, слушайте мой приказ. Сегодня же, сразу после свадебной церемонии, вы начнете готовиться к отправлению. Не позднее третьего дня следующей луны вы должны будете явиться ко двору правителя Трира Ар’Зигфрида Непоколебимого. Передайте ему, что
