Букет незабудок - Лили Мокашь
– Спасибо, один чрезмерно опекающий отец у меня уже есть. Обойдусь без второго духа-няньки. Впрочем, моя сущность, вероятно, мое мнение разделяет.
– С чего ты взяла?
– С того, что никакого попутчика я внутри не ощущаю. А шестое чувство… – Я прикусила губу, как только поняла, что намеревалась сказать.
Будь внутри меня действительно умный и бдительный дух, он бы разбил чары Ника, как ворон клювом скорлупу арахиса. В реальности же я угодила прямиком в капкан.
– А шестое чувство уж точно крепко спит, оставив меня на произвол судьбы.
– Опять же, ощущение духа – это не правило, а скорее закономерность в моем роду. Как у Черных дела обстоят, твоему отцу виднее.
– Видимо, никак не обстояли. Папа ни о чем таком мне не рассказывал. Хотя, может, он просто проверяет меня.
– Проверяет? Думает, что ты врешь об обращении?
– Да как тут соврешь? Наверное, он просто надеется, что от лечения не будет толка и я прибегу к нему, как только почувствую что-нибудь новенькое и не справлюсь. Спросить-то мне больше некого.
– Погоди, – Денис остановил меня раньше, чем я продолжила. – Какое еще лечение? Тебя правда от чего-то лечили в больнице?
– Ну я не просто так почти месяц там прохлаждалась, знаешь ли. Было несладко учиться заново смотреть на мир, фильтровать все запахи, вкусы. Базово определиться, а нужна мне вообще жизнь сверхъестественного существа или нет. В любом случае я сделала свой выбор, а доктор Смирнов сказал, что может попробовать мне помочь немного заглушить симптомы. Так что я рискнула.
Денис посмотрел на меня с жалостью, будто перед ним сидело маленькое несмышленое дитя. Наивное и беззащитное. Все еще верящее в сказку со счастливым концом, страницы которой давно уже сожгли.
– Ты доверилась ему даже после всего, что он сделал с матерью Никиты?
– Ой, и до тебя уже слухи с хеллоуинской ночи добрались, да?
– Да об этом говорят чуть ли не все и вся. Из наших никто теперь не сунется в больницу, точно тебе говорю.
– Даже если его лечение сработает?
Денис запнулся, не зная, что ответить. Он взвешивал собственные чувства, но чаши весов предательски замерли, отказываясь подсказать правильное решение.
– Даже если доктор справится, я не встану к нему в очередь.
У нас с Денисом были разные контексты. Он вел себя так уверенно, когда говорил об оборотничестве. Знал намного больше меня, но говорил лишь то, что хотел, чтобы я услышала. Проблема была в том, что слушать мне не хотелось. Разговор с ним походил на обсуждения с Костей, который был убежден в правильности происходящего.
Судьба будто сама постучалась в мои двери, призывая смириться с проклятием рода и сдаться, но я не готова была отпускать жизнь, о которой мечтала. Впереди меня ждал выпускной, а за ним – поступление в институт. Я не собиралась становиться частью сверхъестественного хотя бы потому, что большая часть близких мне людей считалась извечными врагами оборотней. Мы бы оказались по разные стороны баррикад, и от одной лишь мысли, что в какой-то момент мне придется дать бой Диане или Стасу, в моих жилах стыла кровь.
Я боялась попробовать на вкус предложенную силу и потерять себя настоящую. Что, если дух внутри меня только выжидает удобного момента? Ждет, когда я проявлю слабость и не смогу отвергнуть протянутую руку, лишь бы поступить правильно?
Я перестала доверять себе, и это было хуже всего.
– Знаешь, – не желая и дальше тонуть в собственных мыслях, я нарушила тишину в салоне. – Я бы никогда не подумала, что ты недавно узнал о силе.
– Но я и правда давно знаю, Ася, – Денис удивился. – Обернулся впервые, когда мне и пяти лет еще не было.
Я окинула его взглядом несколько раз с головы до ног, не понимая, как могла ошибиться. Еще в сентябре мы встретились впервые спустя много лет, и я едва ли смогла узнать Дениса. Тот парень с грязными волосами и проблемной кожей был лишь блеклой тенью Дроздова, который сейчас сидел на заднем сиденье. Несмотря на свой возраст, он уже сейчас выглядел как взрослый мужчина. Оставалось грубой щетине наметиться на подбородке и щеках, и тогда на Дениса станут засматриваться и девушки из института, если, конечно, уже не начали.
– С чего ты вообще взяла, что я недавно обо всем узнал? – Денис не унимался.
– Просто ты так изменился за последнее время, – я указала рукой на всего Дроздова, давая понять, что речь о внешних изменениях. – Я же помню тебя с совсем другой прической, фигурой. Чего и говорить – ты вымахал так, что теперь головы на две выше меня!
Денис закатил глаза в возмущении:
– Скачок роста, Ася. Обычный скачок роста. Мы стареем медленнее, а не просыпаемся в один день всемогущими и бессмертными. Да что мы? Даже у кровопийц есть свои лимиты, просто приспосабливаются они, как и любой паразит, лучше. Ты на себя-то посмотри: стоит только твоей силе пробудиться, так сразу и прыгать начнешь выше головы, и металлические прутья взглядом гнуть.
– Мы что, и так можем? – у меня отвисла челюсть. Еще не хватало, чтобы я могла кому-нибудь навредить необдуманно пристальным взглядом.
– Конечно, – подчеркнуто серьезно проговорил Денис, но вскоре не выдержал. Дроздов откинулся на сиденье и рассмеялся. Смех зазвучал искренне и звонко, как если бы он услышал удачную шутку. Вот только на деле Денис смеялся над моим незнанием вещей, которые ему казались будничными и простыми. Я отвернулась и обиженно сложила руки перед собой. Пух куртки был успокаивающе мягким, и мне хотелось раствориться в этом ощущении. Отделиться от насмешек Дениса, который не понимал, как трудно было по крупице собирать разрозненные знания о новом для меня мире.
Я смотрела перед собой на монотонную стену постройки. Отца не было нигде видно, как и мужчин, с которыми он до этого говорил. Мы с Денисом остались одни в машине, и даже если бы я вышла, то не знала, куда могу пойти. Вокруг был лишь лес и снег, не считая дома Каримовых
