Поцелуй для истинного. Расколдовать дракона (СИ) - Дельвейс Вера

Ледяной порыв ветра чуть не сбил меня с ног; я ухватилась за колючий древесный ствол, царапая ладони. И закричала, чувствуя, как холод — самый настоящий! — пробирает чуть ли не до костей:

— Немедленно вытащи меня отсюда! Чтоб тебе провалиться, Замок-Артефакт! Я думала, что мы помирились!

— Это было до того, как хозяин обвинил тебя в обмане, — возразил знакомый голос, — а сейчас ты пленница. Ну-ка, посмотри, к тебе идут волки! Создай магию, уничтожь их и поскорее возвращайся в камеру!

Стуча зубами, я прижалась к дереву — невысокому, с голыми чёрными ветвями — и в отчаянии подумала: «Что же сделать, чтобы они мне поверили?»

— Я не могу! Не могу создать магию. Только разрушить! — вырвалось у меня, пока волки неспешно приближались ко мне. Огромные, серые, с горящими жёлтыми глазами. Как теперь спасаться?!

«Этого не может быть, — вдруг пришла мне в голову мысль. — Дэйн не позволил бы Замку так жестоко испытывать меня, он вовсе не та…»

Додумать не успела. Шедший впереди стаи волк прыгнул на меня! Я с воплем упала, больно стукнувшись затылком, а хищник встал мне лапами на грудь. И закружилось в глазах серое, с лохмотьями туч, небо…

А потом наступила тьма.

— Роника, что случилось?!

Никогда бы не подумала, что в голосе иллюзии может звучать участие! Или мне это только послышалось? Я рывком села на своей соломенной подстилке, прикрытой сверху одеялом. Сжала голову руками, пытаясь прийти в себя.

— Это был сон? — допытывалась Эллейн. Она стояла за железными прутьями, в полутьме белела мышиная шёрстка и тускло поблёскивало ожерелье.

— Да, — глухо ответила я. — Кошмарный сон.

Вокруг было тихо, слышалось лишь потрескиванье факелов на стенах подземелья и биение моего сердца. Страшно… неужели Дэйн сумел бы отдать такой приказ Замку? Мучить меня, заставляя применить магию, на которую я совершенно не способна? Кто знает!

Я подняла голову и хмуро посмотрела на тяжёлый замок, висевший на двери. Будь он создан чарами, я легко бы разрушила их… и попыталась сбежать. Но в том-то и дело, что это самый обыкновенный замок. Дэйн хитро придумал — если я смогу его отпереть, значит, я лгала, твердя, что могу только снимать чужие чары, а не создавать свои. Как результат, я вынужденно признаюсь, что сотворила связующую нить, а затем уничтожу её.

А если не всё так просто? Я просижу здесь… сколько? Ровно до того времени, пока у дракона иссякнут остатки благородства, и он решит, наконец, меня прикончить?

— Ненавижу тебя, — я ударила кулаком по стене. — Ты должен был поверить мне! Посмотреть правде в глаза. Ты просто испугался, что нить может быть настоящей!

А ведь какое изумление я сама испытала при этой мысли. Но не успела обдумать её до конца, как Дэйн набросился на меня с обвинениями и бросил в камеру.

— А я ещё думала, что ты не так ужасен, — борясь со слезами, я уткнулась лицом в колени. И услышала сочувственный писк мыши:

— Да не убивайтесь вы так, волшебница. Может, господин Дэйнхар опомнится и выпустит вас на свободу.

— Не опомнится, — я вытерла глаза рукавом порядком измятого золотистого платья. — Отсюда только одна дорога — смерть.

Надо же, а я почти уверила себя в том, что Дэйн начал привязываться ко мне так же, как и я к нему. Жестокий дракон — к человеческой девушке, которая для него никто. Ну да, как же! Жизнь показала, что нельзя быть такой глупой и наивной. И теперь я ненавидела Дэйна — лучше бы он сразу бросил меня в камеру, лучше бы не пытался изображать благородство… по крайней мере, это было бы честно!

— Спасительница, вот как, — выплюнула я. — Ещё что-то о своей благодарности говорил! Чешуйчатая скотина!

В глубине души я понимала, что у Дэйна были основания подозревать меня, и он мог бы поступить гораздо хуже, если б только пожелал. Вспомнился его мерзкий братец, и я зябко передёрнула плечами. Инор не церемонился бы со мной. Но всё это не значило, что можно вот так сразу взять и оправдать Дэйна! А ведь я чуть было не начала ему доверять…

Эллейн предупреждающе пискнула, да я уже и сама расслышала шаги в коридоре. Но оборачиваться, когда открылась дверь, не стала. И так знала, что это Дэйн, и видеть его не хотела!

Он заговорил, и по его голосу было совершенно непонятно, какие чувства он испытывал.

— Надо сказать, моё решение отправить тебя сюда, Роника, оказалось удачным.

Я обхватила руками колени, уставившись перед собой, и старательно разглядывала каменные плиты пола.

— Сегодня днём прибудут мой братец Инор, с которым ты уже знакома, — Дэйн сделал паузу, — и отец. Жаждет меня навестить. Кроме того, Инор напел ему про моё чудесное избавление и загадочную девицу. Так что я, пожалуй, скажу, что ты больше не моя гостья. В подземелье они вряд ли сунутся, даже из любопытства, и скорее всего, уйдут довольно быстро. Я надеюсь, — он снова помедлил, — к тому времени ты образумишься… и сделаешь, как я тебе сказал.

Вот теперь я повернула голову и взглянула на Дэйна. Он выглядел таким же, как и всегда — высоким, красивым и хмурым; свет факелов подчёркивал его скулы и твёрдую линию челюсти, а глаза в полумраке казались совсем светлыми. И холодными.

— Знаешь что? — Теперь мне было совсем не страшно. — Не тебе, дракон, говорить о разуме. Ты отвергаешь единственное объяснение, а сам придумал, что я в сговоре с какими-то людьми… да я понятия не имею, кто прислал письмо! Понятия не имею! — Я вскочила на ноги и подошла к решётке, не сводя глаз с Дэйна. Он злился? Прекрасно, пусть разозлится ещё сильнее и убьёт меня на месте! Рано или поздно дракону всё равно придётся это сделать, так не лучше ли отмучиться поскорее?

— Ты не хочешь допускать, что эта нить появилась сама по себе! Что между людьми и драконами тоже такое бывает! А ещё боишься, боишься этой нити! Ты не только глупец, Дэйн, ты ещё и трус! — Я сжала прутья изо всех сил и приготовилась к смерти. Здесь. Прямо сейчас.

В несколько шагов дракон очутился рядом. Глаза его горели яростью. Нас разделяла только решётка, но и она не стала бы преградой, захоти Дэйн придушить меня. Я инстинктивно отстранилась, хотя отступать было уже поздно.

— Никто ещё не смел так со мной разговаривать и уйти безнаказанным, — дракон схватил меня за плечи, притянул к прутьям. Глаза в глаза, и он выдохнул мне в губы: — Тебе невероятно повезло, Роника.

Его тёплое дыхание касалось моего лица. На миг почудилось, будто решётка между нами вот-вот растает, Дэйн обнимет меня так, что станет больно, и поцелует с такой страстью, что губы начнут гореть…

О чём я думала, о боги?! Он скорее убил бы меня, чем поцеловал!

— Но твоё везение не может продолжаться вечно, — Дэйн резко отпустил меня, я чуть было не потеряла равновесие и снова вцепилась в прутья. — Не завтра, так послезавтра ты уберёшь свои чары. И я, наконец, перестану думать о тебе.

И, прежде чем я смогла бы найти слова, чтобы достойно ответить ему, дракон ушёл.

XII

Я спала чутко. Шорох, писк и скрип металла заставили меня распахнуть глаза и уставиться на живописную картину: мышь-смотрительница висела на замке и пыталась открыть его ключом. Откуда она его взяла?!

Или, может быть, мне снился очередной сон? Я протёрла глаза, недоумевая, и услышала недовольное:

— Ну помоги же мне! Хватит на соломе валяться, уже вовсю солнце светит, а господин улетел по своим делам! У нас есть время!

Тут я, наконец, пришла в себя, вскочила и подбежала к прутьям. Просунув руку, помогла Эллейн повернуть ключ в замке, и дверь открылась. Так быстро и легко!

— Ну вот! — весело пропищала мышка, спрыгивая на пол. — А то совсем уж сурово господин с тобой обошёлся!

Я вышла из камеры, чувствуя, как яркое, летучее чувство свободы овладевает мной. Могу уйти, спрятаться там, где сердитый дракон не найдёт, и поделом ему! Не удержавшись, я подхватила Эллейн на руки, принялась ласково гладить её мягкую белую шёрстку, на ощупь совсем настоящую.