Скелеты благородного семейства или Смерть на десерт - Наталья Алексеевна Мусникова
Глава 2
Холл Северной звезды был украшен таким образом, чтобы у визитёров в прямом смысле слова дух от роскоши захватывало, а пара сильных артефактов, тщательно спрятанных в пышные завитки декора большого в вычурной золотой раме зеркала, любезно показывали герцогине всю гамму чувств, испытываемых гостями. Элеанора мысленно забавлялась, наблюдая, как искажаются алчностью черты благородных гостей, как чернеют их лица от зависти, как на губах пузырится ядовитая слюна. О, да, истинные облики многих весьма отличались от внешнего благородства и благонравия! Герцогиня Вандербилдт уже гадала, насколько безобразным окажется лорд Дэвид, предвкушая сладость триумфального разоблачения его подлой натуры, только вот магия артефактов на сыщика не подействовала, отражение осталось неизменным. Элеанора недоверчиво прищурилась, шагнула к зеркалу, чуть коснувшись кончиками пальцев прохладного стекла. Артефакты были на месте, к ним никто не прикасался (по крайней мере, не было ни малейшего следа того, что кто-то пытался их вынуть или хотя бы просто поцарапать), так почему же они перестали работать?!
— Судя по всему, артефакты кто-то вывел из строя.
Негромкий, тёплый, словно чашка имбирного чая голос прозвучал так неожиданно, что герцогиня испуганно вздрогнула и резко повернулась, едва не врезавшись локтем в злополучное зеркало.
— Осторожнее, — Дэвид заботливо поддержал почтенную леди, старательно отыгрывая роль благовоспитанного лорда (получалось не очень, смешинки в глазах выдавали, что он, точно озорной мальчишка, искренне наслаждается тем, что сумел застать герцогиню врасплох), — разбитые зеркала оставляют довольно глубокие порезы.
Герцогиня Вандербилдт решительно высвободила руку, вскинула голову, возвращая себе на миг покинувшую её холодность, и процедила, даже не взглянув на немного встревоженную Эми и её супруга:
— Благодарю.
Хотела ещё добавить что-нибудь уничижительное про то, что не привыкла пользоваться помощью таких недостойных людей, но тут в холл из столовой вышли другие приглашённые на встречу Рождения года гости, и герцогиня замолчала, не желая выносить дела семейные на публичное обсуждение. Эмили при виде четырёх разновозрастных дам и стольких же кавалеров широко улыбнулась и повернулась к Элеаноре прямо-таки сияя от счастья:
— Бабушка, ты решила устроить настоящий праздник! Как это мило!
«Да уж», — хмыкнула герцогиня Вандербилдт, внимательно наблюдая за лордом Дэвидом, который не спешил разделять восторгов супруги, глядя на гостей со сдержанным интересом хищника, наблюдающего за пасущимися по поляне овцами.
«Что ж, все марионетки в сборе, пора начинать представление», — решила герцогиня Вандербилдт, холодно улыбнулась и провозгласила:
— Дамы и господа, позвольте вам представить мою внучку, леди Эмили Изабеллу Селестину и её супруга, лорда Дэвида Рональда Доулсона Эверлич.
Дамы церемонно присели в подобающих случаю реверансах, мужчины ограничились короткими поклонами.
— Прошу всех в столовую, — герцогиня плавно повернулась, напомнив Дейву маневрирующую вблизи мелей каравеллу и направилась в столовую, слегка шурша тёмно-синим платьем, расшитым серебром, имитирующим морозные узоры.
Негромко перешёптывающиеся гости, бросающие на Эми и её мужа короткие полные жгучего любопытства (и не только оного) взгляды, последовали за герцогиней. В столовой, коя была обставлена и украшена со сдержанной простотой (Элеанора была убеждена, что именно такая сдержанность и подобает потомственным аристократам, а брызжущая через край роскошь — верный признак дурновкусия), герцогиня остановилась перед своим стулом, окинула приглашённых холодным взглядом и отчеканила, словно приговор зачитывала:
— Присаживайтесь.
Слуги, до этого неприметно стоящие у стен, поспешили вперёд, с поклоном выдвинули дамам стулья, помогая каждой гостей занять предназначенное специально для неё место, причём дамы садились по левую руку от хозяйки замка, а мужчины по правую, смешивать пары, даже супружеские, Элеанора считала неприличным. Герцогиня Вандербилдт подождала, пока все сядут за стол и воцарится тишина, а после этого обвела всех надменным взглядом и отчеканила:
— Поскольку никто из вас два месяца назад так и не прибыл на мой юбилей…
Гости всколыхнулись, среди дам зашелестел приглушённый шёпот, мужчины нахмурились. Оправдываться было бесполезно, герцогиня терпеть не могла выслушивать, как писал иноземный поэт «жалкий лепет оправданья», она лишь констатировала факт вины и назначала епитимьи, как правило, весьма жёсткие, дабы урок запомнился с первого раза и на всю жизнь.
— Так вот, поскольку никто из вас на юбилей не прибыл, — слегка повысила голос Элеанора, ледяным взором без всякой магии запечатывая даже самые болтливые уста, — я решила собрать вас на празднование Рождения года, — по бледным губам леди скользнула ехидная усмешка, количеству яду в коей позавидовали бы самые страшные южные змеи. — Как оказалось, этот праздник для вас гораздо более значим.
— Просто на это торжество Вы нас пригласили.
Негромкий, с бархатистыми перекатами, голос показался сидящим за столом оглушительным, точно пушечный залп. Одна особенно впечатлительная блондинка с большими голубыми глазами и кукольными чертами бледно-розового личика, приглушённо пискнула и начала медленно оседать под стол, хорошо хоть скатерть за собой не потянула. Эми выразительно кашлянула, глядя на мужа, но Дейв уподобился стрелке компаса: смотрел, не отрываясь на герцогиню, чуть склонив к плечу голову. Элеанора брошенный вызов приняла, глаза хищно сузила:
— Мне казалось, родственники потому так и называются, что особые приглашения им не нужны.
Дейв сверкнул короткой ослепительной улыбкой, отражая атаку и тут же делая ответный выпад:
— Прошу простить, если я ошибаюсь, но в Северную звезду не так-то просто попасть без личного приглашения хозяйки.
Гости согласно и одобрительно зашушукались, чувствуя себя зрителями так любимых в провинции боёв между двумя могучими хищниками (ходили слухи, что иногда, для большей пикантности, хищника выставляли против человека, как правило, пойманного преступника или надоевшей любовницы, но достоверно никто ничего не знал или предпочитал делать вид, что ничего не знает).
— Плох тот мужчина, что отступает перед трудностями!
Герцогиня опалила всех собравшихся взором, коему и легендарный василиск позавидовал бы, и резким движением придвинула к себе
