Под знаменем черной птицы. Книга 2 (СИ) - Труфанова Елена Александровна
— Что тут скажешь, — Уинки решил первым нарушить молчание, — ситуация у нас под контролем. А объект по-прежнему стоит на страже интересов Союза.
— Он стоит на страже интересов той блондинки, что тут, в самом деле, скажешь, — растянул губы в усмешке Жан.
В Бездну всех федератов, в Бездну! На каждую реплику Уинки у этого прохвоста находился язвительный ответ. Его послушать, так объект и блондинка уже присягнули Федерации и со дня на день выступят против Союза. Переговоры откровенно зашли в тупик, все начинали нервничать, только один человек оставался спокойным, словно скала.
Лорд Габриэль. Начальник службы безопасности на “Вита Нове”. Ему не место на переговорах такого уровня, но проходили они на станции, а выгнать полноценного прима никто не решился. Точнее, это мог бы сделать Уинки, но не стал. Напротив, дождался, когда все остальные покинут помещение и подошел к собрату.
— Не надоело сидеть в такой глуши? Настолько знаю, срок вашего наказания уже истек, можете вернуться к прежней жизни или, например, восстановиться в вооруженных силах Союза, нам пригодятся столь могущественные лорды.
— О, нет, простите, мое место здесь. Кто-то должен следить за безопасностью станции.
— Вы неважно справляетесь, лорд Габриэль, — на самом деле — вполне сносно. За пятьдесят шесть лет, которые Габриэль занимал этот пост, со станции даже пробирку не вынесли. Но было еще кое-что. — Объект четыреста тринадцать сбежал во многом и по вашей вине.
— Не думаю, — Габриэль говорил очень ровно, почти без эмоций, но за самим Уинки наблюдал крайне внимательно. — Боюсь, даже вы, лорд Морроу, не смогли бы остановить лорда Анрира.
— Не лорда — имуса. Вы путаетесь!
— По показателям энергетического потенциала, влиянию на общественность и размер подвластных территорий — все же лорд.
— Какая-то странная симпатия между вами, — Уинки пытался найти какой-то триггер, крючок, за который можно зацепить Габриэля, но ничего не выходило. — Я видел записи, из которых следует, что мы много общались с объектом, пока тот был на станции.
— И ни одного раза наедине, заметьте. Лорд Анрир интересный собеседник и неплохо разбирается в винах, мне было приятно коротать вечера за беседой с ним.
Ублюдок взял и этот раунд. Они действительно ни разу не беседовали наедине. И когда вопрос с объектом встал особенно остро, люди Уинки нашли всех девушек, с которых в те времена ел Габриэль, допросили и составили примерный конспект их разговоров с объектом. Еда, вино, какие-то дела прошлого… Ничего, за что можно было бы зацепиться. Но отсутствующая интуиция Уинки вопила: эти двое каким-то образом связаны. Неспроста же Габриэль выжил там, где погибли остальные примы. Хотя, если копнуть глубже, он и посильнее того же Кезона, объект мог просто не совладать с Габриэлем.
Уйма вопросов, на которые так сложно найти ответ.
* * *За ночь Айвен дважды расчесывала руки так, что выступала кровь. Какое-то нервное расстройство или аллергия. Неудивительно, что такое произошло: сил она потратила много, восполнить их на Атроксе сложно, и котенка, который никогда не отказывался поделиться своими, под боком не было. Айвен злилась на него так, что ушла ночевать в мастерскую, приглядывать за суетящимся Кастором и слушать его рассказы о Пенелопе. Что может быть лучшим средством снять стресс, чем болтовня о гигантской роботизированной рептилии? Точнее, средств Айвен знала порядочно, но без Нерона многие из них оказались неактуальны. Хотя, если разобраться, то он и был основным и самым неприятным источником раздражения.
“Так было нужно” — что за ответ? Кажется, котенок испытывает некоторые проблемы с откровенностью. Это как болезнь, требовавшая лечения.
Поэтому Айвен, пользуясь своим положением, рано утром пришла в кабинет Нерона, разложила на столе стопку исчерченных листков, попросила кофе у ночного секретаря, так как до начала смены Этьена оставалось еще около сорока минут, и устроилась в кресле, перебирать документы, оставленные Нерону на подпись. Заодно попросила принести емкость с колотым льдом: если опускать туда ненадолго пальцы — зуд стихал. Зато появились легкие обморожения. Айвен разозлилась, заживила все, а после съела целую гору бутербродов, потому как растратила почти всю энергию. Диагностика организма и поиск ядов ничего не дали, значит, точно аллергия.
Нерон появился ровно в восемь, как раз к началу рабочего дня. Уселся в кресло для посетителей и тоже попросил у секретаря кофе.
— Скандал?
— Пытки, — кивнула Айвен.
— Если без этого никак, то можешь приступать, у меня как раз есть время до первой встречи. Мне раздеться? Здесь, конечно, есть комплект одежды, но…
— Не дави на жалость, это не пройдет, — Айвен улыбнулась ему и пододвинула к себе первый из заготовленных листов. — Итак, правила очень простые: я задаю вопрос, и если ответ меня не устраивает, делаю очень больно.
Нерон взмахнул рукой и откинулся на кресле. Конечно, он уверен, что знаком со всеми гранями “очень больно”.
— Почему ты не убил Крея раньше, а дал возможность превратиться в подобное существо? За честный ответ обещаю отдать тебе формулу мощного антибиотика.
— Так было нужно, — пожал плечами котенок. Айвен же улыбнулась еще шире и сожгла лист.
— Мощный двигатель и экологически чистое топливо для него, — она взмахнула парой следующих "болевых точек" котенка. Так долго гонялся за технологиями примов, пусть посмотрит, как те горят. — И вопросов тоже два. Почему нельзя было сразу задействовать силу Уводящего и как ты ее контролируешь?
— Потому что с каждым ее выбросом мертвяки становятся сильнее. Мы с ними связаны прочнее, как во времена, когда кристалл ещё не разделили Никак не контролирую, он сам решил тебя спасти.
Нерон начинал нервничать, дышал чаще, стучал пальцами по столу, то и дело оглядывался на дверь. Айвен прогжла в листах несколько дыр и отдала котенку остатки.
— Теперь они такие же путанные и бесполезные, как и твой ответ. Но у меня есть кое-что, перед чем точно не устоит твой разум прогрессора: схема действующего портала, адаптированного под фон Атрокса. Таких не строили со времён расцвета Колыбели. Всего один ответ — и она твоя. Спорим, схема соблазнительнее, чем какая-то доисторическая прим-леди с легендарной грудью?
И помахала листком перед носом Нерона.
— И все один небольшой вопрос: что ты задумал? В глобальном смысле. К чему-то же ведут все эти странные действия.
— Мне кажется, ты просто издеваешься, а на листах — бессмысленные линии. Дай один, хочу проверить.
В очередной раз напоминать о неполноценности котенка и том, что схему он точно не поймет, Айвен не стала и протянула лист. Сама же тайком почесала ладонь. Несколько прикосновений только усилили зуд, который распространился теперь до самого локтя. Но нужно потерпеть хотя бы пару минут, потом можно будет уйти в дамскую комнату и там с удовольствием счесать кожу.
Нерон же задумчиво повертел лист в руках и вернул его Айвен.
— Ты ещё спасибо скажешь, что ни о чем не знала.
После чего сам скомкал лист и отправил его в камин. Айвен же сожгла все остальные и чуть не потеряла сознание от нехватки энергии.
— Есть вещи важнее твоего любопытства.
— Ублюдок, — перед глазами летали мошки, во рту пересохло и весь мир вокруг казался нереальным. Нерон же будто не замечал ее состояния и продолжал говорить.
— Если к двадцати годам успеваешь умереть дважды, узнаешь, что перед тобой стоит невероятно сложная задача, из средств выполнения которой только возможность несколько раз сдохнуть в процессе, невольно становишься ублюдком. Этьен! — он развернулся к двери и проговорил чуть громче: — врача, живо!
* * *— Они все такие тихие, — Оливия с любопытством оглядывалась по сторонам, но при этом не отпускала руку Восемьсот Третьего. Жутковатая женщина, будто собранная из кусков разного рода камней, наспех обработанных и покрытых глазурью. Издали — чудесная скульптура, подойди чуть ближе — и станут заметны все стыки, трещины и плохо заделанные дыры. Но люди не так внимательны, как бессмертные, и многого не замечают.
