Дж. Уорд - Восторг
Боже, луна, красивая, сияющая луна со своим чистым белым светом, озарявшим эту драматическую сцену…
Гравийная дорожка поднялась и схватила его. Когда он приземлился, его зрение стало неестественно чистым, поэтому он увидел то, что произошло дальше: Джим выхватил свой сороковой, выждал мгновение, второе… а когда стрелок высунул голову, осматривая бойню, Херон спустил курок и устранил убийцу, попадая в голову, заваливая его на спину.
Такой меткий выстрел под силу только профессионалу.
И значит, сейчас Мэлс была в безопасности.
Лежа спиной на земле, Матиас повернул голову к своей женщине. Она боролась против какой-то хватки на ней, ее руки широко вытянулись, будто она пыталась добраться до него.
Сразу после крика Джима «Чисто!», она вырвалась из того, что ее там удерживало, и подползла к нему.
Матиас почувствовал, как она берет его за руку, и посмотрел на ее лицо, Мэлс была красивее луны.
Он улыбнулся ей, а потом увидел слезы.
– Нет, – простонал он. – Нет, ты в порядке…
– Вызовите скорую, – прокричала она.
Слишком поздно, но он был признателен за предложение.
Забавно, разве он не должен чувствовать боль? Он умирал; он знал это потому, что становилось труднее дышать.
Но не было агонии, даже легкого дискомфорта. Вместо этого он чувствовал головокружение, в мозгу звенело.
На грани смерти он чувствовал себя абсолютно живым.
Он сжал ее руку.
– Я люблю тебя…
– Даже не смей думать об этом, – крикнула она.
– Это то… что я чувствую…
– Нет, я про «умирать». Ты не умрешь на моих руках. – Она вскинула голову. – Вызови девять-один-один!
– Мэлс… Мэлс, взгляни на меня. – Когда она посмотрела, Матиас улыбнулся несмотря на то, что знал, где в конечном итоге окажется. – Просто… позволь смотреть на тебя… ты такая красивая…
– Будь ты проклят, Матиас…
– Да. – Он проклят. – Послушай меня… нет, просто послушай. Я хочу, чтобы ты пристегивала ремень… пристегивай его… пообещай мне…
– Пошел ты, ты останешься со мной и заставишь меня делать это.
– Пристегивай… его…
– Не покидай меня, – простонала она. – Не сейчас, не когда… я полностью сбита с толку…
– Пристегивай его.
Эти два слова оказались последними, и Мэлс – была последним, что он увидел: внезапное удушье взяло верх, клетки тела голодали по тому, что они уже не получат, хаос закупорил его мозг, украл у него последние мгновения с Мэлс.
А потом все кончилось.
Зрение померкло, тело замерло, чувство обоняния и вкуса исчезли.
Но у него остался слух.
Голос Мэлс обволакивал его:
– Останься со мной…
Боже, он хотел, на самом деле хотел.
Но это не в его власти.
***
Когда оперативник рухнул на лесной настил как мясная туша, Джим опустил пистолет, готовый пнуть себя под свой же зад. Они с Эдрианом так сильно увязли в развернувшейся перед ними драме, что не обратили внимания на убийцу, крадущегося по лесу.
Но, с другой стороны, если бы они вмешались… Блин, кто бы мог подумать, что Матиас примет на себя чужую пулю?
– Эдриан, дуй туда! – прошипел Джим.
Эд исчез с кивком. Секунды спустя с периферии донеслось ангельское «все чисто».
– Вызови девять-один-один! – сказала Мэлс, сидя на корточках, держа руку Матиаса.
Вот оно, настоящее перепутье, подумал Джим. И Матиас прошел его.
Они выиграли…
Мэлс подскочила и зло посмотрела на него.
– Нам нужна скорая…
Столб света вспорол облака, сияя в стократ ярче луны: это возвращение Матиаса, лучи струились с небес подобно водопаду, заслоняя тело там, где он лежал.
Мгновение Джим просто наблюдал за происходящим, сияющее тело Матиаса затянуло в водоворот, освобожденный от оков плоти, он направился в Бастион Душ.
Он сделал это.
Ублюдок сделал это.
В минуту, когда Матиас выбрал чью-то жизнь взамен своей, когда он бросил свое тело перед пулей – пусть Джима и не зацепило бы – наступило перепутье, свободная воля… и победа.
– Он умирает! – голос Мэлс рывком привлек его внимание. – Он…
– Мертв, – мрачно сказал Джим, подняв руку, прощаясь со старым… другом, решил он.
– Нет, не мертв!
Снова сосредотачиваясь, Джим подошел к женщине и сел на корточки.
– Сожалею, но он ушел.
Женщина выбросила руку и схватила Джима за футболку, лицо обрело тигриное выражение, зубы обнажены, глаза сверкали.
– Он не мертв.
Она отпустила руку и потянулась за собственным телефоном…
Джим выхватил вещицу из ее рук.
– Он ушел… мне очень жаль, но он больше не с нами. И тебе нужно выбираться отсюда…
– Ты что несешь! Отдай мой телефон!
– Мэлс…
Она бросилась на него, и он позволил ей, позволил выпустить силу и гнев, когда она накинулась на него с кулаками. В конечном итоге, он успокоил ее, развернув и прижав спиной к себе, просто чтобы она не выцарапала ему глаза.
Наконец, затихнув, она тяжело дышала и плакала.
– Он ушел, – хрипло сказал Джим. – И мне, правда, жаль. Мне очень жаль тебя. Но ты должна выслушать меня. Ты должна уехать… ты не хочешь участвовать в этом. Он сказал, что именно передал тебе… поэтому я знаю, ты понимаешь, когда я говорю, что это небезопасно для тебя – ввязываться в то, что сейчас произойдет. Езжай домой и продолжай обрабатывать информацию… так ты будешь в безопасности. Как только ты все раскроешь, и история всплывет наружу, организация рухнет. Но до этого времени, все как обычно, и значит, ты в опасности. Езжай домой. Делай свою работу… и делай быстро.
Женщина повисла на его руках, расслабившись в его хватке, ее голова наклонилась в сторону тела Матиаса.
– Ты знаешь, что я прав, – мягко сказал Джим. – И я хорошо позабочусь о нем. Обещаю.
Внезапно Эдриан вышел из-за деревьев.
– Ты не поверишь, на кого я только что наткнулся. Найджел.
Джим нахмурился.
– Я не почувствовал его.
– Я тоже. Но он был здесь.
«Чтобы удержать Девину в стороне?» – задумался он. Или, может, он – настоящая причина, из-за которой ни Джим, ни Эдриан не почуяли приближение киллера?
– Он ушел?
– Ага. Ничего не сказав. Просто махнул рукой и испарился.
Окей, цели и причины его босса не особо важны в настоящий момент.
– Эд, я хочу, чтобы ты отвез ее домой.
– Без проблем.
– Мэлс? – Джим повернул ее. – Ты должнаехать. Это небезопасно для тебя. Езжай и сделай все, что сможешь.
– Он не может умереть…
