Шпионка на отборе у дракона - Лидия Миленина
– Я уже поняла, – невесело усмехнулась я.
– Мы могли бы пригнать буровые машины и пробить проход под землю. Но опасались, что при этом возникнет вибрация и на изможденного дракона мог обрушиться свод. Тогда государь Эрмиор решил прожечь землю в этом месте – немного в стороне от точки заключения дракона. Для этого ему требовалось принять драконью ипостась. А перед этим Эрмиор хотел попробовать связаться с заключенным драконом, поскольку в драконьей ипостаси он обретает способность разговаривать мысленно… По его словам, ничто на свете не может до конца заблокировать телепатию настоящего дракона, если тот находится в сознании. На это он и надеялся… Чтобы избежать ментального шума и поражения драконьим огнем, мы стояли в стороне от места действия…
– Тут-то он и пропал? – обреченно спросила я.
– Да, – вновь вздохнул Андрей Александрович. – Время шло, а мы не видели ни огня, ни каких-либо сигналов от государя. Когда вернулись, даже инфракрасные датчики не зарегистрировали его присутствия там или в окрестностях.
– А камеры? Никогда не поверю, что вы не следили!
– А камеры, Маша, показали вот это, – в разговор вступил Марк Игнатьевич. Он достал смартфон, пару раз нажал на экран и протянул его мне.
На видео Эрмиор стоял посреди поляны в лесу, где явно специально вырубили деревья, чтобы расчистить место для обращения Эрмиора.
Одетый теперь не в черные с шитьем одежды другого мира, а в джинсы и толстовку; мой дракон все равно выглядел сногсшибательно.
Знакомые черные кудри, отросшие длиннее, чем несколько недель назад в момент нашего знакомства. Сосредоточенный взгляд ярких глаз на красивом строгом лице…
Я чуть не заплакала. Любимый! Не хочу верить, что эта запись и портреты в Гаутдире – это все, что от тебя осталось!
Эрмиор сосредоточенно смотрит перед собой, потом, кажется, начинает перевоплощаться. В обращении драконов есть момент, когда вихрь еще не закрутился, но образ человека уже становится расплывчатым. И вдруг в его лице появляется нечто странное – удивление и злость.
В следующее мгновение… он просто исчез.
– Вот что произошло, Машенька. И никого больше мы там не обнаружили. Неизвестно, что увидел государь, прежде чем исчезнуть. Может быть, у вас есть соображения? – сказал Андрей Александрович, а Марк Игнатьевич забрал телефон из моих внезапно ослабевших рук.
Надел полог невидимости? Но тогда инфракрасные датчики девятого отдела смогли бы его обнаружить. Ушел в другой мир? Но он не умеет открывать порталы, и никакого портала на записи не видно.
Мысли мучительно метались в голове. И не подсказывали никакого ответа.
– А у вас есть соображения? – быстро бросила я. – Я не знаю ничего из драконьей или человеческой магии, что могло бы объяснить такое внезапное исчезновение.
– Есть. Вилами по воде писаное, что называется, но есть, – глядя мне прямо в глаза, сказал Андрей Александрович. – Во-первых, мы предполагаем, что как раз в тот момент могущественный маг или маги вышли из тени, чтобы уничтожить Эрмиора. А во-вторых… Маша, скажите, драконы ведь обладают всей магией в обеих ипостасях, то есть дракона-человека тоже очень сложно убить?
– Да, верно, – я нашла в себе силы улыбнуться. – Заговорщики в том мире сочли очень опасной даже меня, тогда еще совсем неопытную драконицу.
Марк Игнатьевич опустил глаза, чуть улыбаясь. Видимо, его позабавило, как я называю себя драконицей. Ну да, еще два месяца назад он учил простую русскую девушку Машу приемам психологической саморегуляции и психологического воздействия на других людей.
– А есть ли момент, когда дракон становится очень уязвим и не может применить свою магию?
И тут меня осенило. Такой момент действительно есть! Я просто никогда не задумывалась об этом.
– То есть вы думаете, дело в перевоплощении?! – я почти закричала. – Этот гад – или гады – дождался момента, когда Эрмиор соберется перевоплотиться, и что-то с ним сделал?
– Да, Маша, – сказал Андрей Александрович. – Вся логика ситуации указывает на это. Что за вихрь появляется, когда дракон перевоплощается? Ответ, скорее всего, прост – это вихрь из атомов, составляющих тело дракона. В человеческой ипостаси они «уложены» одним способом, а в драконьей – другим. Ну и конечно, для «построения» огромного драконьего тела требуется больше атомов. Поэтому тело драконов в человеческой ипостаси тоже содержит больше атомов и молекул. Оно более плотное. Никогда не догадывались, что ваш жених весит… хм… несколько больше, чем должен весить мужчина его комплекции? Мы, кстати, проверили, так и есть. Отсюда большая физическая сила, крепость костей и другие свойства драконов в человеческой ипостаси. Но, так или иначе, когда тело дракона распадается на атомы, их, наверное, можно… собрать и заключить, например, в сосуд, вроде лампы Аладдина. Или распылить, а магическую силу забрать себе… Мы сожалеем, но предполагаем, что именно так и произошло…
– Что?! – Мое сердце упало. – Вы думаете, что моего Эрмиора… распылили?
– Вероятнее всего, если они хотели получить его силу.
Я опустила глаза, едва сдерживая слезы. К сожалению, другое объяснение придумать сложно.
– Ну да… – грустно сказала я. Картина, ужасающая, режущая по живому, почти целиком сложилась у меня в голове. Это было необыкновенно… больно. Безысходно. Хотя в значительной мере соответствовало тому, что мы с Эрмиором предполагали и прежде. – Этот гад уже получил силу двух драконов – отца Эрмиора и другого, Гольцена, наверное. А может быть, и трех, ведь была еще драконица Вейлина. Но силы все же не хватало для реализации каких-то его планов, например, сделать дракона из самого себя и подмять под себя весь мир – просто как предположение. Ему требовались еще два дракона… Поэтому очередного пришедшего в этот мир дракона он заключил под землей, десятилетиями использовав как батарейку, а заодно – как приманку для Эрмиора. Ведь в этом мире драконы закончились… Ему требовалось выманить сюда дракона из другого мира. И вот теперь… он его получил. Мы отыграли его план как по нотам! – закончила я срывающимся голосом.
– Маша, – Марк Игнатьевич ободряюще посмотрел на меня. – Общая картина, скорее всего, такая, но… возможно, все не так плохо.
– Например, он или они могли заключить Эрмиора в какой-нибудь сосуд, как я уже говорил, – сказал Андрей Александрович. – Тогда он еще жив. И в любом случае… Этот преступник так и не убил томящегося под землей дракона.
