Спасительница волшебных книг - Варвара Корсарова
Первым делом принялась за масштабную уборку. Уже давно стало ясно, что для комфортной жизни в таком огромном доме обязательно нужна прислуга; одной поддерживать тут чистоту было нереально, мне бы пришлось скрести и подметать с утра до ночи. Но пока приходилось полагаться только на себя.
Гостиная, кабинет и нежилые комнаты зарастали пылью, мне хватало сил наводить уют в собственной спальне, в кухне и, конечно, в торговом зале. Хотя я не раз жалела об отсутствии земных моющих средств да горячей воды из крана. Магические бытовые артефакты были мне не по карману.
Но привыкаешь ко всему, привыкла и я не жалеть рук. А теперь рук было четыре – Матеус, этот нетипичный аристократ, не чурался грязной работы.
Время от времени приходилось отвлекаться на посетителей. Колокольчик на двери звенел почти беспрестанно.
Несколько жителей Лиллидоры заглянули в лавку под предлогом купить что-нибудь почитать. Но с книгой ушел лишь один, остальные больше глазели и шушукались, да расспрашивали о том, что будет завтра. Я охотно отвечала; понятно, что в лавку их привело любопытство да слухи о грядущем празднике.
Потом нежданно-негаданно заявилась Таффита.
– Скучно дома одной, дай, думаю, загляну, проверю, как у тебя дела, – ворчливо объяснила она.
Уселась в углу и просидела мрачным пугалом часа два, пока я вихрем носилась по лавке, двигала шкафы, расставляла книги и попутно руководила Матеусом.
– Вон на той полке пыль, протри. А этот шкаф лучше сдвинуть левее, тогда будет место для столика, – иногда подавала она голос, вглядываясь в пустоту глазами с черной поволокой.
На все попытки втянуть ее разговор Таффита отмалчивалась. А потом неожиданно встала, подхватила клюку и ушла.
Но после ее ухода обнаружилось, что свечи на прилавке стали гореть разноцветными огоньками с россыпью золотистых искр. А на нескольких свечах пламя множилось, образуя короны-цветки.
– Это фламматы, – пояснил Матеус. – Видоизмененное пламя. Простое, но эффектное заклинание. Его часто используют для украшения залов на балах. Дня три продержится. Таффита сделала тебе еще один подарок.
– А говорила, что не желает больше иметь дела с магией, – удивилась я. – И все-таки наколдовала.
– Магия бывает разная. Такой заниматься в радость.
После Таффиты в лавку заглянула госпожа Ирма. Впервые я обрадовалась ее появлению. Наивная! Решила, что теперь она на моей стороне, раз вступилась за меня перед полицией.
– Госпожа Ирма, большое спасибо, что вступились за меня, – искренне поблагодарила я ее. – Если бы не ваше свидетельство, меня могли ждать неприятности.
– Я лишь сказала правду. Даже самый пропащий человек ее заслуживает, – отозвалась Ирма, и моя симпатия к ней мгновенно испарилась. – Надеюсь, этот досадный инцидент послужит тебе хорошим уроком. Ты под строгим надзором и не должна делать ничего, что может вызвать толки. Зачем ты ходила на кладбище?
– Решила прогуляться, заглянуть в склеп, – пробормотала я, и Ирма посмотрела на меня суженными недоверчивыми глазами. Она прошлась по лавке, неодобрительно поцокала языком, когда увидела все перестановки и новшества.
– Зачем ты это все устраиваешь? Для чего? – вопросила она. – Тебе не жить в Лиллидоре. Лавка не твоя и никогда не будет твоей. Должна сказать, что я категорически против подобного мероприятия. Еще и месяца не прошло, как скончался прежний владелец лавки – и твой супруг, между прочим! – а ты устраиваешь праздник. Это вопиющее непочтение!
– Госпожа Ирма, хотите завтра заведовать уголком книгообмена? – предложила я ей вместо ответа. – Ваш совет и ваша начитанность будут весьма полезными.
Ирма выглядела слегка польщенной, но не смирилась.
– Пожалуй, нет, – ответила она чопорно. – Но я приду завтра и проверю, что ты тут умудрила. Помни, Зоя – я слежу за тобой и не допущу безобразий! А потом мы с тобой обсудим условия продажи лавки, – заявила она непререкаемым тоном. – Уверена, уже завтра ты поймешь, насколько тщетно все, что ты делаешь. Ты никогда не станешь своей в Лиллидоре, и с лавкой у тебя ничего не выйдет.
Скоро торговый зал засиял, на книжных шкафах не было ни пылинки, все светильники были заправлены маслом до отказа, полы приятно пахли воском и лимоном.
Впрочем, идеальный порядок продержался недолго, потому что вечером заявились дети на репетицию потешного представления. Да и Бублик так и норовил прошмыгнуть в дом, минуя ванную, и оставлял отпечатки грязных лап.
У меня гудело в голове от звонких детских голосов; хорошо, что Матеус взял на себя организацию и послужил буфером между мной и детским клубом. Тем временем я спешно доделывала паззлы и оборудовала стол книгообмена.
Забрать детей пришла Марисса, да не с пустыми руками. Она принесла две корзины с печеньем.
– Это для твоего книжного праздника, – объяснила она. – Выставишь в вазочках, вот и будет угощение для посетителей. Или в лотерею разыграешь.
Когда дети отправились по домам, возбужденные в ожидании праздника, пришел Хюльс на назначенный урок. И хоть я была без сил, занятие отменять не стала.
Матеус сидел в углу и внимательно слушал мои объяснения, а когда урок был закончен, я попросила мужчин поднять в торговый зал печатный станок. Нечего делать ему в неуютном подвале. Пусть стоит на виду, как дополнительная реклама, а завтра он станет одним из развлечений на празднике.
Мужчины тяжко вздохнули в унисон и отправились выполнять поручение. Судя по их сдавленной ругани и пыхтению, таскать печатные станки тяжелее, чем фортепиано на девятый этаж.
Когда станок занял подходящее место в дальнем углу у окна, Матеус пригласил управляющего в кухню посидеть за рюмкой местного вина, которое Матеус по такому случаю вытащил из запасов Бармалана.
Хюльс сначала отнекивался; нагловатый управляющий немного робел в присутствии вирила, но Матеус был настойчив, и мужчины допоздна вели серьезные разговоры. По долетавшим до меня его обрывком было понятно, что Матеус продолжает вести следствие. Он расспрашивал Хюльса о Бармалане, о пропавшей дочке Лакморов и разных
