Орден Скорпионов - Айви Эшер
– О. – Я глупо киваю, едва сдерживая желание отойти подальше от этой банки Тарека.
В ореховых глазах Риалла танцуют смешинки, но он не выпускает их на свободу и не смеется.
– Я подумал, что тебе может понадобиться помощь в следующие пару дней. Например, тебе стоит рассказать, что стоит или не стоит класть в рот.
В моем животе снова разливается тепло, и я уже не уверена, что мы все еще говорим о еде. Я бросаю на Риалла суровый взгляд, но эффект портит мой дрожащий вздох и короткое движение ему навстречу – я не успеваю себя остановить.
Риалл подвигается ближе, как будто видит во мне то, чего я еще не вижу сама.
– Конечно, если есть что-то еще, с чем я могу помочь тебе, – его голос внезапно становится глубже, превращаясь в шепот. Он обращается к тем моим частям тела, которые, вообще-то, не должны откликаться на его зов, – то все, что тебе нужно сделать, – это попросить.
Я хочу закрыть глаза, упиваясь его чувственным голосом и заманчивым предложением. В нем, правда, нет абсолютно никакого смысла, потому что это все – не про меня. Я не рискую, не становлюсь слабой и хрупкой, стоит мне увидеть симпатичного парня, что осмелится намекнуть мне на неприличные и восхитительные вещи, которыми можно заниматься ночью. И все же я делаю именно это. Всего лишь несколько дней назад я покинула Приют, а та, кем я считала себя все эти годы, уже исчезла.
– Прекрати, – требую я, выпрямляясь и стараясь противостоять притяжению Риалла.
Я пытаюсь игнорировать покалывание в деснах от клыков и тяжесть в животе, которая не имеет ничего общего с голодом.
Темная, пепельная бровь Риалла изгибается, на его лице написаны одновременно любопытство и вызов.
– Что прекратить, Звереныш?
– Все это, – восклицаю я, указывая между нами и вокруг, как будто один этот жест сможет объяснить, что я имею в виду.
Риалл же воспринимает его как приглашение подойти еще ближе.
Секунда – и он оказывается на расстоянии не больше толщины лезвия от меня, мое сердце пускается в галоп, как будто за ним гонятся, и я пытаюсь не начать жадно глотать воздух.
Риалл не прикасается ко мне, но он достаточно близко, чтобы я могла почувствовать тепло, исходящее от него. Если бы я позволила себе, я могла бы исчезнуть в тенях, что рисуют косые линии над нами в этой темной кухне. Кухне, которая внезапно кажется мне слишком маленькой.
Он смотрит на мое горло, и мой учащенный пульс, вероятно, говорит ему о многом, о том, что я предпочла бы скрыть. Я сжимаю губы и сурово смотрю на него.
– И с чего бы мне прекращать, а, Звереныш? – Его голос звучит так мягко, что больше напоминает мурлыканье.
– Потому что с меня хватит! – огрызаюсь я, каждая клеточка тела напряжена до предела, чтобы выдержать еще и растущее напряжение между нами. – Достаточно того, что вы трое смотрите на меня, как на трофей, который вам хочется завоевать. Я не ваша собственность, Риалл. И никогда ею не буду. – В голосе моем звучит твердая решимость, и я благодарна, что она может подкрепить мои слова. Я боялась, что голос охрипнет, а фраза прозвучит как приглашение.
– И с чего ты взяла, что кто-то из нас хочет владеть тобой? – Снисходительная улыбка не сходит с лица Риалла, он разглядывает мое лицо, будто ищет что-то, скрывающееся под моим разочарованным хмурым взглядом.
– Разве не так все это работает? Мир, в котором мы живем? – Звучит как издевка над тем, что ранее говорил Тарек.
– Я бы с удовольствием показал тебе, как все это работает, Звереныш, но тебе придется отбросить все дерьмовые предубеждения, которые у тебя есть о нас… и о себе, – говорит Риалл, и последнее меня немного поражает.
– О себе?
– Да, о себе, Осет. Ты живешь в мире, где ужасные вещи случаются со всеми, и все же у тебя каким-то образом есть это корявое представление о том, как должно выглядеть добро. Но когда с тобой происходило что-то хорошее? Или с нами, или с кем-то еще, кого ты знала? Тебе лучше знать, Звереныш. И ты знаешь, чего ты хочешь. Это то, что заставляет твое сердце биться от возбуждения, а желание – течь по твоим бедрам. Но это ведь не то твое хорошо и правильно, не так ли? Ты просто пока не желаешь признать правду.
– Ты ни черта обо мне не знаешь, – отвечаю я, и сама слышу, как слабо звучит этот аргумент.
– Тебе хочется так думать. Но это еще одна вещь, в которой ты слишком боишься себе признаться, – рычит он в ответ и прижимает ладони к столу по обе стороны от меня. – Я не встречал существа ни в этом, ни в других королевствах, которое бы не забирало то, что ему необходимо. Такова наша природа. Ты поняла, что тебе нужно, чтобы выжить в Приюте. Теперь, когда ты на свободе, тебе вновь придется подумать и понять, что же тебе нужно.
Его горячий взгляд пьянит меня, и, несмотря на все мои протесты, внутри разливается тепло. Я хочу притвориться, что это всего лишь злость, но его мускулистые руки едва касаются моих, губы приближаются к моим с каждым вдохом… и притвориться – значило бы солгать.
Я пытаюсь отстраниться от его слов, отделаться от его близости и давления – и тут же прижаться, чтобы доказать: он ошибается. Я не боюсь ни в чем признаться – мне просто не в чем признаваться. Но в тот момент, когда я прижимаюсь к твердости его тела и теплу его кожи, понимаю, что совершила ошибку.
Внезапное прикосновение пронзает меня вместе с внезапным осознанием этой ошибки, и я потрясенно выдыхаю. Следующее, что я помню: наши губы сливаются в неистовом, страстном поцелуе.
29
Кто-то из нас первым потянулся к другому, или же мы сделали это одновременно – не могу сказать. Все, что я знаю, – это то, большие руки Риалла обхватывают мое лицо, длинные пальцы вплетаются в волосы, а наши рты и языки сталкиваются, желая получить все и сразу.
Мне хочется сражаться, доминировать, брать, как Риалл только что говорил. Но он покусывает, посасывает и ласкает мой рот так, будто только для этого и был создан, и это разжигает во мне другое желание: я хочу увидеть, каково это – не вести, а быть ведомой.
