Стефани Майер - Сумерки
— Верю, — пробормотала я. — Ну, надеюсь хотя бы, что тебе здесь хорошо. Кто-нибудь тебе понравился? — поддразнила я, кивнув в сторону группы выстроившихся вдоль стены девушек, смотревшихся как конфеты в пёстрых обёртках.
— Ага, — вздохнул он. — Но она уже занята.
Мы на секунду встретились взглядами, а потом в смущении отвернулись.
— Кстати, ты очень симпатичная, — стеснительно добавил он.
— Хм, спасибо. Так за что Билли тебе заплатил? — спросила я, заранее зная ответ.
Смена темы, похоже, не обрадовала Джейкоба — ему снова стало неловко.
— Он сказал, что здесь можно «безопасно» с тобой поговорить. Клянусь, старик сходит с ума.
Я рассмеялась вместе с ним.
— В общем, он пообещал, что если я тебе кое-что скажу, он добудет основной цилиндр для машины, — признался он с застенчивой ухмылкой.
— Тогда говори. Я же хочу, чтобы ты её собрал, — я ухмыльнулась в ответ. По крайней мере, Джейкоб не верит во всё это, что несколько смягчало ситуацию. Стоящий у стены Эдвард пристально наблюдал за мной с непроницаемым выражением лица. Я отметила старшеклассницу, которая робко на него поглядывала, но он, казалось, вообще её не замечал.
Джейкоб снова пристыжено отвернулся.
— Только не злись, ладно?
— Я вообще не могу на тебя злиться, Джейкоб, — успокоила я его. — И даже на Билли не буду злиться. Просто говори.
— Ну… такая глупость, извини, Белла — он хочет, чтобы ты рассталась со своим бойфрендом. Он просил сказать: «пожалуйста», — он с отвращением тряхнул головой.
— Всё такой же суеверный, да?
— Ага. Когда ты вернулась из Финикса, вся израненная, ему прямо таки снесло крышу. Он не поверил… — Джейкоб смущённо умолк.
Я прищурилась:
— Я упала.
— Знаю, — быстро ответил Джейкоб.
— Он думает, что Эдвард как-то причастен к моим травмам, — это не был вопрос. И, несмотря на своё обещание, я рассердилась.
Джейкоб старался не встречаться со мной взглядом. Мы уже не заботились о том, чтобы покачиваться под музыку, хотя руки Джейкоба по-прежнему лежали на моей талии, а я обнимала его за шею.
— Послушай, Джейкоб, я понимаю, что Билли не поверит, но просто чтобы ты знал, — он взглянул на меня, откликаясь на серьёзность моего тона, — Эдвард спас меня. Если бы не Эдвард и его отец, я бы умерла.
— Знаю, — ответил он, но, кажется, мои слова произвели на него определённое впечатление. Может, ему удастся убедить Билли.
— Джейкоб, прости, что тебе пришлось это сделать, — сказала я. — В любом случае, ты получишь свои запчасти, правильно?
— Угу, — буркнул он, по-прежнему расстроенный.
— Что-то ещё? — недоверчиво спросила я.
— Забудь, — промямлил он. — Сам заработаю деньги.
Я пристально смотрела на него, пока он не встретил мой взгляд.
— Выкладывай, Джейкоб.
— Это так противно.
— Неважно. Говори, — настаивала я.
— Ладно… но, фу, так противно, — он тряхнул головой. — В общем, он сказал… нет, предупредил, что… и это множественное число его, а не моё, — он поднял одну руку и сделал знак кавычки, — «мы будем следить за тобой», — он с опаской наблюдал за моей реакцией.
Я громко рассмеялась. Всё это ужасно напоминало какой-нибудь фильм о мафии.
— Прости, что тебе пришлось сюда прийти, — фыркнула я.
— Ну, против этого я не сильно возражаю, — с облегчением ухмыльнулся он и окинул меня оценивающим взглядом. — Значит, мне ему передать, чтобы не лез в твои дела?
— Нет, — вздохнула я. — Передай ему, что я поблагодарила. Знаю, он хотел как лучше.
Песня закончилась, и я опустила руки.
Не размыкая объятий, он посмотрел на мою травмированную ногу.
– Потанцуем ещё? Или помочь тебе отойти в сторону?
За меня ответил Эдвард:
— Всё в порядке, Джейкоб. Я о ней позабочусь.
Джейкоб отпрянул и уставился широко открытыми глазами на Эдварда, стоявшего рядом с нами.
— Эй, тебя же здесь не было, — пробормотал он. — Думаю, скоро увидимся, Белла, — он шагнул назад и вяло помахал рукой.
Я улыбнулась:
— Ага, увидимся.
— Извини, — сказал он ещё раз, прежде чем направиться к выходу.
Началась следующая песня, и меня снова обхватили руки Эдварда. Для медленного танца она была довольно ритмичной, но моего спутника это, казалось, совершенно не беспокоило. Я положила голову ему на грудь.
— Чувствуешь себя лучше? — поддразнила я.
— Не совсем, — бросил он.
— Не злись на Билли, — я вздохнула. — Он просто беспокоится обо мне из-за Чарли. Ничего личного.
— Я не злюсь на Билли, — поправил он резко. — Но меня раздражает его сын.
Я отклонилась, чтобы заглянуть в его очень серьёзное лицо.
— Почему?
— Во-первых, из-за него я нарушил обещание.
Я непонимающе на него уставилась. Он еле заметно улыбнулся и пояснил:
— Я обещал, что сегодня вечером не отойду от тебя ни на шаг.
— А, это. Ну, я тебя прощаю.
— Спасибо. Но есть кое-что ещё, — Эдвард нахмурился.
Я терпеливо ждала.
— Он сказал, что ты симпатичная, — продолжил он, наконец, ещё больше хмурясь. — Я расцениваю это как оскорбление. Ты более чем прекрасна.
Я рассмеялась:
— Возможно, ты немного пристрастен.
— Не думаю. И потом, у меня великолепное зрение.
Мы снова кружились в танце, я стояла на ступнях Эдварда, и он прижимал меня к себе, близко-близко.
— Может, всё-таки объяснишь, ради чего всё это? — поинтересовалась я.
Он недоумённо посмотрел на меня, а я бросила многозначительный взгляд на бумажные гирлянды.
Он немного подумал и вдруг закружил меня сквозь толпу по направлению к запасному выходу. Перед глазами промелькнули танцующие Джессика и Майк, которые с любопытством смотрели на меня. Джессика помахала рукой, я улыбнулась в ответ. Была здесь и Анжела, блаженно счастливая в объятиях невысокого Бена Чейни. Ли и Саманта; Коннер и смерившая нас неприязненным взглядом Лорен… я могла бы назвать по имени каждого. Наконец, мы очутились на улице, в холодных неярких лучах закатного солнца.
Как только мы остались одни, он подхватил меня на руки и понёс через тёмный сад к скамейке в тени земляничного дерева. Там он сел, прижимая меня к груди. Сквозь лёгкие облака просвечивала луна, и его лицо сияло в этом бледном свете. Губы его были сжаты, в глазах застыла тревога.
— Так ради чего? — мягко подсказала я.
Он не ответил, глядя на луну.
— Снова сумерки, — прошептал он. — Завершение ещё одного дня. Каким бы он ни был прекрасным, он должен прийти к концу.
— Не всё приходит к концу, — пробормотала я, почувствовав внезапное напряжение.
