Последняя из рода сирен - Мария МакГальма
— Я не мог не предложить даме! — отшутился Джеф. — К тому же ром поможет убрать сонливость от долгого сна!
— Наш Джеф очень любит плавать, да, парни? — весело спросил Асфар, раскрывая руки для меня. Я кинулась в его объятия под дружный гогот матросов и стон Джефа.
— Ну, капитан…
— Я уже хотел идти тебя будить. Как ты себя чувствуешь? — Асфар пытливо заглянул мне в глаза.
— Я очень хочу есть! — радостно зашептала я, уткнувшись ему в грудь.
— И я голоден… — жарко зашептал мне в ответ капитан.
— Где мои платья? — спросила я, осознав намек и толкнув его кулачком в грудь.
— Когда ты сбежала, времени на сбор совсем не оставила. — пожал плечами Асфар. — Но это и хорошо. На тебе чертовски хорошо смотрятся мои рубашки.
Я довольно улыбнулась, но почти сразу нахмурилась, вспомнив об словах Черного Бога, оброненных напоследок.
— Где Эгги?
Кадык капитана дернулся, и его серьезное лицо уже стало для меня ответом.
— Саркофаг пропал вместе с содержимым. Цепь будто перекусили пополам. Команда ничего не слышала.
— Ясно. Значит Археон тоже пропал… — в моем голосе прорезались нотки надежды.
— Не пропал. Черный Бог забрал его. Теперь он их наказывает. Хоть в чем-то у нас сходятся мысли…
Ответить я не успела.
— Капитан, может вы отложите мое наказание? — осторожно спросил Джеф.
— Ты еще здесь? — спросил Асфар, добавляя в голос железных ноток.
— Ну, капитан…
— Да что ты ноешь, тут недалеко! — пихнул его в бок Роберт. — Вот уже причал виден!
— Действительно. — кивнул капитан, скаля клыки. — Роберт составит тебе компанию. Вместе будет веселее.
— Нет! — ругань и брань посыпалась как горох.
— А ну, заткнулись все! Не слышали приказ капитана? — рявкнул Гард, выходя из рубки. — Долго же ты спала, мы уж начали переживать.
Ругань сразу притихла.
— Все отлично! Есть хочу! — радостно воскликнула я.
— Пойдем, Инга нажарила картошки… — Асфар взял меня за руку под расстроенные стоны матросов. Эх, как я их понимаю… Жареная картошка Инги была любимым лакомством каждого члена экипажа Разящей Мэри, а тут надо в воду лезть. — Сначала надо тебя покормить. Как причалим — покажу тебе остров и наш дом. Я не буду ограничивать твою активность, птичка, — ты можешь в любое время приходить к океану и плавать столько, сколько захочется. К тому же возле усадьбы стоят для тебя большой бассейн, чтоб тебе было комфортно.
Я радостно сжала его пальцы. Позади нас послышался всплеск воды и крики матросов.
— Асфар… — начала было я, но упрямый капитан быстро поцеловал мои пальцы руки.
— Им полезно.
Матросы взорвались смехом, и послышались очередные всплески воды. Они боролись и скидывали друг друга в воду, веселясь как малые дети.
Капитан повел меня к камбузу.
— Почему ты не дал мне своей крови, Асфар?
Мой вопрос заставил его плечи напрячься. Мы остановились в коридоре, и он повернулся ко мне лицом. — Я догадывался, что Черный Бог предложит тебе своей крови, но если бы этого не случилось, только тогда я бы решился на этот шаг. Жить с чувством постоянной жажды тяжело, Саента. Не каждый выдерживает этого испытания. Если бы не справилась и сошла с ума — я не смог бы тебя убить так, как убивал других обращенных мной. Можешь спросить Гарда, он расскажет. Мы годами пытались научить людей справляться… Обычно это становится понятно в первые месяцы…
Кадык Асфара дернулся, и он качнул головой. — Я не хотел бы тебя садить на цепь, постоянно опасаясь за то, что ты можешь перебить всех на дорогом мне острове…
Меня передернуло от отвращения.
— Уж лучше стать Богиней, чем той, которая думает только о том, как бы всадить клыки в чью-нибудь шею.
— Я поняла…
— По глазам вижу, ты хочешь спросить что-то еще. — усмехнулся капитан.
— Почему именно Форт-Акколь стал своей жизнью? Ты делаешь все для этого острова.
— Раньше этот остров назывался по-другому. Здесь стоял большой порт города Кринберг.
— Кажется, его раньше упоминал Гард. — вспомнила я.
— Он рассказывал тебе о том, что случилось на нем?
— Он сказал — ты утратил контроль.
Асфар кивнул. — Тут процветала работорговля. Мы заплыли сюда случайно, доставляли груз. Позже выяснилось, что мы привезли в ящиках кандалы и цепи. Маленького мальчика-раба на площади забили на смерть за то, что он упал в обморок от голода. В тот вечер я вырезал почти весь остров. На меня нашло настоящее безумие…Тех рабов, что набрасывались на меня из страха — я убивал так же, не разбираясь. Слишком вошел во вкус… Меня чудом остановил Гард. Мы стояли, утопая по щиколотку в кровавом песке.
Мужчина тяжело вздохнул, вспоминая те события, которые до сих пор причиняли ему боль. — Просто уплыть мы не смогли. Освобожденные не протянули бы и пару дней. Поэтому мы с командой решили обосноваться на этом острове. Поначалу нас боялись, но потом люди привыкли. Мы начали вместе строить дома, наладили торговлю. Этот остров стал нашим… Несколько раз сюда приплывали те, кто хотел забрать остров себе, чтоб вернуть работорговлю, но мы уничтожали их корабли и от нас отстали. Так Кринберг стал Форт — Акколем.
— Даже не знаю, что сказать…
— Я до сих пор чувствую себя обязанным тем, кто здесь живет. Понимаю, здесь сменилось уже несколько десятков поколений, никто из них уже не помнит истории Форт-Акколь, но я помню. Здесь мой дом, и я хочу, чтоб он процветал.
— Спасибо, что рассказал. — я положила свои ладони на его грудь.
— Раз уж ты захотела откровенности, то я прошу ответить честно и мне. О чем вы разговаривали с Черным Богом?
Я остолбенела. — Я… Я же уже рассказывала тебе.
— Птичка, не стоит со мной играть в эти игры. Я слышу, как стучит твое сердечко, ты забыла? — Асфар прижал меня к стене и уткнулся носом в шею. — Расскажи мне. Я хочу знать.
Я шумно сглотнула, согласившись с его справедливой просьбой. Обняла его за плечи, опрокидывая голову, в безмолвном жесте предлагая ему свою шею. — Он предлагал мне уйти с ним. В его мир. Там моя обновленная кровь быстрее даст о себе знать.
Под моими ладонями застыли мышцы на его спине. Он затих, обдумывая мои слова. — Почему не ушла?
Я закрыла глаза и улыбнулась. — А разве не очевидно? Я хочу быть с тобой. К тому же, стать богиней я не спешу.
— Ты волнуешься и немного нервничаешь. Расскажи мне все. — тихо попросил Асфар и провел языком по моей шее. По коже тотчас побежали мурашки.
— Он
