Последняя из рода сирен - Мария МакГальма
Его близость отзывалась сладостной болью в моем теле.
— Черт, потише, птичка… Я все-таки не железный. — Асфар отстранился, но моя кровь уже бешено неслась по венам.
— Я хочу тебя… — прошептала я, заливаясь краской. Довольное лицо капитана стало для меня наградой.
— Я тоже… Больше всего на свете. Но это место не для первого раза. Я хочу, чтоб все произошло в уютной обстановке, на шелковых простынях. — Асфар попытался отстраниться, но я прижалась к нему всем телом.
Моя кровь бурлила как лава. Желание было столь острым, что я поджимала кончики пальцев.
Мне пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до его лица. Я мягко обвела ладонью его скулы, и он прикрыл глаза, наслаждаясь лаской. Отчего-то мне стало весело. Я подпрыгнула вверх, обхватывая его торс ногами. Мужчина удивленно распахнул глаза и подхватил меня ладонями под попу.
— Саента… — его растерянный голос вызвал восторг. Пряча улыбку, я обняла его за шею и прижалась своими губами к его.
Я действовала неумело, но быстро смогла вовлечь его в страстный поцелуй. Асфар не смог сдержать рычание.
— Я не хочу больше ждать. Пожалуйста… — я кивнула на антрацитовый алтарь.
— Саента… — почти что взмолился Асфар.
— Черный Бог уверен, что ты не сможешь доставить женщине наслаждение. Давай докажем ему, что он ошибается? — я хитро улыбнулась и укусила его за ухо. Сейчас я готова была его шантажировать чем угодно, лишь бы смог дать мне то, в чем я сейчас остро нуждалась.
— Дьявол… Он прямо так и сказал? — Асфар задыхался, но я расслышала сердитые нотки. Он понес меня к алтарю, но вдруг остановился. — Саента, ты там истекала кровью. Я не возьму тебя в этом месте…
Я оглянулась. — Смотри, алтарь чистый. Он впитал мою кровь как жадный зверь.
— Что я творю? Потерпи хотя бы до корабля!
— Асфар, я сейчас спою тебе песню, и ты наш первый раз вообще не вспомнишь. — пригрозила я ему. — Твоя команда не будет сюда заглядывать?
— Им велено не приближаться к храму. — задыхаясь прошептал Асфар. Он проложил дорожку из поцелуев на моей шее. Я застонала, запрокидывая голову, позволяя целовать себя снова и снова. — Они не посмеют…
Рыбацкая сеть полетела на пол. Асфар усадил меня на алтарь, а я прогнулась в спине подставляя под его поцелуи грудь. Его руки замерли на моей талии, а потом одна из них скользнула в пространство между ног, и я вскрикнула. Наступили минуты, в который сейчас существовали только он и я.
Он отстранился только на секунду, чтоб поудобнее уложить меня на теплый камень. Асфар навис надо мной, его рот сомкнулся вокруг соска. Движения языка заставили меня приподняться на локтях и вцепиться ему в спину. Он положил свою руку мне на голень и помог обвить свою талию ногами.
— О, Боги… Сейчас… Асфар, прошу тебя… — я всхлипнула ему в висок и ощутила легкий укус на груди. Я вскрикнула и в этот момент он наполнил меня, вдавливая в алтарь. В этот миг весь мир раскололся на части, я перестала существовать.
— Черт… Тише птичка, тише… Сейчас все будет, потерпи немного. — Асфар замер, и стал целовать мне шею. Его предплечья были напряженны, но торс дрожал от сдерживаемого наслаждения. — Моя хорошая… Моя упрямая… Моя любимая…
Мои щеки вновь стали мокрыми от слез. Щемящая нежность раздирала сердце. Он боялся причинить мне боль, но мне уже не было больно. Острая боль сменилась странным ощущением. А потом он стал двигаться.
С каждым последующим толчком я закатывала глаза, прижимаясь к его груди. Моя голова билась ему в грудь, а он все продолжал двигаться и двигаться. Тяжесть его тела вызывала наслаждение, а сбивчивое дыхание возбуждало еще сильнее.
Он вдруг перекатился на бок, переворачивая на бок и меня. Просунув руку между нашими телами, он стал тереть ту самую точку, от прикосновения к которой меня чуть было не подбросило в воздух. Его толчки стали более быстрыми и резкими.
Огонь понесся по венам и меня пронзило острое удовольствие.
— Асфар…
Мои ноги сдавили его бедра, и он зарычал в мою шею. Я обняла его шею, вздрагивая вместе с ним, стараясь прижаться к нему как можно сильнее.
Какое-то время тишину храма нарушало только наше сбивчивое дыхание. Меня стало клонить в сон.
Я почувствовала, как Асфар поцеловал меня в висок и сел на алтаре. Движение воздуха и шелест рубашки оповестил меня о том, что капитан стянул с себя рубашку. Мужчина приподнял мои плечи и подсел под спину.
— Сейчас поспишь, птичка… Только одену на тебя рубашку, иначе мне духу не хватит вынести тебя к команде в рыбацкой сети.
Я сонливо улыбнулась, чувствуя, как бережно он натягивает на меня свою рубашку. А потом я провалилась в сон.
Глава 69
Проснулась я от жуткого голода. Оглядев обстановку, я поняла, что нахожусь в каюте капитана. Прислушавшись к своим ощущениям, уловила нотки счастья и легкости. Океан мирно плескался и лизал борт корабля. Моей кровати нигде не было видно, вместо нее место заняла тумбочка.
Я спала в его постели.
Видимо, он решил, что теперь мы всегда будем спать вместе. Я улыбнулась, мне понравился ход его мыслей.
Потянувшись как кошка, подбежала к панорамному окну. Бескрайний океан темно-серого цвета переливался в лучах солнца.
Предчувствие чего-то нового и хорошего заставляло мои губы растягиваться в улыбке. Метнувшись к резному шкафу, я распахнула створки и нахмурилась. Раньше тут были мои платья, но теперь на перекладине одиноко висели белоснежные рубашки Асфара.
— Пф…
Я пожала плечами и натянула одну из рубашек капитана прямо поверх голого тела. Ткань спрятала мои ноги до середины бедра. Удовлетворенно кивнув самой себе, я взлетела по лестнице на верхнюю палубу.
Асфар стоял у носа корабля, заложив руки за спину, а впереди возвышался огромный и зеленый Форт-Акколь. Я проспала весь путь, ничего себе… Асфар обернулся ко мне сразу, как только моя макушка показалась в проеме, и широко улыбнулся. Эта улыбка согрела мое сердце.
— Красотка на палубе! — шутливо раздался сверху голос Джефа. — Не желаешь отведать рому?
Несколько матросов сидели на мачтах, сворачивая паруса. Все повернули свои головы ко мне, приветственно ухмыляясь. Теплый соленый ветер ударил мне в лицо, разметая белоснежные волосы в разные стороны.
— Морская каракатица… Джеф! Алкоголь запрещен! Страх совсем потерял, капитан же все слышит! — Роберт хотел дать подзатыльник балагуру,
