Драконий жребий - Мария Голобокова
Из бездны, из пучины вод,
Вернулся на наш борт
И сел пред капитаном.
Хэй-хой, стал пиратским кот,
Вернулся он на борт
И, словно рыжий чёрт,
Сидел пред капитаном.
Хэй-хой, сидел пред капитаном!
Плясать под пение Варши было весело, но в какой-то момент она резко замолчала. Мы с Шадом повернулись туда, куда она смотрела, и обнаружили замершего Ананту. Вид у него был донельзя заинтересованный, будто наши пляски у костра… откликнулись ему?
Неожиданно Ананта тоже запел:
Седея, капитан
Тотчас же коку приказал:
Засунь его в мешок
И кинь скорей за борт,
Ведь этот рыжий кот
Исчадье ада.
Хэй-хой, стал пиратским кот,
И в море не тонет, рыжий чёрт!
Но вновь его за борт
Велел нам капитан.
Хэй-хой, велел нам капитан!
Мурашки пробежали по моей спине, стоило услышать глубокий голос Властелина Юга. Мелодичный, нельзя не признать. С лёгкой хрипотцой, будто хорошо поставленный. Или правильно назвать это талантом? Были ли в этом мире учителя вокала? Брал ли подобные уроки Ананта? Сомнительно…
Варша продолжила хлопать такт, а Шад нарушил повисшее было молчание и пропел очередной куплет:
Мешок нам не помог,
Взлетел обратно на фальшборт
Бессмертный рыжий кот.
Хэй-хой, бессмертный рыжий кот!
В танце он увёл меня по другую сторону костра — подальше от внезапно присоединившегося к веселью Ананты. А Варша тем временем продолжила:
Тогда наш капитан
Придумал хитрый план,
Корабль лишь причалил,
И капитан оставил
На берегу кота,
Портовой девке приплатив сполна.
Хэй-хой, стал пиратским кот,
Но лишь зашёл корабль в порт,
Сдан на руки был рыжий кот
Гулящей девке.
Хэй-хой, гулящей девке!
Когда они запели все втроём, я не сдержала хихиканье и громко захлопала. Будто бравые матросы с пиратского судна высадились на остров в поисках сокровищ. И пусть поиски не увенчались успехом, команда не унывала и весело проводила время.
А интересно, как жили пираты в этом мире? Были ли тут закопанные сокровища и ведущие к ним карты? Выдастся ли мне возможность выяснить это и поучаствовать в подобном приключении?..
Отчалил наш фрегат,
Но капитан не рад —
По палубе опять
Гуляет рыжий гад.
Хвостом он важно машет,
На реях бодро пляшет!
Хэй-хой, стал пиратским кот,
И капитан не рад,
Что рыжий чёрт опять
На реях бодро пляшет.
Хэй-хой, так резво пляшет!
Хэй-хой, наш капитан,
Ты поскорей смирись,
Оставь же хитрый план.
От полчищ серых крыс,
Избавлен наш фрегат —
Спасает рыжий кот
Беднягу кока от забот,
А нам приносит лишь удачу.
Хэй-хой, да лишь удачу!
Когда песня закончилась, Ананта не ушёл — сел на песок у костра, сделал несколько глотков из бурдюка и уставился на пламя. Кажется, своё отношение к нашему обществу он вдруг поменял. Или, возможно, пение незатейливых песенок показалось ему интереснее, чем медитативное созерцание моря.
— Удивлена, что тебе знакома эта песня, — рассмеялась Варша.
— Странно не знать песню, что сочинила моя команда, — скривился Ананта и вновь глотнул из бурдюка.
— Ты — пират? — вырвалось у меня. Все мысли были заняты завистью насчёт вина, поэтому за языком я не уследила.
— Был, — поморщился Властелин Юга.
— Значит, история про кота не на пустом месте возникла? — полюбопытствовал Шад.
— Кот подох от первого же пинка, — хищно оскалился Ананта, — но языкастому матросу взбрело в голову сделать из этого легенду. Жаль, парень от одного пинка не помер, а с корабля потом и вовсе сбежал. Вот и разлетелась… сказочка.
— Трудно представить тебя пиратом, — продолжила подтрунивать Варша.
— А тебя — девой горы Вэн, — хмыкнул в ответ он. — Шляешься где угодно кроме места, которое должна охранять.
Подруга пропустила попытку зацепить мимо ушей.
— Вероятно, это было ещё до моего рождения? — предположила она. — Песне почти век. Не хочешь рассказать что-нибудь из своего удивительного прошлого?
— Чем ещё тебе угодить? — насмешливо вскинул брови Властелин Юга.
Их перепалка вызвала бы беспокойство, не будь я уверена в том, что Варша постоять за себя способна, да и драконе не с руки ссориться с ней всерьёз. Ведь это означало поссориться и со мной. Не знаю уж, что такого было в том, что я стану ему названной дочерью, но Ананта явно не раз и не два, скрепя сердце, шёл на какие-то уступки или прикусывал кончик языка, боясь меня спугнуть. Но это не отпугивало, как если бы он вновь сделался покладистым и услужливым, будто в самом начале нашего знакомства. Напротив, неприкрытое недовольство и высокомерные замашки напоминали, что передо мной не кто-то вроде Нериса, с которым можно поговорить и попросить о чём-то. С Анантой следовало торговаться, но далеко не так, как с Рамоном.
А ещё… ещё он
