Скиталец - Тиффани Робертс
Комната для допросов, которую теперь неофициально называют военной комнатой, была полна солдат, когда прибыли Ронин и Лара. Как обычно, Родригес сидел во главе длинного стола, теперь справа от него сидел капитан Купер, а слева — сержант синтов Маул. Уильям Андерсон также присутствовал, сидя рядом с Ньютоном.
— Закрой дверь, — сказал Родригес, и один из солдат подчинился. — Мы собираемся проделать все быстро. Мы все были проинструктированы, и все мы присутствовали на тридцати таких встречах.
Он встретился взглядом с Ларой, когда они с Ронином садились.
— И никаких чертовых перерывов сегодня, Брукс. Теперь все это окончательно. Это понятно?
Ронин опустил голову, пряча непроизвольную ухмылку. Лара и полковник по крайней мере по одному разу спорили во время каждой встречи. Это была двадцать седьмая подобная встреча, Родригес был близок к своему счету, но не совсем точен.
Лара подняла руки в притворной капитуляции.
— Хорошо.
Родригес несколько секунд рассматривал ее, прищурив глаза.
— Хорошо. У вас есть задания для вашей команды, и у вас есть свои цели. У нас будет пункт пропуска к западу от города, откуда мы сможем эвакуировать раненых, чтобы о них позаботились люди Нэнси. Команда Альфа перелезет через стену и захватит госпиталь, откуда они двинутся в район Ботов. Это должно создать достаточно проблем, чтобы привлечь ботов Военачальника из-за пределов района.
— Пока они отвлечены, Лара попытается заручиться поддержкой людей. Команда «Браво», вы облепите ее, как мухи дерьмо. Если она добьется успеха, Браво сопроводит ее и Ньютона на Рынок, и он попытается склонить ботов на нашу сторону.
— В поселении людей обычно все чисто, — сказала Лара. — железноголовые отправляются туда только случайно, в поисках нарушителей правил, чтобы наказать, или отчаявшихся людей, с которыми можно поиграть. В противном случае, мы могли бы сосать грязь за все то дерьмо, которое они нам дают. Самое сложное — попасть на Рынок, не вызывая подозрений.
Родригес прижал ладони к столешнице, растопырив пальцы, и сделал медленный, глубокий вдох.
— Здесь много движущихся частей, и мы полагаемся на некоторые довольно большие перемены. У нас нет гарантии, что кто-либо из этих людей, из плоти или металла, поддержит нас. Мне не нужно никому из вас напоминать, что это самая важная операция, которую кто-либо из нас когда-либо предпринимал. Это не забег в пустошь. Это война. Наша цель — выиграть ее так, чтобы никто не пострадал, но в таких ситуациях нельзя планировать только лучшее.
Родригес кивнул в сторону капитана Купера, который наклонился вперед и взял объяснение на себя.
— Мы тщательно разведали это место за последние несколько недель. Охрана слабая, но мы идентифицировали по меньшей мере двадцать пять целей, оснащенных различным стрелковым оружием. Все они подтверждены как боты. Мы не знаем, есть ли у кого-нибудь из них усиленные корпуса, поэтому мы должны предположить, что наше оружие будет эффективно только на расстоянии около пятидесяти ярдов.
— Мы не сможем использовать рации. У большинства ботов есть внутренние антенны, — говорит Андерсон, — потому что раньше они подключались к беспроводным сетям или что-то в этом роде. В любом случае, это означает, что они смогут обнаруживать наши сообщения… Нам же придется прислушаться к выстрелам в качестве нашего сигнала.
— Держитесь своих отрядов, поддерживайте друг друга и помните о прикрытии. Мы не хотим никого терять, но когда они откроют ответный огонь, это будут настоящие пули, а никто из нас не является пуленепробиваемым.
Чтобы уничтожить бота, требовался всего один выстрел в нужное место. По словам Ньютона, даже усиленные корпуса не выдерживали бронебойных боеприпасов, которые использовались в последние дни войны. Ронин имел дело с достаточным количеством дыр, чтобы знать правду об этом.
— А что насчет Военачальника? — спросила Лара.
— У нас была положительная идентификация, но, похоже, он не придерживается какой-то определенной привычки. Ходит в «У Китти» несколько раз в неделю, в одно и то же время — никогда. Мы надеемся, что это выведет его на чистую воду, — ответил Купер.
— Он придет, — сказала она. — Ублюдок обычно любит сам обо всем позаботиться. Проблема в том, сбежит ли он, когда поймет, что происходит?
— Я полагаю, мы можем дать немного информации, — сказал Уильям, прочищая горло. — Я не знаю, насколько это будет полезно, но…
— Мы должны относиться к части этой миссии как к охоте на человека, — выражение лица Родригеса было стоическим, его взгляд был прикрыт. — Военачальник должен быть схвачен или деактивирован. Любая информация будет полезна.
Уильям кивнул, указывая на Ньютона. Бот наклонился вперед, металлические пальцы заскользили по маленькой консоли, инкрустированной в стол. Свет в комнате потускнел, и за спиной Родригеса загорелся экран, медленно набирая яркость.
— Ньютон и я, с помощью Нэнси, копались в старых записях, хранящихся здесь. Значительная часть данных повреждена и недоступна, и большая часть того, к чему мы можем получить доступ, не имеет отношения к делу, но мы нашли некоторую информацию о Военачальнике, которая может иметь отношение к пониманию его душевного состояния.
На экране появилось зернистое, неровное изображение. Родригес отодвинул свой стул в сторону.
На экране мужчина сидел за столом в офисе. Изображение прояснялось по мере воспроизведения записи.
Лара схватила Ронина за руку и крепко сжала.
Этот человек был Военачальником.
Он был лысым, с ввалившимися щеками и темными кругами под запавшими глазами, но это был тиранический правитель Шайенна.
— Вы понимаете связанный с этим риск, мистер Тернер? — спросила женщина за кадром. Ее голос потрескивал из невидимых динамиков в военной комнате.
Кевин Тернер, человек, которому суждено было стать Военачальником, горько рассмеялся.
— Да. Но посмотрите на меня, доктор Юань. Смерть — это не риск, это неизбежность. Если это означает еще немного времени с моей семьей… — он опустил взгляд и провел языком по губам.
— Со всей откровенностью, мистер Тернер…
— Кевин, пожалуйста. У меня больше нет сил заниматься формальностями, понимаешь?
— Кевин. Честно говоря, шансы на успех этой процедуры очень малы. Я должна предупредить тебя, что у тебя может преждевременно закончиться то время, которое у тебя осталось с ними.
Он покачал головой, рассеянно проводя ладонью по поверхности стола.
— Возможно. Но сколько еще времени у меня есть с ними прямо сейчас? Несколько недель, чтобы они смотрели, как я умираю? По крайней мере, это на моих условиях. И им не придется…
Отвернувшись от камеры, Кевин поднес дрожащую руку к лицу, прикрывая глаза от навернувшихся слез.
— Им не придется видеть, как я страдаю. Им не придется смотреть, как я превращаюсь в оболочку того
