Луна убывает - Светлана Поделинская
– Ты ничуть не изменился! – укорила Эдгара Лаура, пораженная его расчетливостью.
– Нет, потому что в главном люди не меняются, – парировал он, – что же говорить о вампирах?
Когда все беспрепятственно вышли из дома через парадную дверь, утро было в разгаре. Улицы Эдинбурга оживали. Уборщики сметали с брусчатки окурки, бумажные стаканчики, лопнувшие воздушные шары черного и оранжевого цвета, искусственную паутину, перья, оторванные от ангельских крыльев. Буйная вакханалия Хеллоуина, захватившего Хай-стрит накануне, сменилась кротким благочестием Дня всех святых. Ранним утром, пока туристы отсыпались после костюмированных вечеринок в клубах, эдинбуржцы понесли на кладбище лампады и корзины с благоухающими хризантемами, чтобы успеть к началу рабочего дня в свои офисы и магазинчики.
У порога Джекки с чувством обняла Лауру.
– Не знаю, как сказать Тому, что я немножко ведьма и могу ненароком что-нибудь спалить, – шепнула она на ухо.
– Разберетесь, – хмыкнула Лаура с неуловимой улыбкой. – Я не думаю, что это его остановит: Том тебя очень любит. Пусть постарается лишний раз тебя не злить.
Жаклин невольно заулыбалась в ответ и отстранилась.
– Я рада, что познакомилась с тобой, тетя Лора, но не стану рассказывать об этом маме. Ты права, лучше ей ничего о вас не знать. Крепче спать будет.
– Что вы собираетесь делать дальше? – поинтересовалась Лаура.
– Полетим домой завтра, когда Джекки немного отдохнет и поправится, а в Сан-Франциско покажем ее знакомому врачу – на всякий случай, – ответил Джек. – Нужно удостовериться, что никакие органы не задеты, но так, чтобы и не вызвать вопросов о причине такого быстрого заживления раны.
– Правильный подход, – одобрил Эдгар. – С ней все будет в порядке, можешь не сомневаться.
Джек кивнул ему, едва заметно улыбнулся на прощание и заботливо взял сестру под руку. Вампиры и смертные разошлись разными путями: Эдгар с Лаурой скрылись в сети проулков-клоузов, ведущих к Каугейт, а троица молодых людей зашагала в направлении Нового города. Солнце в полную силу засияло над Эдинбургом, разогнав октябрьскую тоску. Пронзительно пахло осенью: подгнившей листвой, талым снегом и кладбищенскими цветами. Перед Днем поминовения усопших наступило время очищения и всепрощения.
Глава 38
День клонился к вечеру, солнце, оранжевое, как тыква, опускалось к горизонту и нескромно заглядывало в окно отеля «Дом богов», задрапированное шторами из красного бархата. Это слишком напоминало Лауре готический зал, хотя вычурная обстановка гостиницы разительно отличалась от викторианской роскоши вампирского дома на Хай-стрит. Войдя в номер, Лаура первым делом направилась в душ и долго, с остервенением терла мочалкой кожу, желая смыть с себя запахи подземелья, раз не в ее власти стереть себе память. Последующие несколько часов Лаура лежала на кровати неподвижно и молча, с закрытыми глазами, и если бы Эдгар не был уверен, что спать она не может, он поверил бы, что любимая спит.
Когда он забеспокоился о ее состоянии и устроился рядом на бордовом жаккардовом покрывале, Лаура наконец подала признаки жизни.
– Я хочу уехать из Эдинбурга как можно скорее, – проронила она, не поднимая век. – И вряд ли у меня появится желание вернуться сюда в этом веке.
– Мне нравится, что ты стала мыслить столетиями. – Эдгар понимающе улыбнулся и поцеловал ее в лоб. – У нас с тобой впереди целая вечность, Лаура, и мы поедем, куда ты захочешь. Но сейчас я бы советовал тебе восстановиться, ты слишком истощена. Людей в подземелье оказалось немного, но и они успели тебя опустошить. Проведем здесь хотя бы одну ночь, а утром тронемся в путь. Я с тобой, ничего больше не случится.
– Ты предпочел бы всех убить, а не отпустить на свободу? – спросила Лаура, уловив в его голосе осуждающие интонации, открыла глаза и внимательно посмотрела на Эдгара.
– Ты знаешь ответ. Нет гарантии, что они не вспомнят, что произошло. Чем меньше людей знает о нашем существовании, тем безопаснее. Но что сделано, того не вернешь. Я прислушался к твоему мнению и уступил.
Лаура шевельнулась и прилегла Эдгару на грудь, слушая глухие удары его сердца, бьющегося не одну сотню лет.
– Помнишь ту первую ночь, когда ты обратил меня в вампира? Не растворилась ли она в твоей памяти среди череды тысяч наших ночей?
– Разумеется, нет. – Эдгар приобнял ее одной рукой и нежно привлек ближе к себе. – Та ночь навеки запечатлелась в моем сердце, и я ничего не стал бы менять, хотя мой разум понимает, что мне следовало спросить твоего согласия. Но ты была сплошное наслаждение, моя лунная девочка: каждая капля твоей крови и каждое прикосновение к тебе.
– Я вспомнила и теперь знаю, как все происходило, – призналась Лаура. – Наша неразрывная связь во многом держалась на магии той ночи и на крови. Сейчас сложно судить, что осталось, но мне всегда хотелось восстановить в памяти все детали. Да, мне было хорошо в ту ночь, но ты всегда ставил свои желания превыше всего.
– А разве ты не делала то же самое? – упрекнул ее Эдгар. – Ты никогда не щадила моих чувств, и сейчас, как говорится в твоих психологических книжках, обесцениваешь их. Мы квиты, прелесть моя, и стоим друг друга. Ты, Лаура, стала для меня всем, и знаешь это. Обещала никогда не оставлять меня, а сама нарушила слово уже дважды, пусть во второй раз тебя вынудили обстоятельства. А я был вынужден отпустить тебя на неоправданный риск, потому что ты хотела что-то себе доказать. Представляешь, каково было бы мне потерять тебя?
Лаура слегка отодвинулась, приподнялась на локте и взглянула на Эдгара потухшим взглядом.
– Знаешь, пока я находилась в том доме, мне не раз казалось, что я не вернусь оттуда и больше никогда не увижу тебя. Но ты столько веков провел в одиночестве, Эдгар. Как ни грустно это признавать, ты смог бы и дальше коротать вечность без меня. В отличие от Шарлотты, которая, как ребенок, потеряв своего создателя, не выжила бы одна. Мне так жаль ее! Шарлотта и мира не видела, мы могли бы помочь ей адаптироваться.
– И что ты предложила бы? Пригласить ее к нам? – Эдгар недовольно поморщился. – Создать свой клан, но зачем? Жить втроем, по моему мнению, противоестественно, я сделал бы исключение лишь для своей дочери. И для Жаклин, если бы вам пришлось ее
