Вызовите ведьму! (СИ) - Анастасия Амери
Ночь озарилась светом протертых белых фар, асфальт поблескивал от начинавшегося дождя, который грозил разойтись в настоящий ливень. Нос и вспушившийся хвост только подтверждали догадки. Мы рванули в сторону «Балтингейл», надеясь, что не прибудем слишком поздно. Иначе… иначе оба не простим себе этого до конца дней.
— Голубоглазый ублюдок в кр-расном плаще — мой, — пророкотал Фердинанд, когда мы выехали за пределы Аркена.
Я сосредоточился на дороге, выжимая из отцовского мобиля все, что можно. Благо модель была одной из самых быстрых, предназначенных для города. Высокая трава обрамляла дорожное полотно, мелькали частые кусты и деревья, ветер бил крупными каплями дождя в лобовое стекло, весь ночной мир наполнился тенями быстро сменяющихся картинок за окном.
Когда я не ответил, хорек продолжил:
— Это он ее схватил. Я видел через окно: приложил тряпку ко рту, помахал каким-то артефактом и потащил к черному мобилю.
— Ты бросился за ними? — скорее не вопрос, а утверждение.
— Крикнул стар-рику и успел потрепать салон их мобиля, пока этот гад не достал свою круглую с-светящуюся кр-расным штуку. После я плохо помню. Меня просто выкинули в окно. Кажется, он пытался разор-рвать нашу связь.
Не успел он закончить, как мы оба расслышали сначала натужный рев мотора позади нас, а после увидели яркий свет фар. Я лишь успел заметить, как из окна высовывается орочья морда, а после все взорвалось пулеметной очередью. Стекла брызнули мелким крошевом, полетели в разные стороны, чудом не сильно раня нас с норкой. Дин громко заругался, не скупясь на выражения и применяя к преследователям заковыристые эпитеты. Впервые с нашего знакомства я был с ним полностью солидарен.
В уши ударил скрежет металла и звон стекла, толчок сзади был столь резким и ощутимым, что голова непроизвольно дернулась вперед. На мгновение я потерял ориентацию в пространстве, казалось, мозги взбили венчиком. Мобиль преследователей ненадолго отстал, но я понимал, что еще несколько секунд и стрельба наряду с тараном продолжится.
— Что будем делать? — заорал фамильяр, цепляясь когтями за дорогую обивку салона.
— Глянь, сколько их.
— Четвер-р…ааа!
Новый удар не заставил себя долго ждать. Высунувшийся из-за пассажирского кресла Дин не удержался и после сильного толчка полетел прямо в лобовое стекло. Я поймал его за шкурку, не дав разбиться, за что был чертовски больно укушен. Норка от неожиданности вцепилась в мое запястье острыми зубами, не забывая при этом удерживать дорогую шляпу на голове.
Мои причитания и его неожиданные извинения потонули в новом шквале выстрелов. Мы вновь чудом избежали попаданий. Наверное, стрелок у преследователей был никчемным.
Я лихорадочно соображал, как лучше поступить людьми Лекса. А его ли это люди? Теперь все говорило о том, что красные плащи во главе с гребаным сенатором попросту использовали ресурсы мафии Крысиного квартала для отвода глаз или других более низких целей. Гнать этих чертей до самого «Балтингейл» было столь глупо и ненужно, сколь и невыполнимо. Когда мы доедем до ворот клиники, от мобиля Эрика Олфорда не останется ровным счетом ничего.
Ответ нашелся сам собой.
Загородная, полная легкой прохлады и свежести ночь озарилась еще одним ярким светом фар. Они резко вспыхнули по правую руку, и я попросту не успел среагировать. Да и при всем желании мне не удалось бы увернуться от стремительно несущейся прямо сбоку адской машины. Похоже, ребятам было плевать на мобили и на себя, раз так смело шли на таран.
Мир закрутился за пределами железного кузова, мы с хорьком заорали, потеряв всякий контроль не только над мобилем, но и над собственными телами. Тошнота мгновенно подступила к горлу, кровь прилила к вискам и все вокруг решило смешаться, начиная с мелких осколков, обрывков обивки и мягкого наполнения кресел и заканчивая нами с фамильяром. Теперь уже Дин сам вцепился в мою руку, зажмурив глаза. Слетая с небольшого придорожного склона, наш мобиль крутанулся несколько раз и приземлился на бок.
Боль от мощного удара до искр в глазах ослепила меня и выбила из легких воздух. Несмотря на то, что я чуть не лишился сознания, рука с таким же оглушенным и дезориентированным Дином, все еще была вытянута перед собой. В правом ухе зазвенело, во рту отчетливо различался вкус собственной крови. Благо хвост чудом уцелел, ведь мне удалось обмотать его вокруг талии.
Темнота и тяжесть тела мешали подняться, сделать хоть один несчастный вдох. Мне казалось, что прошло бесконечно много часов, прежде чем я расслышал сначала писк, а затем шипение. Маленькие лапки ударились о щеку.
— Кошак! — прямо у самого носа. — Эй, вс-ставай!
Я честно попытался открыть глаза, но, видимо, меня сильно приложило головой о металлическую стойку. Вдалеке слышались крики и неясная возня.
— Только не говор-ри, что решил сдохнуть, — зашипел Дин, продолжая попытки вернуть меня в сознание. — Нас ждет Джойс, эй! Мы ей нужны, — когти саданули по скуле. — Майкл!
Скорее от шока, чем от восстановившихся сил, удалось открыть глаза и мутно взглянуть на мохнатую вредную норку, восседавшую на моей груди. Этот вороватый, злобный и безусловно храбрый фамильяр только что назвал меня по имени? Еще и пытался привести в чувства вместо того, чтобы сбежать или добить. Все же не только мне удалось проникнуться если не дружеским чувством, то неким уважением к близкой для Джойс личности. В который раз мы показали друг другу, что все же стоим чего-то.
И что мы оба готовы пожертвовать всем ради нашей ведьмы.
— Предлагаю, перегрызть всем глотки, — просипел я, приподнимаясь на трясущихся руках, мелкие стекла впивались в ладони, но было как-то плевать.
— Наконец-то ты начал говор-рить на моем языке, кошак, — показал острые зубки Дин и ловко выскочил из окна.
За ним последовал и я, кривясь от того, что чувствовал ушиб каждым внутренним органом. Как оказалось, с момента, когда наш мобиль выбросили с дороги на «Балтингейл», прошло не более полминуты. Вампиры и люди наперевес со знаменитыми автоматами, уже виденными мною ранее этой крайне долгой ночью, в небольшом составе показались на вершине некрутого склона.
И вот, второй раз за день, я выпустил на волю свою звериную ипостась, отдаваясь без остатка всей клокочущей ярости и тревоге.
* * *
Все было кончено слишком быстро. Девять трупов — губительные для любой карьеры показатели. Если бы я все еще оставался на службе у государства, то ближайшие дни были бы наполнены бумажной волокитой,
