Обреченный трон - Каролайн Пекхам
Мой взгляд устремился прямо на моего короля, который стоял у двери, и прежде чем я смогла остановить себя, прыгнула на него, обхватив руками его шею и крепко прижавшись к нему.
— А вот и она, — промурлыкал он самодовольным голосом, обхватывая меня одной рукой и притягивая к себе. — Мой маленький питомец.
Раздражение пронзило мой позвоночник от этих слов, но оно было смягчено блаженным облегчением от воссоединения с ним, и в течение нескольких секунд все, что я могла делать, это утыкаться лицом в его шею и вдыхать его запах.
Кто-то недовольно прочистил горло позади нас, и я повернулась, обнаружив Дариуса, сидящего за столом рядом с Ксавьером, ожидая, когда же мы присоединимся к ним. Мои внутренности сжались, и стыд вцепился в меня, осознавая, что он только что всё видел. Я боролась с румянцем, притягивая тени, которые притупляли мои эмоции, поскольку они овладевали мной.
Клара сидела в кресле слева от главы стола, одетая во все черное и выглядевшая, как обычно, убийственно. У меня возникло ощущение, что она удерживает Дариуса в кресле своими тенями, пока его челюсть гневно смыкалась и размыкалась.
— Видишь, Дариус? — сказал Лайонел голосом, от которого мне одновременно захотелось ударить его по горлу и погладить его милое лицо. Ради всего святого. — Роксания полностью удовлетворена своим положением подо мной. Не так ли, моя дорогая?
Холодный взгляд Лайонела обратился ко мне, и я заставила себя выдержать его взгляд, потянувшись к его лицу — отчасти для того, чтобы лучше преподнести эту хуйню, а отчасти для того, чтобы действительно захотеть этого по какой-то ёбаной причине — и мои губы растянулись в мягкой улыбке.
— Я всегда довольна своим королем, — промурлыкала я, возможно, немного натянуто, но лучше так, чем дать ему увидеть, как я возмущена этой мерзкой связью, которую он на меня наложил.
Дариус не ответил, но по тому, как сверкнули его глаза, я поняла, что он очень хочет это сделать, и за молчание я должна поблагодарить Клару.
— Иди поешь, папочка, — умоляла Клара, похлопывая по стулу во главе стола, и он, вздохнув, увлек меня за собой, его рука все еще обвивалась вокруг моей талии, а ладонь была чуть выше задницы.
Меня усадили на место рядом с Дариусом справа от кресла Лайонела, прежде чем он сел сам, и я опустила взгляд на свою тарелку, чувствуя укол вины. Все это настолько хреново, а Дариусу пришлось неделями терпеть это дерьмо, наблюдая, как Лайонел расхаживает вокруг меня, а я вздрагиваю каждый раз, когда он приближается ко мне. И теперь, несмотря на то, что я восстановилась в почти полном смысле этого слова, я по-прежнему должна участвовать в этом шоу. На каком-то уровне мне хочется этого, и, зная, как сильно это его задевает, я чувствую себя паршиво.
Прежде чем кто-то из нас успел произнести что-то еще, дверь снова открылась, и вошла Каталина, ее рука обвилась вокруг руки Варда, а лицо было бледным. Я заерзала в своем кресле, несмотря на все мои усилия не реагировать, но теперь, когда в памяти появились воспоминания о том, что сделали со мной Лайонел и его Провидец, трудно не показывать страх в их присутствии. Моя связь с Лайонелом облегчала общение с ним, но Циклоп был совсем другим делом.
Клара, казалось, забыла о необходимости сдерживать Дариуса, когда Лайонел сел рядом с ней, она устроилась у него на коленях и гладила его волосы так, что мне наполовину хотелось пнуть ее ногой в вагину, чтобы занять ее место, а наполовину чувствовала облегчение от того, что он отвлечен. Мне уже стало ясно, что эта ночь будет выматывающей, так как я борюсь с йо-йо эмоциями, которые испытываю к отцу Акруксу, и мне пришлось подавить стон, взглянув на свои колени.
Лайонел, казалось, ничего не заметил, переключив свое внимание на обслуживающий персонал, который мгновенно появился с тарелками еды, но тут пальцы Дариуса нашли мои под столом, и он провел большим пальцем по тыльной стороне моей ладони.
Мое сердце подпрыгнуло, и страх пронесся по моим венам, однако, когда Дариус сделал движение, чтобы убрать руку, я поймала его палец, останавливая его.
Моя рука дрожала, частично от страха, а частично от чего-то более волнующего, когда я прикасалась к нему. Я медленно провела кончиками пальцев по его мозолистой ладони, продлевая контакт между нами, а он провел большим пальцем по внутренней стороне запястья, посылая огненную дорожку по коже.
Конечно, это не нормальная реакция на то, что кто-то наполовину держит тебя за руку, но я не могу отрицать, насколько чертовски приятно чувствовать его присутствие. Знать, что он прикрывает меня.
Его прикосновение вызвало дрожь тоски по моей коже, и мне пришлось сопротивляться желанию посмотреть на него, пока я крепко сжимала его пальцы, держась за него, пока пульс немного успокаивался.
На столе расставили тарелки с супом и свежеиспеченные булочки, и я взглянула на Дариуса, когда его большой палец снова погладил мое запястье. Его глаза были устремлены на меня, в них горела ярость, направленная на его отца, и мое сердце бешено колотилось, когда я взглянула на него. Невозможно было увидеть ничего, кроме опасного существа, которым был этот человек, пока я смотрела на него, и все же, в кои-то веки, я не боялась.
Во рту вдруг стало бесконечно сухо, и я смочила губы, поймав на себе его взгляд, в то время как он, казалось, безмолвно спрашивал меня, что ему делать. Я знаю, что если попрошу его, он вскочит со стула и примется за своего отца ради меня. Но мы понимаем, что, учитывая власть Клары над тенями в его теле и тот факт, что я буду вынуждена поставить себя между Лайонелом и смертью, это не вариант.
В тот момент, когда я почувствовала, что могу потерять себя в глазах Дариуса и в ощущении его руки в моей, официант позади меня выругался, уронив тарелку с томатным супом, которую он собирался поставить передо мной. Тарелка попала в наши с Дариусом руки, разъединив их, и ярко-оранжевый суп разлился в разные стороны,
