Замок ледяной розы (СИ) - Снегова Анна

- …Оставим сейчас тот момент, что мы вообще-то с ней расстались друзьями и я по гроб жизни буду благодарен Эмбер за то, что она сделала для нас с тобой. Я бы тебе давно и подробно всё рассказал, но ты когда-то сама не захотела слушать, так что извини. Конечно, я разговаривал с ней! Она тоже агент Бульдога, Рин! Вот и всё. И больше ничего. На Материке она не только училась, убежав из-под надзора отца, но и внимательно следила за тем, что происходит вокруг. Вернулась раньше нас на Острова – так что нет, мы не плыли с ней на одном корабле. Бульдог вызвал её сюда, хочет в суете подготовки к балу незаметно с ней поговорить. Эмбер пробудет здесь несколько дней, а потом снова уедет к каким-то дальним родственникам. Или ты предлагаешь мне выставить её прямо сейчас?

Рон останавливается, смотрит на меня, злится и тяжело дышит. Я тоже помимо воли злюсь. Больше на себя, если честно – но кажется, по мне этого не заметно.

- Но почему ты мне даже не сказал, что Эмбер здесь?

- Когда бы я успел, скажи на милость? Пока ты спала? А в первые минуты после нашей встречи, уж прости, я совсем не о ней думал!

И я понимаю, что если бы уже не была в него по уши влюблена, то в этот момент точно стоило бы влюбиться. Ведь я понятия не имею, откуда у него, при его-то характере и после того, что я натворила, вдруг взялось столько выдержки, чтобы мне терпеливо отвечать – потому что я не могу удержаться, чтобы не задать ещё один мучающий меня вопрос:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- А… а откуда у неё твои книги?

- Книги эти её отец затребовал когда-то у моего в качестве свадебного подарка. Конечно, такой дар был слишком щедрым, но отец согласился, и я не успел помешать. Когда помолвку расторгли, Сильверстоун был в таком бешенстве, что дал понять мне – он и не подумает ничего возвращать. Ну не на дуэль же мне было его вызывать из-за этого? А Эмбер тайком забрала книги из родового замка и привезла мне, прекрасно зная, какую реакцию это вызовет у её отца. Ну что, у тебя есть ещё вопросы? Или может прекратим заниматься ерундой и дашь мне, наконец, сказать, как зверски я по тебе соскучился?..

Взгляд с прищуром и взрывоопасно вкрадчивый тон, с которым он всё это говорит, вызывают у меня желание смыться отсюда по-быстрому прежде, чем он дойдёт, наконец, до стола. И я делаю одну-единственную попытку прошмыгнуть мимо. Она на удивление оказывается удачной, потому что Рон меня не ловит, только всем корпусом поворачивается вслед и бросает иронично вдогонку:

- Как предсказуемо! Сначала обвинить во всех смертных грехах, а потом сбежать.

Я спотыкаюсь и застываю.

Что я творю? Я же совершенно не так представляла себе наш первый разговор после долгой разлуки! Разве можно сейчас просто уйти? Надо что-то сказать, но что… Или без лишних слов – остаться?..

И тут Замок приходит мне на помощь с решением.

Плети белых роз, украшающие стены, оживают и приходят в движение. Тянутся и тянутся – добираются до двери, переплетают, свивают колючие узлы, намертво перекрывают мне пути к отступлению. Если всё, что я знаю о Замке, правда – эти живые запоры не перерезать никаким оружием. Мы с Роном останемся в его комнате до тех пор, пока Замок сам нас не выпустит.

С ворчанием и протяжным скрипом захлопываются ставни на окнах.

У меня уже холодок по спине – как-то это всё слишком… Не хватало ещё, чтобы…

Мигнув напоследок, гаснут светильники на стенах.

И мы остаёмся в кромешной тьме.

Кажется, кому-то очень не нравится, когда мы с Роном ссоримся!

(7.3)

Так... приплыли! Я пытаюсь собрать в кучку скачущие мысли. Что ж, Замок, признаю – ты как всегда прав! В темноте правду говорить действительно проще. Я уже прекрасно это поняла в прошлый свой приезд. Поэтому набираю воздуху в грудь и выпаливаю как можно скорее, не давая себе возможности передумать и пойти на попятный:

- Прости!! Я просто слишком сильно тебя люблю, поэтому безумно ревную! Вот такая я идиотка. Всё, Замок, я это сказала! Можешь теперь включать свет и открывать эту дурацкую дверь…

…И ничего не происходит.

Вокруг меня по-прежнему плотная жаркая тьма. И мурашки уже ощутимо так побежали, потому что где-то там, впереди, разъярённый Рон, которого я не вижу и от этого чувствую себя беспомощной, словно кролик перед тигром.

- Хм. Черепашка, сдаётся мне, эта каменная махина в кои-то веки на моей стороне... Что ж, мне очень даже нравится такой вариант продолжения разговора. Так что давай-ка ты с самого начала и поподробнее! Особенно в части первого тезиса.

И тут я понимаю, что вовсе он не «где-то там», а очень даже почти уже «где-то тут», потому что голос Рона умудрился за какие-то считанные секунды оказаться совсем рядом. И в этой темноте я ощущаю каждый его звук как осторожное прикосновение. И он совсем даже не разъярённый, а напротив, какой-то… мурлыкающий.

А ещё понимаю, что передумала убегать. Мне до дрожи в коленках хочется быть пойманной.

Ну, я и стою. Жду, когда поймают.

Тихий серебряный звук – звенит яблоко на моём браслете.

И меня не заставляют долго ждать.

Рон хватает меня обеими руками и прижимает к себе как-то сразу всю. Понятия не имею, как он это умудряется. Мысли путаются, кожа горит, и в этой блаженной темноте я особенно остро ощущаю каждую деталь нашего беззвучного «разговора».

То, как сильно впиваются в плечи его пальцы. Как остро и колко прикосновение его небритой щеки. Его запах, который я уже успела позабыть и вот теперь открываю для себя заново.

А он приникает к моей шее поцелуем голодным и жарким, и шепчет:

- Только ты… всегда… глупая… только ты!

Тянет платье с плеча, и я слышу треск кружева под его нетерпеливыми пальцами.

И кажется, бесконечные месяцы ожидания сожгли во мне какой-то барьер, потому что я отбрасываю стыд и сама тянусь к нему, как слепой котёнок к солнцу, и пытаюсь нащупать в темноте его губы.

Его пальцы в это время ныряют мне в волосы. Одна за другой вытаскивают шпильки и отбрасывают прочь. А потом так же небрежно вынимают заколку и швыряют, не разбирая, этот зачарованный подарок Замка туда же…

…Как я могла забыть!

Зачем я, дурочка, только решила возобновить свои магические изыскания! Ну что мне стоило хоть немного отложить! А ещё лучше оставить насовсем!

Потому что я уже чувствую, что не успеваю. Не успеваю найти его губы прежде, чем меня накроет очередным видением, которое пробудилось от прикосновений его пальцев к металлической розе.

…- Госпожа Эллевин, вы должны уйти со стены!

Я оборачиваюсь и отрицательно качаю головой. Прости, старый друг!

- Вы сделали то, что я просила?

- Да. Но вы…

- Поздно. Я не уйду. Просто не могу его оставить – в нём тепло моих ладоней, мои слёзы и мои улыбки, я видела его рождение и, если такова судьба, увижу смерть.

Мои длинные светлые волосы треплет ветер, подол белого платья развевается, как флаг. Неужели придётся сдаться, чтобы прекратить этот кровавый кошмар?

По рядам наступающих прокатывается торжествующий рокот. Даже те, кто растратил боевой пыл под яростью защитников Замка, снова приободрились. Как морской прилив о камни грохочет хор множества голосов:

- Ро-ланд! Ро-ланд! Ро-ланд!

И я вижу его. И узнаю в тот же миг, хотя лицо скрыто забралом. В его поступи, в том, как неторопливо движение этой высокой закованной в латы фигуры, перед которой расступаются соратники, в том, как он одним движением вытаскивает из ножен свой огромный двуручный меч… в каждой детали и звуке его имени, которое горит на моём языке, невысказанное, я узнаю его.

А потом случается то, из-за чего даже защитники наши замирают, и бой останавливается, как по мановению волшебной палочки. Низкий вибрирующий рёв прокатывается по напоённому гарью воздуху.

В напряжённой тишине – стук копыт.

Нет, только не это!..

Приникнув к краю парапета, я вижу далеко внизу Серебряного. Я ведь просила слуг увести его в подземелья! Как он вырвался? Как оказался здесь?