Потусторонняя Академия. Огненная Лекси и Адские гонки. Часть 1 - Ксения Кантор
Не удержавшись от стона, царапнула плечи и вобрала в рот мочку уха. Прикусила, кружа языком, спустилась по шее туда, где бешено билась венка. Бурлящая лава неслась по венам, раскидывая остатки стыдливости.
Более не медля, он подхватил меня и устремился прочь из кухни. Я обвила ногами его торс, зарываясь пальцами во влажные пряди волос и покрывая поцелуями лицо. Вихрем достигнув спальни, мужчина сорвал халат и опрокинул меня на кровать. Разгоряченная спина коснулась прохладных простыней. Я кусала губы, слизывая его вкус. Ощущение пустоты, раздвоенности, словно от меня отсекли половину, стоило ему оторваться. Скинув одежду, Стефан опустился сверху. Невозможно приятная, необходимая тяжесть его тела накрыла меня. Прикусывая, сжимая, впиваясь, он исследовал каждый чувствительный уголок моего тела. Движения его пальцев, языка, становились все настойчивей. Я растворялась в умелых ласках и, словно дорвавшись до запретного, лихорадочно водила ладонями по мускулистому телу. Он был огромен и прекрасен, словно выточенное из мрамора и лавы божество.
Все исчезло, только горячее тело и дурманящая потребность слиться. Бесстыдно качнула бедрами. Между ног так влажно и горячо, что я невольно всхлипнула, умоляя унять безумный пожар. В ту же секунду с его губ сорвался рык. Двинувшись вдоль живота, проворные пальцы достигли мокрых складочек и раздвинули их, зарываясь все глубже и глубже. Возбуждение буквально звенело, разгоняя и без того зашедшееся сердце. Он коснулся самой чувствительной точки, дразня и терзая нежную кожу. Это было невыносимо остро, сладко и ослепительно приятно. Удовольствие заставляло меня выгибаться и льнуть к его руке, требуя большего. Огромный пульсирующий член, до того прижимавшийся к бедру, уперся головкой в сердцевинку. Взгляд невольно скользнул вниз. Страшно. Огромный и толстый, как кибербита. Дурацкое сравнение, но единственно верное. Сглотнула и откинулась на подушки, привлекая его к себе. Не в моих правилах отступать.
Секунда, и он рванул навстречу, мгновенно погружаясь в меня. Острая боль пронзила все тело. Распахнув глаза, я застыла, встретившись с его ошеломленным взглядом.
– Ты девственница, – прошептал он и качнулся обратно.
Сейчас в эту самую секунду, когда он вытравил, избавил меня от болезненного одиночества, столько времени, точившего изнутри, когда тяжестью тела наполнил новым восхитительным чувством принадлежности, мне хотелось молить о продолжении.
– Уже нет, – выдохнула я и судорожно притянула его обратно. Боль отступала, в отличие от пьянящего желания ощущать его мощные толчки внутри. – Не останавливайся…
Стефан аккуратно двинулся глубже. Я чувствовала, как он сдерживает себя, стараясь двигаться плавно. Одновременно покрывал поцелуями лицо, шею, что-то успокаивающе шептал. Я же могла лишь бессвязно стонать. Новые непривычные ощущения накрывали с головой. Даже не подозревала, насколько восхитительно чувствовать его внутри и растворяться. Боль еще спорила с наслаждением, но уже стремительно проигрывала. И вскоре благодаря умелым ласкам окончательно исчезла. Дрожь от жадных поцелуев, его неистовые движения впитывались в кожу, сливались с осознанием принадлежности этому мужчине, и не понять, что сильнее доводило меня до исступления. Внезапно все внутри задрожало, напряглось тугой пружиной и рвануло оглушительной феерией эмоций. Неведомая сила выкинула меня в бескрайнюю искрящуюся пустоту чистого наслаждения. В ту же секунду Стефан с глухим стоном рванул вперед и рухнул на меня, прижимаясь всем телом. Тяжелое дыхание опаляло кожу, вторя затихающим всполохам удовольствия.
Несколько минут мы лежали неподвижно, приходя в себя. Затем он сгреб меня к себе, накрыл обоих одеялом и прорычал:
– Моя.
И это одно единственное слово прозвучало в сто тысяч раз дороже, чем любые признания. Я закрыла глаза и счастливо улыбнулась.
– Мне бы в ванную, – вяло заикнулась я, но меня лишь крепче прижали к сильному телу.
– Завтра, – пробормотал Стефан и затих.
Я не знала, что будет завтра и как эта ночь повлияет на нас, но в одном была уверена наверняка – лучшего любовника для своего первого раза я и представить не могла. Стефан оказался умелым, чутким и осторожным. Вспоминая все предыдущие неудавшиеся попытки расстаться с девственностью и как я бесилась после очередного провала, теперь понимала, все не зря. У Вселенной явно были особые планы на этот счет.
Стефан де Тьерри.
Какая же сладкая девочка. Пил ее точно дурманящий коктейль. Невероятно отзывчивая, чуткая, мгновенно вспыхивающая от ласк. Она отдавалась без остатка, так искренне и страстно, что сводила меня с ума. Но меня терзал вопрос. Как? Как ей удалось пройти по тонкой грани столь насыщенной, полной соблазнов и разнузданного веселья жизни, и сохранить невинность?! И я непременно это узнаю, но завтра, а сейчас спать.
Утро началось бодро. Закрывшись в душе, мы смыли с друг друга следы минувшей ночи, и когда собрались было уже выходить, хулиганка с ног до головы обрызгала меня пеной, при этом так весело смеясь, что пришлось наказать ее…дважды. Развернув Лекси спиной, припечатал к теплой стене и показал, что бывает, если злить голодных драконов. Ее стоны, срывающиеся с искусанных губ, еще звучали в голове, когда меня сотряс сильнейший оргазм. А потому, даже не выходя из ее лона, почувствовал, как возбуждаюсь вновь. И вернувшись в комнату, наблюдал, как Лекси одевается, натягивает крошечные трусики, наклоняется, чтобы подобрать бюстье, как струятся каштановые локоны по шелковистой коже и ловил каждое ее движение, смущенный взгляд, робкую улыбку, пока не сорвался вновь и не утащил ее в постель.
Этра приготовила завтрак, после которого Алекса убедила меня пойти в сад. По ее словам, лежать на траве и смотреть в небо было ужасно весело. Признаться, к столь сомнительной затее я отнесся скептически, но, как оказалось, валяться на пледе и болтать о том о сем, и правда, довольно занимательно. Особенно когда рядом такая ироничная и острая на язычок собеседница.
– И все же, как так вышло, что при двух помолвках и толпе поклонников ты осталась невинна?
Как ни старался, не удержался от мучившего меня вопроса. Девушка некоторое время молчала, и я уже было подумал, что вопрос
