Любовь на десерт - Теона Рэй
Мне даже стало интересно, чем конкретно отравились Бьянка и Дерел? Вообще-то, в “Невесте Марте” травануться можно простым хлебом без добавок, но не до такого состояния же. Неужели полоумная девица купила там креветки? Если так, то лечение займет минимум неделю.
Больные были напичканы черным углем, таблетками от расстройства живота, напоены соленой водой. Дерел уснул почти сразу, Бьянка, как сказал Барб – тоже.
Я переоделась из пижамы и халата в повседневное и спустилась на кухню. Из жирных куриных ножек сварила кастрюлю ароматного бульона – ничего кроме него отравившимся есть нельзя. Хотя по себе знаю, в ближайшие два дня они и бульон смогут пить с трудом.
С глубокой миской полной бульона я вернулась к Дерелу.
— Прибыла скорая помощь, — объявила я, опускаясь на край кровати. — Как ты? Не подумай, что я прям жажду услышать, что тебе лучше, но помершие в моем отеле постояльцы принесут “Пристанищу” дурную славу.
Дерел кивнул, тяжело вздохнув. Сел, я помогла ему подложить подушки под спину. Он не противился заботе, и даже позволил его накормить.
Я поднесла ложку к его рту, он поморщился, но открыл рот. Нескольких ложек бульона было достаточно.
Дерел закрыл глаза, откинувшись на подушки.
— Спасибо тебе, Энни. Знаешь, на твоем месте я бы выгнал меня еще в первый же день. Не зная всей правды, ты все равно не сумела злиться на меня так сильно, как могла бы.
— Какой правды я не знаю? — хмыкнув, уточнила: — Того, что твой папочка купил мою медаль и отдал тебе? Это мне давно известно. Или не знаю того, что ты обманул меня, когда признался в симпатии? Помнишь тот вечер весной? Мы пообещали друг другу забыть все обиды и это казалось правильным, ведь ненавидели друг друга дети, а влюбились уже взрослые.
Дерел распахнул глаза, одарил меня теплым нежным взглядом. Мое сердце взволновано ухнуло и забилось в три раза быстрее.
— Энни… Ты мне наверняка снова не поверишь, но я был уверен, что медаль у тебя. В тот выпускной я нашел отца, сказал ему, что я не заслужил медаль и она принадлежит Энни Вулф. Он злился, как всегда, но когда я не сдался, вычеркнул меня из завещания. Я не общаюсь со своим отцом уже семь лет, и думал, что ты давным-давно исполнила свою мечту, закончила академию с отличием, возможно, вышла замуж и родила ребенка. Встретив тебя за стойкой несколько дней назад, я оказался шокирован. Веришь?
Я слушала его, не перебивая. Он говорил искренне, правда ведь? Как бы я хотела, чтобы это было правдой.
— Верю, почему-то, — прошептала я. — Может быть, я беспросветная идиотка, но я тебе верю. Да и зная твоего отца… Не удивлюсь, если все так и было.
— Все так и было, — проговорил Дерел тихо.
— Тогда почему ты прогоняешь меня? Знаешь ведь, как важен для меня этот отель, это старое здание…
— “Аврору” я купил для тебя, — перебил меня Дерел. — В надежде, что материальным подарком сумею вымолить прощения, ведь говорить красиво я не умею. На месте твоего отеля я должен построить социальную столовую для бедных жителей этого района. Приехал сюда, чтобы начать строительные работы, а тут ты… У меня нет двух недель, Энни. Рабочая бригада уже три дня ждет, когда сможет приступить к сносу и стройке.
Мне показалось, что я слушаю сказку на радио. До меня не доходило, что Дерел все это говорит мне своим ртом. Он купил “Аврору” для меня? Купил, не арендовал?! Погоди… В смысле “социальная столовая”?
— Социальная столовая? — удивленно переспросила я. — Дерел Лойс на самом деле решил построить столовую для бедных? То есть… ты собрался насмехаться над ними, как обычно это бывало, или правда хочешь накормить несчастных?
— Энни… — вздохнул Дерел. — Я был глупым ребенком под влиянием своего отца. Тот Дерел, которого ты знала, давно растворился в небытие.
— Растворился, — глухо повторила я.
Отставила миску на прикроватную тумбу, встала у кровати. Я собиралась сделать то, о чем не думала уже много лет. Быстро наклонилась к лицу мужчины и мягко прижалась к его губами своими. Поцелуй был коротким, не таким, как той ночью, когда Дерел целовал меня. Но в этот я вложила все, что чувствовала к Дерелу Лойсу – любовь. Не ненависть, злость и ярость, нет. Я любила его. Жаль, что не знала правды.
— Тебе стоило найти меня раньше, — прошептала я, отпрянув. — Знал бы ты, как много раз в моих мечтах тебя переезжала тяжелая груженая повозка.
Я выскочила из номера, закрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной. Перевела дыхание, с трудом осознавая, что произошло.
Глава 6
Ложиться спать уже не было никакого смысла, да и не смогла бы я заснуть. Спустилась на кухню, в задумчивости завела тесто на слоеные булочки с сахаром. Чуть позже отсадила кольца другого теста в кипящее масло, и пока пончики жарились, растопила шоколад на водяной бане.
Каждое мое действие за несколько лет стало автоматическим. Движения отточенные, уверенные. С закрытыми глазами я могла испечь кучу всяких вкусностей и заполнить ими прилавок. Я жила этим, радовалась каждому дню, новым покупателям, и даже тем сплетням, которые они приносили. Вечером убирала кухню, мыла полы в холле, поднималась в свою комнату и читала перед сном.
Каждый мой день был похож на предыдущий. Наверное, пора признаться самой себе, что я устала от этого.
Привычно окунула пончики в растопленный шоколад, выложила по шесть штук в коробку и унесла на прилавок. Туда же отнесла сахарные булочки, слоеные, и, оставшийся со вчера, персиковый пирог.
За окном только-только начал заниматься рассвет. Прогнал ночную тьму, окутал город сумеречной дымкой.
Барб тихонько пробиралась к выходу, шагая на цыпочках через холл.
— Барб?
— Ох, ежики колючие! — испуганно вскрикнул гном, резко обернувшись ко мне. — Я думал, ты спишь!
— Уснешь тут, как же. Куда ты в такую рань?
— В парк иду, — вздохнул старичок. — Люблю, знаешь ли, любоваться гладью озера в тишине, когда город еще спит.
— А возьмешь меня с собой? — спросила я немного смущенно. Не любила напрашиваться.
Гном, впрочем, не отказал. С радостью согласился принять меня в свою компанию, и уже через минуту мы брели по пустой улице к Ромашковому парку. Утренний
