Наперегонки с ветром. Буря - Лера Виннер
Я же продолжала стоять, чувствуя, как волоски на шее сзади поднимаются дыбом. Пока Кайл над чем-то веселился, мне хотелось только одного — разорвать эту папку.
— Ты получил неполную информацию, принимая задание. Это достаточно веская причина, чтобы от него отказаться.
— Тебе не кажется, что это будет выглядеть очень странно, если один граф Нильсон вдруг пропадёт, а вместо него приедет другой? Господин мэр с ума сойдёт, пытаясь понять, кто из нас самозванец.
Он уже почти смеялся, и я бросила папку на стол, потому что смешного тут было мало.
— Ты ведь понимаешь, как долго тебе потом придется отмываться от столь крепкой связи с Советом?
В здравомыслии Кайла в этом плане сомневаться не приходилось, но внутри клокотала злость.
Едва ли он оставит это Йонасу так, а значит, последствия могут быть самыми непредсказуемыми.
И уж точно они не будут приятными.
— Боюсь, прямо сейчас мне придется с этим просто смириться, — Кайл тем временем поднялся и жестом пригласил меня к столу, на котором нас ждал коньяк.
Любопытно, где он успел его отыскать?..
— Если я понял правильно, от местного общества ты не в восторге?
Это было предложение о мире — просто перевести тему, заняться делом, чтобы в конечном итоге убраться отсюда побыстрее.
Я кивнула, соглашаясь, но мысленно пообещав себе, что все-таки явлюсь к Йонасу без приглашения, как только мы вернемся.
— Отчасти.
Приготовленная для нас еда была свежей и пахла аппетитно, на всякие неприятные неожиданности вроде приветственной порчи Кайл ее наверняка уже проверил, так что я абсолютно безбоязненно потянулась к хлебу. Раз уж медовое пирожное мне сегодня не досталось, запеченной с пряностями свинине предстояло его заменить.
— Ты первый, — сев, наконец, так, как мне было удобно, я положила ногу на ногу, и коротко кивнула в знак признательности, когда Кайл поставил на подлокотник моего кресла наполненный стакан.
Сам он от еды воздержался, но занял второе кресло, держа стакан в руках.
Пить он, впрочем, тоже не спешил, а мне снова померещилась на его губах та странная полуулыбка, которую я не смогла прочитать на пороге.
— Мэр Готтингс, — я назвала первое имя и пристроила ломоть мяса на хлеб.
Он хмыкнул, откинулся на спинку кресла и поставил донышко стакана в ладонь.
— Хитёр, жесток. Умён ровно настолько, насколько это требуется, чтобы занимать эту должность. Часто ошибается в оценке людей и обстоятельств.
Я кивнула, соглашаясь.
Райан Готоингс и на меня произвёл впечатление человека, теряющего здравомыслие, отстаивая свою власть. При необходимости на этом можно будет сыграть.
— Самуэль Готиингс, — спросила я идеально равнодушно, но на деле этот человек интересовал меня сильнее всего.
Кайл понял, конечно же, и сделал небольшой глоток, нарочно оттягивая момент.
— Тут сложнее. Казалось бы, старший сын, шнадежда и гордость отца, но старший Готтингс подчёркнуто им пренебрегает. Я бы даже сказал, за гранью всякий приличий. Самуэль занимается дорогами и городским освещением. Насколько я успел заметить, делает это весьма успешно. И всё же у мэра он не в чести.
— В отличие от Альфреда.
Это был не вопрос, и Кайл отпил ещё, — на этот раз раздумывая над ответом.
— И да, и нет. Право голоса у него есть, но его слова мэр всерьёз не воспринимает. Скорее, малыш Альфред является украшением этого чудесного городка.
Я едва не рассмеялась, настолько правильной и подходящей оказалась интонация, которой это было сказано.
— Господин Миголь.
— Трус, дурак и вор, — Кайл отсалютовал мне стаканом и осушил его залпом. — Тут всё проще, чем кажется. Думаю, он начал красть, как только тело бедолаги Мерца остыло, и продолжал примерно до вчера. Теперь он очень боится.
Его улыбка была кривой, злой и такой довольной, что мне до дрожи захотелось стереть её губами.
— Твоя очередь, — воспользовавшись тем, что я замешкалась, глядя на него, Кайл дотянулся, забрал из моей руки остатки мяса с хлебом.
Мне оставалось только покачать головой и всё-таки улыбнуться.
Казалось, и это не могло измениться тоже — одной вилки на двоих нам всегда хватало так же, как одного бокала.
— Матильда, супруга мэра. Властолюбивая и злая сука. Думаю, она удачно вышла замуж за человека, интересы и взгляды которого полностью разделяет. Жена Альфреда, Джеральдина, полная дура, но, судя по манере держаться и драгоценностям, которые она носит, из очень знатной семьи. Так что этого маленького недостатка никто попросту не замечает. С женой Самуэля сложнее, её в семье явно не любят. За время нашего короткого знакомства Матильда не раз указала ей на её место.
Я прервалась, чтобы сделать небольшой глоток и ещё раз обдумать то, что собираюсь сказать дальше, а Кайл бесшумно поднялся, чтобы налить нам обоим ещё.
— Она в свою очередь их презирает. Не спорит, как не спорят с откровенными безумцами. Матильда это чувствует, и злится ещё больше.
Коньяк согревал и расслаблял, жар от камина стал казаться приятным. Непонятное и неприятное ощущение от чужого дома стёрлись, и я начала дышать глубже.
Нужно было не просто закончить, а преподнести важную информацию правильно.
— Ещё у Матильды есть племянница, Камилла. Юная, очень красивая, наглая. Прикидывается такой же беспечной дурой, как Джеральдина, но она далеко не глупа.
«И как раз в твоём вкусе».
Прикусить язык вовремя и не сказать этого вслух я сумела, но последняя фраза получилась смазанной.
Кайл разглядывал меня и молчал, а мне хотелось провалиться сквозь землю, потому что если я до сих пор была привязана к нему кровью… Даже думать об этом слишком громко не стоило.
— Я учту.
Начавшийся так хорошо и по существу разговор стремительно сворачивал не туда, и я поднялась, чтобы закончить его поскорее.
— Пойду перетащу вещи.
Всё, что требовалось от Кайла — это кивнуть и остаться в кресле, но будто на зло он встал следом за мной.
— Позволь, это всё-таки сделаю я.
Я его голосе слышался затаенный смех, и мне пришлось сделать короткий вдох, чтобы не взорваться.
Злиться на это предложение было абсурдно, да и тащить в одиночку тяжёлый короб со всеми атрибутами графского титула, которыми меня снабдили в Совете, не хотелось. Однако просить его о помощи было… унизительно. Словно тем самым я в очередной раз расписывалась в собственной несостоятельности.
На абсолютно бескорыстную возможная помощь тоже не походила — он стоял и ждал от меня ответа вместо того, чтобы просто пойти и сделать, как делал всё, что считал нужным.
И с этим ответом я непозволительно затягивала.
Сама не знаю, что намерена сказать,
